Она ушла, не попрощавшись
Шрифт:
— Про то, что в банк собирается, говорила? — уточнила я.
— А то нет! Надо же ей было похвастаться. Мы, мол, не лыком шиты, свою ячейку в банке имеем. У меня, говорит, сами знаете, безделушек на кругленькую сумму, так Толик боится их в домашнем сейфе держать. Квартирные кражи, говорит, участились, надо себя обезопасить.
— Кроме подруг, Элеонора никому не звонила? — перебила я Ленку.
— Не знаю, может, и звонила. Я не все время возле нее была. Белье в сушилке гладила, потом в кладовке разбирала. Да и Элеонора на одном месте не сидела. По комнатам мотылялась с телефоном. А
— Как вы узнали, что Анатолий в аварию попал? — снова перебила я Ленку.
— Секретарша его позвонила. Не на сотовый Элеоноре, а на стационарный. Трубку я взяла, хозяйка в это время все еще в кабинете торчала.
— Что конкретно говорила секретарша? Велела позвать Элеонору?
— Нет, хозяйку не звала. Попросила передать Элеоноре, что Анатолий Викторович попал в аварию и сейчас находится в первой городской больнице. Состояние, говорит, не тяжелое, но придется несколько дней побыть под наблюдением врача. Я хотела Элеонору позвать, а она трубку положила. Ну, я в кабинет пошла, все хозяйке передала. Та давай причитать. С места сорвалась, начала по квартире бегать, как полоумная. Я ей воды принесла, успокоительное предложила. От лекарств Элеонора отказалась, велела для хозяина вещи собрать. А как я сумку собрала, схватила ее и, сообщив, что едет к Анатолию в больницу, умчалась.
— И ты осталась дома одна, — утвердительно произнесла я.
— А с кем же мне было оставаться? Я и раньше одна оставалась. Хозяева уходят, а я домашними делами занимаюсь.
— Я так понимаю, что в этот день никто про драгоценности не вспомнил? — уточнила я.
— Из домашних — никто. В час из банка позвонили. Интересовались, ждать ли клиентов. Видно, хозяин им тоже наказ дал за Элеонорой проследить, чтобы она передумать не успела. Ну, я им про аварию сообщила и предположение высказала, что хозяевам, мол, в данный момент не до безделушек. Банковский служащий выразил сочувствие семье Крутцовых и просил передать, что будет ждать звонка от Элеоноры. Я заверила его, что все хозяевам передам.
— Передала?
— В том-то и дело, что нет! — огорченно сообщила Ленка. — Забыла. Да потому, что эти три дня в квартире самый настоящий дурдом был. Элеонора меня поручениями завалила! Да еще эти визитеры со своим сочувствием!
— Какие визитеры? Элеонора что, гостей принимала?
— Да гостями их вроде как и не назовешь, — поправила меня Ленка. — Если только подруг ее.
— Так, давай в хронологическом порядке. Кто, во сколько, сколько времени в квартире находились, присутствовала ли при этом Элеонора, оставались ли визитеры предоставленными самим себе? — проинструктировала я Ленку.
— Ну ты даешь! Я тебе что, видеокамера, все помнить? Да еще и время фиксировать! — возмутилась Зубова.
— А ты сосредоточься. Человеческий мозг способен удерживать в памяти гораздо больше информации, чем кажется его владельцу. А у тебя вообще выбора нет. Или максимально подробно вспоминаешь, что происходило в эти три дня, или придется тебе баланду хлебать, — припугнула я Ленку.
— Ладно, попробую.
Ленка наморщила лоб, пытаясь восстановить события последних дней. Только она собралась заговорить, как ее телефон зазвонил.
— Элеонора звонит. Чего ей от меня надо-то?
— А шепчешь-то зачем? Чтоб Элеонора не услышала? — подколола я Ленку. — Ты отвечать собираешься или так и будешь на телефон таращиться?
Вызов Ленка приняла. Поднесла трубку к уху и молча слушала. Потом так же молча отключилась.
— Ну, что хотела твоя хозяйка? — начала тормошить я Ленку.
— Через полчаса ждет нас у себя дома. Тебя и меня, — удивленно произнесла Зубова.
— Тогда поехали, по дороге договорим, — поторопила я ее.
— Слушай, как тебе это удалось? Просто мистика какая-то! — Ленка покачала головой.
— Много будешь знать, плохо будешь спать, — пошутила я. — Поехали, приличные детективы не позволяют себе опаздывать.
В отмеренные нам Элеонорой тридцать минут мы с Ленкой уложились с трудом. Дом Крутцовых хоть и находится в сравнительной близости от моего, но, если ехать на машине, приходится делать приличный крюк. А пока мы по дорогам кружили, умудрились еще и в пробке застрять. Состояние у Ленки было настолько возбужденное, что продолжать разговор она не могла. Все, чего я сумела от нее добиться, — это перечислить всех визитеров.
Оказывается, народу в доме побывало немало. Приходили подруги хозяйки — поддержать молодую женщину. Забегала массажистка — забрать оставленный после сеанса флакон дорогого массажного масла. Сантехник по вызову приходил — менять сломанный накануне кран. Секретарша мужа заезжала за пакетом с документами, которые срочно понадобились в офисе. Приходила бывшая жена хозяина со своим сыном от предыдущего брака, якобы проведать больного. Даже младший брат Элеоноры из деревни наведался. Кто-то приходил в присутствии самой хозяйки, кто-то без нее, когда в доме была только Зубова. И у каждого посетителя, если верить Ленкиным словам, имелась возможность проникнуть в спальню хозяйки и незаметно стащить пакет с драгоценностями.
Мы въехали в жилой массив, состоящий из комплекса трех— и пятиэтажных многоквартирных домов, двух семнадцатиэтажных монолиток современного архитектурного стиля и нескольких одноэтажных и двухэтажных домов, предназначенных для индивидуального пользования. Крайнее из одноэтажных строений и оказалось обиталищем Крутцовых. Перед домом располагалась круглая лужайка в стиле американских семидесятых. Обогнув лужайку, я припарковала машину на свободном пятачке, и мы с Ленкой предстали пред светлые очи Элеоноры.
Дверь хозяйка открыла сама. Пригласив нас в гостиную, она громко позвала:
— Дорогой, она пришла.
На Элеонорин призыв никто не отозвался. Тогда она крикнула еще громче:
— Анатоль, детектив пришел. Будь добр, выйди в гостиную.
На второй окрик Анатолий вынужден был ответить. Выйдя нам навстречу, он церемонно поклонился в мою сторону и обратился к Элеоноре:
— Свет мой, вынужден тебя огорчить, срочно вызывают на работу. С подрядчиками какие-то проблемы. — Он озабоченно покачал головой. — Придется вам, милые дамы, обходиться без меня.