Они
Шрифт:
– Ты читай, читай…
– Вслух?
– Можешь вслух.
И Крис вполголоса начинает:
– «В боро Куинс, в Нью-Йорке во время пожара в жилом доме доброволец чудесным образом спас ребёнка, оказавшегося в огненной ловушке. Произошедшее сняла камера, установленная на шлеме одного из пожарников, сообщает Би-Би-Си. Во время пожара мать в приступе паники бросилась из дома, понадеявшись на мужа, в результате чего девочка осталась в горящем доме. Ребенка из огня достал молодой человек, пожелавший остаться без имени. Девочка получила легкие ожоги и была отправлена
«У парня не обгорели волосы, только брюки. А его тело лишь слегка вспотело, словно он посетил паровую баню», – рассказывала соседка семьи спасенной девочки.
Парень отказался давать какие-либо комментарии».
На этом Крис возвращает мне телефон и некоторое время думает. Минуту слушаю его мысленные рассуждения, затем не выдерживаю.
– Да правильно ты догадался! Это наш «фокусник». Уверена в этом, как в самой себе. – Мы медленно двигаемся к лестнице. – Этот сукин сын нарывается на неприятности. Если пресса прознает о причинах его… эм… в общем, если они узнают о его «дружбе с огнем», то и нам будет грозить опасность.
– Его надо к нам…
– Я же вчера рассказывала, что разговор с ним не удался.
– Надо пробовать еще. Может, он разозлился, потому что ты девушка и, вдобавок ко всему, прочла «сокровенные», – смеется, – мысли.
Мне тоже смешно. Собираюсь сострить по этому поводу, но не успеваю произнести и звука, как вписываюсь в девушку. Или она в меня. Мне показалось, что она летела и не смотрела перед собой, а, значит, это ее вина.
– Эй, куда прешь?! – возмущённо пищу.
Девушка останавливается, отбрасывает копну черных волос за спину и угрожающе смотрит на меня.
– Не стой на пути.
– Тебе места мало? – машу рукой в сторону. Да, студентов много и ее можно оправдать, но существуют знаки приличия. Могла бы извиниться.
«Вот дерьмовая сука! Пристала, как старая жвачка к подошве. Из-за нее я опоздаю» – слышу ее мысли и вскипаю.
– Извинись и разойдёмся!
– А кто ты такая? – грубит она.
Крис дергает меня за плечо.
– Оставь.
Но я уже разозлилась и не собираюсь останавливаться. Что это за наглость такая!
– Я бы показала тебе, кто я такая, да свидетелей много.
– О-о-о, – девушка похоже воодушевилась и меня начинает это пугать. Я всего лишь хочу, чтобы она извинилась. Черноволосая подходит ко мне ближе, и мы стоим с ней почти лоб в лоб. – Очень интересно посмотреть, – говорит, – как ты это покажешь. Давай проверим сегодня на аллее? Только ты и я. В полночь. Проигравший извинится перед победившим публично.
«Если выживет».
Заманчиво, но все равно, на мгновение я оторопела. Беспомощно замираю, глядя в хищные глаза соперницы. Поджать хвост – не в моем характере, поэтому вздергиваю подбородок и смело говорю:
– Идёт! Сегодня в полночь, на аллее.
Девушка удовлетворенно кивает головой и уходит. Крис безрадостно качает головой.
– Мне кажется, это того не стоило.
– Вот увидишь, Крис, – тяну его за рукав, – завтра она извинится публично и больше не станет связываться с Анной Пауэлл.
– Крис прав, – слышим за собой и разворачиваемся.
Джейсон. Он все видел.
Я вопросительно глазею на него. Сначала он думает, а потом то же самое произносит вслух:
– Не стоило.
Джейсон
– Зря ты всё это затеяла, – добавляю я и подхожу ближе к ребятам. – Ты не читала ее мысли? Неужели ты не поняла, что она опасна?
Анна с минуту думает, затем жмет плечами.
– Ее мысли меня не испугали.
Лукавит. Видно же, что боится. Затаенный страх написан на лице, но Анна упрямо не хочет это признавать. Красивая девчонка и яркая. И не красное платье делает ее внешность броской. Нисколько, нет. И блондинка она не от природы. Этакая приукрашенная, приодетая фифочка, и только самый зоркий разглядит за этой маскировкой настоящую Анну – гордую, самодостаточную и напористую. Не внешность играет главную роль в обаянии Анны, а то, как она умеет ее обыграть. Я обратил на это внимание еще вчера во время нашего разговора.
– Ты не должна связываться с той девушкой, – отвечаю и сам не знаю, почему решил помочь. По сути, мне должно быть всё равно.
– Это почему? Ты что-то знаешь?
– Имел с ней дело.
– Что ты имеешь в виду? – вступает в разговор Крис – кажется, так его зовут? – Вздыхаю. Сам напросился. – Идёмте, кое-что покажу.
Начались лекции. Наши ноги топают по тихим и пустым коридорам корпуса. За массивными дверями слышатся голоса профессоров, усердно излагающих студентам свои предметы. Откуда-то сбоку доносятся манящие запахи свежевыпеченного хлеба и жареного мяса. У меня сводит желудок, ведь я отказался утром от завтрака. И все потому, что поспорил с мамой. Она против того, что я хочу ездить на велосипеде в университет. Что плохого, не пойму!
Анна быстро понимает, что я веду их к боковому выходу.
– Джейсон, зачем ты ведёшь нас сюда?
– Сейчас всё узнаешь, – говорю я и останавливаюсь у стены.
Крис и Анна смотрят друг на друга и ждут.
– Присмотритесь внимательно, – велю я, тыча в пустую стену.
Оба всматриваются, но ничего не видят. Начинаю притопывать ногой. А потом замираю, так как Крис просовывает руку сквозь то место, где находится вмятина, о которой я и хочу поведать.
– Ты…
– Он через стены проходит, – как само собой разумеющееся сообщает Анна и ехидно мне лыбится. – Я пыталась тебе вчера сказать.
– Стена неровная, – произносит Крис, отвлекая нас от зарождающегося спора.
– Правильно. Это отпечаток моей головы.
Крис и Анна расширяют глаза и издают звуки удивления.
– Это она и ее дружки, – объясняю. – Они поймали меня после шоу… кхм… фокусов. Вы понимаете, о чем я. Слушайте, я не знаю, кто они такие, но парень, что держал меня, силён нереально. Ты можешь угодить в ловушку, Анна.
Выражение Анны не меняется, но я вижу, как она стягивает лямку перламутровой сумочки.