Она развалилась. Повседневная история СССР и России в 1985—1999 гг.
Шрифт:
Сами рассуждения на эту тему в «Независимой газете» выглядят достаточно интересно с учетом того, что в негласной поддержке акций шахтеров в это время обвиняли Бориса Березовского, которому принадлежала «Независимая газета». В частности, о том, что именно Березовский спонсировал акцию шахтеров на Горбатом мосту, пишет Борис Немцов в своей книге воспоминаний [13] .
Стоит заметить, что вскоре к самой акции, проходящей на Горбатом мосту, газеты потеряли особенный интерес. В частности, «Независимая газета» писала о радикализации позиций профсоюзов, в том числе до тех пор достаточно лояльной властям ФНПР. В частности, в июле ФНПР объявила о подготовке всероссийской забастовки, намеченной на октябрь, при этом ФНПР собиралась обойти прописанный в законе запрет на политические забастовки, планируя параллельное выдвижение политических требований связанной
13
Немцов Б. Н. Исповедь бунтаря. Глава V. История престолонаследия в современной России. М., 2007.
Один из участников пикетов – шахтер из г. Копейска Челябинской области – оставил обширные воспоминания о лагере пикетчиков на Горбатом мосту. Сам он упоминает о том, что цели стояния лагерем были не вполне определенными: «Правительственные СМИ, как правило, занимались одним: поиском сюжета для осмеяния и очернительства Пикета на Горбатом мосту. „Левые” же, оппозиционные правительству издания, старались освещать в печати Пикет объективно, но и сами не понимали, какие цели преследует Пикет и шахтеры Пикета. Самым странным было то, что все назначенные старшими групп пикетчиков и входящие в Координационный Совет Пикета, ежедневно проводя совещания, не только не облегчали, но даже ухудшали обстановку на Пикете.
– Что решили на Совете? – обычно спрашивали пикетчики у своего, назначенного старшим группы товарища, когда тот возвращался с очередного ежедневного заседания.
– Ничего, – обычно отвечал старший или рассказывал, какая группа покидает Пикет и уезжает домой, но, возможно, из какого региона на Пикет ожидается новая группа пикетчиков.
– Что нового в регионах и дома? – спрашивали пикетчики.
И старший группы опять обычно повторял: „Ничего”» [14] .
14
Юрий Бармин. Горбатый мост или… // Проза.ру. URL:(дата обращения 30.03.2017).
В воспоминаниях Бармина приводятся некоторые подробности отношений пикетчиков с оппозиционными партиями. В частности, по его словам, большую поддержку оказывала «Трудовая Россия». Несмотря на то, что в первые дни пикета Виктор Анпилов, как уже упоминалось, был вместе с ящиком пива изгнан за пределы лагеря, позже отношения наладились.
«Да и как было дистанцировать шахтеров от политики и от партий, если в течение двух месяцев Пикета (я описываю события которым сам очевидец) шахтеров обслуживал микроавтобус „Рафик” от „Трудовой России” В. И. Анпилова, который по несколько раз в день возил шахтеров мыться под душем, сначала на заводе "Рассвет", что на улице Красная Песня, а несколько раз в гостинице "Россия", – пишет Виктор Бармин. – Благодаря этому „Рафику”, часть шахтеров смогла даже искупаться в реке Москве в один из редких солнечных дней. Часто на этом же „Рафике” в Пикет привозили и продукты питания, и одежду, и табак, собранные по московским организациям, поддерживающим пикетчиков в их требованиях» [15] .
15
См. сноску 10 на стр. 50.
Также, по словам Бармина, помощь оказывали рядовые члены и районные организации КПРФ и ряда других коммунистических партий, а также НБП. Он же упоминает, что приехавшего в лагерь с полевой кухней Владимира Жириновского шахтеры прогнали.
