Она ушла, но обещала вернуться
Шрифт:
– Но, я должен доложить в Магистерство об этом уникальном случае! Ее необходимо исследовать. В конце концов, она может быть опасна! – Николаус все меньше и меньше мне нравился.
– Только попробуй! Я тебя самого на опыты пущу. Твое Магистерство итак многих из нашей деревни забрало, – голос женщины был настолько злой, и не знай я, что кроме нее и мага тут никого нет, не узнала бы Дорофею.
– А если она кому-нибудь навредит? – «Вот ведь упрямый недомаг!»
– Не навредит. Я все сказала. Если, упаси тебя всевышний, тут появятся ищейки Магистерства, ноги твоей рядом с Машкой не будет. Я ее за кузнеца замуж выдам, – грозно закончила она.
– Ну, мама! – послышалось возмущенное из соседней комнаты. «Вот оно что. А я и думаю, почему Дорофея так раскомандовалась!»
– А ты молчи. Ишь чего удумала! Поперек матери говорить! – не на шутку разошлась Дорофея, и я решила заявить о своем пробуждении, пока не разгорелся скандал.
– Катенька, как ты себя чувствуешь? – знахарка тут же отреагировала, увидев, что я открыла глаза.
– Нормально вроде, – и, действительно, у меня ничего не болело. – А что происходит? Удалось найти моих родных? – решила включить дурочку и прикинуться, что не помню, как Николаус шандарахнул меня голубым светом.
– К сожалению, нет. Но ты не расстраивайся, – Дорофея присела рядом со мной и взяла за руку. Потом она повторила свою идею о том, чтобы я осталась у них до весны.
– Спасибо, вы очень добры. Не знаю, что бы я без вас делала, – придется подыгрывать, а там разберусь по ходу действий, как поступить. Главное выбраться на улицу и добраться до трассы.
Если бы я знала, как я сильно ошибалась. Но обо всем по порядку.
Глава 4
Дорофея выпроводила Николауса и, замяв тему с поиском родных, принялась готовить обед.
– Маша! Сходи с братом за хворостом!
Не зная, чем себя занять, я решила отправиться с ними. К тому же разведать обстановку было явно
не лишним.
– Дорофея, вы не против, если я тоже пойду?
– Конечно, милая, – улыбнулась женщина. Бросив свое занятие, она ушла в кладовую, чем-то погремела и вышла с моими берцами и остальным обмундированием. – Вот, я все зашила. Только дыру в грудной пластине не смогла заделать. Потом к кузнецу надо будет отнести, может, сможет починить.
Еще Дорофея дала старенький плащ с капюшоном подбитый мехом и шапку. Все было великовато, но выбирать не приходилось. Одевшись, во все это, мне сложно было представить себя со стороны, а зеркала в доме не было.
Маша с Ерошкой оделись во что-то подобное, как и я, только вместо кольчуги на них были шерстяные свитера, связанные из неокрашенной шерсти, а на ноги надели сапоги из сыромятной кожи, бугристые и грубые.
Выйдя на улицу, я глубоко вдохнула свежий, морозный воздух. Все вокруг припорошило снежком, и он уже, наверняка, не растает, хоть и мороз совсем небольшой. И если бы не тот факт, что из моей памяти выпало целых полгода, я бы насладилась окружающей природой и деревенской атмосферой.
В Москву улетала в начале июня, а сейчас скорее всего конец ноября, это удручало и нервировало. «Ну, не бывает такого!»
Чтобы еще больше не загонять себя в тоску, отогнала мрачные мысли и огляделась по сторонам.
У Дорофеи оказался просторный двор, видно, что когда-то хозяйство было богатое, а сейчас пришло в упадок. Пустые стойла и дровяник без дров подтверждали это.
– Маша! – я догнала детей, которые уже подошли к воротам. – А вы много скотины держите?
– Раньше много держали, а сейчас только одна корова, да кур с десяток. Как отца и брата забрали, стало тяжело, не справляемся, половину забили, а другую половину распродали, – на ее глазах вновь навернулись слезы, и я не стала продолжать разговор на болезненную для нее тему.
Ерофей, не дожидаясь нас, схватил деревянные волокуши и потащил их со двора. Дальше мы шли молча до самого леса. Деревня оказалась небольшой, максимум на тридцать дворов, ее окружал высокий забор частокола. А на входе стояли два суровых, бородатых дядьки.
– Машка, куда собрались? – окликнул нас один из них.
– За хворостом, куда ж еще!
– Смотрите в оба, недалеко от деревни нечисть шалит. Совсем распоясалась, уже днем охотится и добрый люд пугает.
– Спасибо, дядь Мить! – этот самый дядя Митя осмотрел меня с ног до головы хмурым, подозрительным взглядом. Потом хмыкнул в бороду и опять обратился к Маше.
– Смотрю, Дорофея, как всегда, справилась и выходила вашего найденыша.
– Её зовут Катя. Она теперь будет снами жить, – «Не Маша, а находка для шпиона! Все выложила!» – с досадой подумала я.
Мужчина ничего не ответил, только опять хмыкнул в бороду.
До леса было не далеко, и через десять минут мы принялись за работу. На окраине хвороста практически не осталось, видимо, уже все собрали, поэтому пришлось углубиться в чащу.
Оставив волокуши, дети ходили вокруг них и собирали сухие ветки. А я задавалась вопросом: «Неужели не проще распилить сухие упавшие деревья, которых полным-полно вокруг, и запастись на зиму, да и вообще, чтобы не бегать часто в лес?» Спросив об этом у Маши, выяснила, что она не знает, что такое пила. У них есть топор, которым рубить мог только папа или Михаил, а Ерошка еще мал для этого. Поэтому они уже третий год топят печь хворостом. Получив такой ответ, я долго недоумевала и решила больше ничего не спрашивать.
Монотонная работа немного отвлекала, мне даже понравилось собирать ветки. Нехитрое занятие успокаивало нервы, и я не сразу заметила, что что-то не так. Точнее этим что-то оказался туман, низко стелящийся по земле.
Бросая очередную охапку хвороста на волокуши, оглянулась и увидела, как между деревьев расползаются щупальца тумана странного, грязно-серого цвета.
– Мааш! – позвала, привлекая ее внимание. – Это что? – ткнула пальцем в сторону деревьев, когда она ко мне повернулась.
– Ой, мамочки! – взвизгнула она. А туман тем временем все быстрее приближался, словно почувствовал добычу. Не знаю почему, но у меня сложилась ассоциация с опасным хищником, казалось, что если он нас достигнет, то всё, конец!
– Бежим! – крикнула Маша и, схватив брата за руку, бросилась в сторону деревни, но не тут-то было. Коварный туман подкрался с боков и взял нас в кольцо.
– Маша, мне страшно! – захныкал Ерошка.
– Как же так? Как я могла не заметить? – вытащив из-под плаща святящийся амулет, недоумевала девушка.