Опаленные крылья мечты
Шрифт:
Перевалившись через забор, Оля едва не упала, закоченевшие руки соскользнули с гладкой металлической поверхности. В последний момент ее подхватили, над ухом раздался раздраженный шепот:
– Другого времени не нашла с собачками играться?
Ее схватили в охапку, куда-то поволокли. Через минуту из темноты выступили очертания микроавтобуса. С трудом отодвинув двери, девушки ввалились внутрь. Задвигая дверь, Ольга почувствовала непривычный запах, но прежде чем она успела что-то сказать, сухо щелкнула зажигалка, осветив сидящих вокруг хмурых мужчин в форме, ехидный голос произнес:
– Ну вот и полный комплект. Теперь можно ехать.
Пламя дернулось, выхватив бледные лица девушек в глубине салона, и наступила тьма.
ГЛАВА 21
С момента, как их затолкали в тесную зарешеченную комнатку к нескольким грязным оборванцам, прошло больше часа. Невыносимо хотелось спать, но теснота помещения, неприятный сквозняк, и тяжелый дух исходящий от соседей по клетке не позволяли провалиться в забытье. В очередной раз безуспешно попытавшись заснуть, Ольга открыла глаза.
В тесной комнатушке обезьянника скучилось десяток человек. От спертого воздуха першит в горле, ноги затекли от долгой неподвижности. Возле решетки, за небольшим столиком сидит молоденький милиционер. Время от времени он поворачивает голову и участливо смотрит на запертых.
Скосив глаза, Ольга оглядела подруг: Рыжая, достав зеркальце, придирчиво рассматривает лицо, синева под глазом проявилась отчетливее, и она то и дело морщится, дотрагиваясь пальцем до больного места, Сова дремлет, привалившись к прутьям решетки, а Пышка брезгливо жмется к стене, пытаясь отодвинуться как можно дальше от притулившихся в углу пьяных мужиков бомжеватого вида. Разводящая, закрыв глаза, сидит напротив, откинувшись на стену.
Лязгнул замок. Входная дверь отворилась, запустив порцию холодного воздуха. В помещении, потирая руки с мороза, возникли два милиционера: один, худой и высокий, с землистым лицом, встал у двери, второй же, судя по поведению и фигуре, старший по рангу, жизнерадостно улыбаясь, прошел к столику.
– Как проходит дежурство, готовимся к праздничку?
Молодой вскочил, отрапортовал бодро:
– Так точно, товарищ старший лейтенант! Охраняю задержанных.
Лейтенант сверкнул глазами-щелочками в сторону клетки, спросил ласково:
– Задержанные не буянят? Адвоката не требуют?
– Сидят спокойно, даже не разговаривают, - ответил молодой с улыбкой.
– Отличная работа.
– Лейтенант похлопал парня по плечу. Его взгляд скользнул по комнате, задержался на циферблате часов.
Молодой смущенно помялся, робко спросил:
– Всевлад Анатольевич, я подумал... все же "Новый Год", может отпустим девушек, в честь праздника?
– Петров, у тебя дежурство когда заканчивается?
– невпопад спросил лейтенант.
– Через сорок минут.
– Так ведь ты до двенадцати не успеешь!
– Лейтенант всплеснул руками.
– Не успею, - молодой уныло развел руками, - но это ничего, мне близко. Пробегусь по морозцу - и на праздничный ужин.
Лейтенант оглянулся на товарища, что по-прежнему стоял возле двери, угрюмо рассматривая сидящих за решеткой девушек, сказал замедленно:
– Знаешь, раз уж мы с Евдокимовым пришли раньше, думаю, он не откажется сделать небольшое одолжение - заступит на дежурство немного раньше. Сорок минут погоды не сделают, а ты как раз успеешь. Думаю, это будет правильно.
– И... я могу идти, прямо сейчас?
– Парень недоверчиво улыбнулся.
– Конечно, - лейтенант отечески похлопал его по плечу, - мы ведь должны помогать друг другу. Когда-нибудь и ты нам поможешь. Ведь поможешь?
– Он весело подмигнул.
– Как говорится: рука - руку моет, ха-ха! Шутка.
Молодой некоторое время стоял, раздираемый сомнениями, наконец, решившись, стал поспешно собираться. Одевшись, парень сказал благодарно:
– Огромное вам спасибо, Всевлад Анатольевич, я, честно, уже настроился, что буду отмечать на посту...
– Пустяки.
– Лейтенант благодушно отмахнулся.
Молодой крепко пожал руку второму мужчине, сказал с чувством:
– Сергей, с меня причитается.
– Он уже собрался выйти, но остановился, поколебавшись, спросил: - Так что же с девушками?
Лицо лейтенанта раздраженно дернулось, но тут же расплылось в улыбке, воздев глаза, он загадочно произнес:
– По-твоему, зачем мы сюда пришли? Кое-что уточним и вперед, на волю. Праздники нужно встречать в кругу семьи, а не за железной решеткой. Верно, Евдокимов?
Хлопнула дверь, захрустел приминаемый подошвами снег. Стоящий у двери милиционер некоторое время прислушивался, затем запер замок. Лейтенант выдвинул стул, со скрипом опустил седалище. Его лицо больше не излучало довольство, а взгляд стал холодным и оценивающим.
Пока длилось прощание, проснулась Сова. Сонно моргая, она недоуменно оглядывалась, пытаясь понять, где находится. Рыжая спрятала зеркало и теперь зло смотрела сквозь решетку, прожигая милиционеров взглядом. Пышка, прекратив бесполезные попытки избавиться от бомжей, замерла, испуганно оглядывая подруг. Лишь Седая, не открывая глаз, по-прежнему недвижимо сидела на неудобной лавочке.
Осмотрев запертых, Лейтенант вдруг расплылся в добродушной улыбке, сказал вкрадчиво:
– А ведь вы, девочки, попали. Пьяный дебош, драка, угрозы в адрес работников милиции...
– Он помолчал, ожидая реакции.
– Я уже не говорю о стрельбе и наркотиках.
Седая вдруг открыла глаза, сказала тихо:
– Лейтенант, ближе к делу.
Милиционер оживился, подъехал вместе со стулом к самой решетке, взглянул заинтересованно.
– А вот это правильно, это хорошо!
– Он почти мурлыкал.
– Зачем ругаться, если можно договориться по-хорошему? Тем более, "Новый Год" на носу. Порадуем друг друга взаимностью.