Судя по воспоминаниям Бармина, шахтерский лагерь постепенно становился местом притяжения как разного рода политических активистов и просто оппозиционно настроенных москвичей, так и религиозных проповедников различных сект и конфессий и просто городских сумасшедших: «Все они не только не побрезговали, но даже мечтали отметиться на нашем Пикете с подробными разъяснениями наших (пикетчиков) заблуждений и еще более подробнейшими советами от Космического Разума, которые надо неукоснительно исполнять во избежание всевозможных бед… и прочее, и прочее. Далее, обычно в течение полутора часов, шел рассказ, какие беды подстерегают всю будущую историю, само будущее, Время, Пространство и всю Вселенную, которая
– Всё будет хуже, всё будет гораздо хуже! – не уставала твердить она всем на Горбатом мосту и так понятные истины. Конечно, всё это было не более, чем кликушество полностью отчаявшегося в жизни человека. Я даже несколько шутя пытался ее утешить, опровергая ее ясновидение.
– Но, ведь олигархи живут хорошо, как и кремлевские наши благодетели, – говорил я.
– Нет, нет, нет! – заученно продолжала ясновидящая, – Вы здесь, и им тоже плохо. Им тоже будет хуже… но и Вам гораздо хуже» [16] .
16
См. сноску 10 на стр. 50.
Для полноты картины стоит добавить, что в июне выступать перед горняками приезжал Иосиф Кобзон. Иными словами, жизнь в лагере проходила примерно по тому же сценарию, что и все протесты, получившие в последующем модное название «Оккупай», притягивая активистов и городских сумасшедших и постепенно теряя какой-то формулируемый смысл существования. Что, впрочем, не мешало политикам использовать лагерь для своих целей. Московские власти регулярно продлевали сроки акции, явно не имея ничего против того, чтобы шахтеры стучали касками напротив резиденции правительства Сергея Кириенко [17] . И требуя отставки президента – напомним, что это оставалось единственным неизменным требованием пикетчиков.
17
На тот момент мэр Москвы Юрий Лужков планировал баллотироваться в президенты и мог сознательно способствовать продлению акции.
«Всё вокруг шахтеров было настолько спокойно, я бы сказал лениво, что явно никто не собирался поддерживать их протест. Но за шахтерами, уныло сидевшими на Горбатом мосту, стояла огромная сила: озлобившиеся шахтерские регионы, начавшие „рельсовую войну” с правительством», – пишет в своих мемуарах Борис Ельцин [18] . Иными словами, если оценки Ельцина действительно отражают настроения тех дней, власти относились к происходящему с некоторой опаской. Возможно, воспоминания о забастовках 1989 года действительно заставляли видеть в любых шахтерских протестах потенциально серьезную угрозу.
18
Ельцин Б. Н. Президентский марафон. М., 2000. С. 208.
В июле на Кузбассе случился новый эпизод «рельсовой войны», также с требованиями отставки президента. Однако в этом случае дорога не перекрывалась намертво, акция не была поддержана в других регионах, и вместе с приездом представителей правительства, а также под давлением губернатора Амана Тулеева ситуацию в целом удалось разрешить.
В своих воспоминаниях Борис Немцов рассказывает о своем первом столкновении с Владимиром Путиным, связанном именно с проведением совещания о путях разблокирования железной дороги: «Я как вице-премьер руководил комиссией по урегулированию ситуации. Собрал экстренное совещание, пригласили всех силовиков. Все пришли, кроме директора ФСБ Владимира Путина… Путин позвонил и сказал, что он прийти не может, потому что у него заболела собака. Я был в шоке и долго не мог прийти в себя» [19] .
19
Немцов Б.Н. Исповедь бунтаря. М., 2007. С. 54.
Впрочем, стоит учитывать, что Путин был назначен директором ФСБ лишь в конце июля, когда ситуация с перекрытием дорог стабилизировалась, так что, возможно, Немцов говорит об экстренной майской ситуации с перекрытием дорог в нескольких регионах страны. Путин, впрочем, мог принимать участие и в майском совещании, так как занимался вопросами забастовок в Администрации Президента. Как бы то ни было, но Немцов запомнил обиду, нанесенную ему Путиным именно в связи с совещанием о шахтерской проблеме.