Она суперагент!
Шрифт:
Александра ничего не понимала – они ведь следователи, бумажные люди, а их забрасывают к чёрту на кулички. Найдите то, неизвестно что! Наверное, сегодня день идиотизма. Никогда ещё не бывало, чтобы даже к ним соблюдался такой уровень секретности.
Харченко взглянул на свои наручные часы.
–Пора. Выезжаем.
Он взял Александру за локоть, увлекая к дверям.
–Как самочувствие, товарищ майор?
–Вы думаете, я смогу лететь стоя?
Харченко рассмеялся.
–Эти прививки необходимы. Без них в
–Вы посылаете, – напомнила Александра.
–Вы же ведёте дело Салеева, вам и карты в руки. А я дам распоряжение, чтобы вам нашли специальные подушечки. Подложите и нормально.
Из управления на аэродром понеслась кавалькада служебных машин. Александра успела заметить среди сотрудников ФСБ несколько парней из группы обеспечения проекта, в котором участвовал Салеев. Значит, опять что-то в их закрытой научной организации стряслось. Начались испытания чего-то и это что-то, скорее всего, и плюхнулось в экваториальных дебрях Конго.
Полетели на пассажирском самолёте Ту-134, принадлежащим ФСБ. Несмотря на запрет использования данных самолётов, как устаревших, гражданскими перевозчиками, военные и спецслужбы на своих Ту-134 продолжали летать и списывать надёжные машины в утиль из-за прихоти чиновников не собирались.
Харченко и всё начальство разместились впереди. Александра с капитанами сидели в хвосте, рядом с людьми из НИИ. «Угорь» майор Зужев махнул ей рукой.
Она попросила поменяться местами с одним из обеспеченцев и оказалась рядом с майором.
–Здравствуйте.
–Здравствуйте. Приятная встреча, – улыбнулся Зужев.
–Судя по выражению вашего лица, не очень-то она приятная. Что случилось? Почему такая представительная делегация?
–ЧП.
–Это всё, что вы можете рассказать?
–Всё в воле начальства. Необходимую информацию вам сообщат.
–Тогда скажите, куда мы летим?
–Вы даже этого не знаете! Не шибко с вами церемонятся генералы. Летим в Астрахань, на испытательный полигон.
–Понятно.
–Вопрос можно?
–Какой?
–О Салееве.
Александра ухмыльнулась. К чему бы «угрю» подробности расследования? Тем не менее позволила:
–Валяйте.
–Причину самоубийства выяснили?
–Вас это сильно интересует.
Зужев пожал плечами.
–Простое любопытство… – потом добавил. – Всё-таки он у нас работал.
–Неразделённая любовь.
–Да? Удивлён.
–Почему?
–Это банально. Разве из-за неудач в любви в наш век стреляются?
–Получается, что стреляются.
Зужев вздохнул.
–Тогда глупо. Молодой мужик. Перспективный. Нашёл бы себе. Так могут поступать только слабаки… –подумав секунду, вдруг заявил. – Или вы неверно определили причину самоубийства.
Александра не стала спорить – дело Салеева её перестало волновать. Она была уверена, что случившееся ЧП в итоге окажется не связанным
–Вполне возможно, что вы правы… А вас вызвали на полигон из-за аварии?
–Откуда вы знаете про аварию?
–Знаю.
–Да, всех подняли, и вот летим. Что-то там нахимичили. А вы, видимо, будете разбираться: кто виноват?
–Может быть.
–Тогда всё валите на Салеева. Он всё напортил и застрелился.
–Да-а? – Александра удивилась такому заявления «угря».
–Так будет лучше для всех. Мертвому всё равно.
–Кому это лучше? Настоящим виновникам ЧП? Чтобы потом была ещё одна авария и ещё? Вы поняли, что предложили мне?
Зужев сразу перепугался.
–Я в шутку такое сказал!
–Для вас лично будет лучше, если стрелочником сделать Салеева? – продолжила давить Александра.
–Мне всё равно. У меня алиби. Сразу себе пометьте, меня в момент ЧП на полигоне не было.
Александра рассмеялась (хитрый угорь, хитрейший), а следом, продолжая нервничать, всхохотнул Зужев.
Александра согласилась:
–Помечу. Надеюсь, что ваше алиби бесспорно.
–Смею вас заверить!
«»»»»
После приземления самолёта в заснеженном астраханском аэропорту к трапу была подана вереница джипов и армейских УАЗиков. Многочисленные прилетевшие, балдея от трескучего двадцатиградусного мороза, быстро попрыгали в машины, и колонна, хрустя зимними шипованными шинами по обледенелому насту дороги, устремилась в противоположную от города сторону.
Александра ехала с дремлющими капитанами. В УАЗике было холодно – печка не работала. Она смотрела сквозь мутное от наледи стекло окна на заснеженную степь, на холодное утреннее солнце. Пальцы на ногах в фирменных зимних сапожках, рассчитанных на минимальный холод большого города, уже превратились в бесчувственные ледышки.
«Надо думать о приятном», – решила она. Здесь очень холодно. Это плохо.
А в Африке сейчас жара и мухи. Черепахи всякие. Как в забавном детском стишке:
«Черепаха! Черепаха!» –
Девочки кричат от страха.
Хочешь, верь, хочешь, не верь –
Черепаха – страшный зверь!
Я под тазиком ползу,
Тазик сверху, я внизу.
Александра улыбнулась. Ещё неизвестно, что хорошо – когда холодно или когда обливаешься потом в туче кровососущего гнуса. Это по телевизору Африка прекрасна – вечно зелёная растительность, обезьянки выбегают на асфальтированную дорогу попрошайничать, сафари на белых джипах по саванне с фотоаппаратами. А на самом деле – нестерпимая жара, пот, грязь, насекомые. Много-много всяких гадких, ужасных насекомых, очень опасных и отвратительных!