Они поклялись победить
Шрифт:
– Мать твою! – выругался капитан. – Наверное, станция вышла из строя, когда по нам ударил чеченский бронетранспортер. И Р-148 еще на подходе к Грозному сломалась… И что теперь делать? Плана нет, связи нет, есть частный сектор и где-то рядом – злые чечены.
– Это вы мне, товарищ капитан? – спросил механик.
– Нет, Стас, это я себе. Мы в основном выдерживали курс на северо-восток, так?
– В общем, так.
– Значит, где должен находиться парк имени Ленина, вождя мирового пролетариата?
– На юго-западе.
– Верно, проехали мы километра полтора. В обратку по улицам нам дороги нет – попадем под гранатометы. Один раз проскочили,
– Через духов?
– А тут, Стас, по крайней мере в радиусе километра от нашего настоящего местонахождения российских войск нет. Если сильно повезет, можем встретить блуждающую по тылам разведгруппу спецназа. Но это если очень повезет. А в последнее время у нас с везением явные напряги.
– Хорошо, что духи не сожгли.
– Они просто растерялись. Русская БМД – и шарахается по центру города. Упустили момент. В этом нам повезло. Хоть в этом…
Вернулись бойцы.
– Ну, что видели? – спросил офицер.
Ответил командир отделения сержант Руденко:
– Осмотрели местность в радиусе пятисот метров. Уцелевших домов немного, да и те брошены; ни людей, ни собак, ни какой-либо другой живности не заметили.
– Надо искать своих, – проговорил капитан. – Вопрос, где и как? На БМД не проехать – уничтожат; пешком пройти в принципе можно, если не налететь на крупный отряд духов.
– А куда идти-то? – спросил рядовой Алексеев, пулеметчик.
– На юго-запад, – ответил Сомов. – Там парк Ленина, там свои. Туда и пойдем.
– Но вокруг парка духи…
– Будем прорываться. Или, может, кто-то подумывает, а не сдаться ли в плен?
– Да что вы такое говорите, товарищ капитан? – воскликнул сержант. – Где это видано, чтобы десант в плен сдавался?!
– Вот и я о том же. Короче, не будем терять времени. Первое, что надо сделать, – это спрятать БМД. Спрятать так, чтобы мы потом нашли, а чечены – нет. У кого какие есть мысли на этот счет?
– Впереди и правее, в глубине сада, полуразрушенный дом, – сказал гранатометчик рядовой Георгий Лукрин. – Боковая стена выворочена напрочь. От стены до забора метров пять, машина должна развернуться. Крыша осела, но БМД пройдет. А за стеной помещение длиной метров семь и шириной около пяти. БМД встанет. Отсюда ее видно не будет – только если выйти к забору. Но кому туда заходить? Мародеры, видно, уже прошерстили этот сектор; жители не вернутся, если остались в живых. Проще построить новый дом, чем восстанавливать этот. А сейчас никто строиться не будет.
– Верно мыслишь, Лукрин, – улыбнулся Сомов. – А ну, давайте с механиком пройдите к тому дому. А ты, Стас, – капитан посмотрел на Павлова, – глянь, сможешь ли загнать бээмдэшку в этот дом. Вперед!
Вскоре бойцы вернулись. Павлов доложил:
– Через сад пройду, внутри машина поместится, да и забросать ее есть чем, хлама внутри полно. Проблема с разворотом. Но постараюсь загнать машину в тот дом.
– Давай!
– Мне помощник нужен, чтобы показывал, где пройду, а где нет.
Сомов повернулся к командиру отделения:
– Руденко! Вперед! Лукрин с ним!
– Есть!
Механик запрыгнул в люк, сержант и гранатометчик пошли по улице. За ними пошла БМД.
В 21.05 все трое вернулись. Механик доложил:
– Машина в укрытии, люки закрыли, как смогли, замаскировали; если не подойти вплотную, не увидишь, даже со стороны забора.
– Пулемет бы надо было снять, – сказал командир отделения.
– И куда с ним? – махнул
Дозор отошел от отделения метров на тридцать. Капитан, выстроив колонну и возглавив ее, приказал:
– Пошли!
– Да хранит нас господь! – сказал кто-то сзади.
Колонна начала тяжелый, смертельно опасный марш по территории, полностью контролируемой боевиками.
Бандиты находились совсем рядом. Одна из боевых групп дудаевцев тоже в этот вечер проходила через частный сектор, имея задачу усилить группировку, брошенную руководством сепаратистов к привокзальной площади. И эта группа состояла из десяти боевиков. Десантники шли на юго-запад, бандиты – на северо-восток, навстречу друг другу. И у чеченцев было преимущество. Услышав рев дизеля БМД, они решили перестраховаться. Командир боевиков не думал, что это российская машина маневрирует среди развалин, но, будучи человеком осторожным и опытным, в прошлом офицером Советской армии, прошедшим Афганистан, отдал приказ своим подчиненным, половину которых составляли наемники, рассредоточиться вдоль уцелевшего забора. К этому забору и прижалось отделение десантников.
В 22.10, пройдя метров двести, передовой дозор отделения вплотную подошел к саду, за которым тянулось ограждение. Далее Бобров и Лукрин, несший на себе гранатомет «Муха», решили разойтись и обойти забор с флангов. Боевики увидели их. Старший группы собрался отдать команду подпустить десантников ближе, небезосновательно рассчитывая на то, что следом за дозором появятся и основные силы противника, но среди его бандитов оказался молодой чеченец, который не стал ждать команды. Он поймал на прицел Лукрина и нажал на спусковой крючок автомата. Очередь разорвала тишину приближающейся ночи. Лукрин с простреленным животом упал за яблоню. Бобров тут же рухнул за ближайший куст и дал ответную очередь. Солдат не стрелял бы, не видя цели: молодой чеченец по неопытности ли, из интереса или от восторга, что убил русского солдата, высунулся из-за забора. И тут же получил в череп очередь Боброва.
Стрельбу услышали десантники. Сомов видел, как упал пораженный гранатометчик и как Бобров снес полчерепа неосторожному боевику. И тут же отдал приказ отделению развернуться в линию и залечь. Капитан подумал, что можно и отойти, отозвав Боброва, но тогда чеченцы мгновенно узнают о неожиданно объявившихся в их тылу десантниках и бросят в частный сектор крупные силы, которым отделение противостоять не сможет. Это гибель. Да и Лукрина оставлять нельзя. Он, видимо, тяжело ранен. Капитан видел, что гранатометчик медленно, с трудом, переползает за дерево. Чеченцы же в связи с изменившейся обстановкой не спешили атаковать неизвестные силы противника и заняли оборону. Старший пытался связаться по радиостанции со своим командованием.