Опаленные крылья мечты
Шрифт:
– Деньги?
– Ольга взглянула удивленно.
– Ты мне зубы не заговаривай. Вещей на "Новый Год" надарила, фрукты пачками таскаешь.
– Мать понизила голос, сказала примирительно: - Нет, я тебя не ругаю, это дело хорошее, отец как радовался, а Пашка так вообще чуть с ума не сошел, носился со своей коробкой, друзьям показывал, да и я на комбайн нахвалиться не могу. Признайся уже, с Олегом-то разошлись? Нового себе кого нашла, богатенького.
– Мам...- ощутив, что краснеет, пробормотала Ольга с укором.
Та лишь отмахнулась.
– Можешь ничего не говорить, так понятно. Олег у нас уже полгода не был, вроде как работы много, командировки частые, но ерунда это все. Когда вместе жили, заходил хотя бы раз в неделю, да и не шиковала ты с ним так.
Ольга стояла посреди коридора, ошеломленная неожиданным напором, ощущая в душе смесь раздражения, стыда и какой-то сосущей пустоты, возникшей от разбередившего былые чувства напоминания. В свое время она так и не сказала родителям о случившемся, опасаясь бестактных замечаний, и с тех пор старалась обходить тему стороной, отделываясь односложными объяснениями.
Тренькнул телефон, мать сорвалась с места, убежала разговаривать в комнату. Оставшись одна, Ольга прошла в ванную, включила воду и долго стояла, уткнувшись лбом в прохладные плитки кафеля, время от времени осторожно дотрагиваясь до свисающего с шеи на тонкой золотой цепочке кулона.
Вернувшись, Ольга столкнулась с полуодетой матерью. Увидев немой вопрос в глазах дочери, та раздраженно бросила:
– Не могут без меня элементарный вопрос решить! Отложить нельзя, а то, что мне на другой конец города тащиться, никого не волнует.
– Уже уходя, мать повернулась, произнесла сердито: - Я начала готовить пельмени... закончи, пожалуйста. На кухне все найдешь.
– Она вышла, громко хлопнув дверью.
Оля зашла в комнату, взяла с постели пульт, ткнула кнопочку. Телевизор замерцал, нагреваясь, на экране забегали люди в маскировочных комбинезонах, старательно отстреливая друг друга. Рука бездумно переключала каналы, а мысли витали далеко. Нахлынули воспоминания, потускневшие картинки сменяли одна другую, словно кадры старой пленки: подготовка к соревнованиям, травма, неожиданное знакомство, и скоротечное, беззаботное счастье с любимым мужчиной.
Пока одна рука перебирала каналы, другая неосознанно потянулась к кулону, осторожно касаясь самыми кончиками пальцев. В те страшные дни она была на грани помешательства, и все, что произошло после, было лишь способом вернуться к жизни через страх, через стыд, через боль.
Мысли плавно перетекли в новое русло. Перед глазами возникло волевое лицо мужчины, обладающего немалой властью и обширным кругом знакомств, но, в то же время, удивительно одинокого. Ольга по-прежнему не могла постичь сути их отношений. Марк Алексеевич звал в гости, давал деньги. Иной раз, мучимая совестью, она отказывалась, на что мужчина делано соглашался, но чуть позже новенькие банкноты неожиданно обнаруживались в глубине сумочки или в карманах пальто. Тему секса он больше не поднимал, когда же Ольга пыталась заговорить об этом, мягко обрывал, или уводил разговор в сторону. С ним она чувствовала себя спокойно и раскованно.
Отключив телевизор, Оля направилась в кухню. Несколько больших кусков говядины, выложенных из холодильника, уже растаяли, и в кухне стоял вкусный мясной запах. Печальные мысли незаметно испарились, сменившись кулинарным настроением. Ольга отщипнула маленький кусочек сырого мяса, с чувством прожевала, ощущая на языке бодрящую свежесть, и принялась за работу.
Почистив лук и нарезав мясо небольшими кусками, Оля приступила к процессу. Мясорубка с чавканьем заглатывала мясные куски, размалывала в жидкую кашицу. Лук с хрустом крошился в металлическом чреве, смешиваясь с мясом, выходил наружу бугристыми нитями ароматного фарша. В тарелку то и дело плескало розовым, а по квартире распространился острый луковый аромат, отчего в носу запершило, а на глаза навернулись злые слезы.
Посолив и поперчив получившееся мясное пюре, Ольга сняла с подоконника металлическую кастрюльку, где чудовищным грибом поднимающегося теста. Вытряхнув вязкую каплю на стол, Оля разделила ее на несколько равных частей, вооружившись скалкой, принялась раскатывать пористую массу в тонкие пластины, время от времени щедро посыпая мукой.
В замочной скважине повернулся ключ, под тяжелыми ботинками скрипнули половицы. Из прихожей раздался заинтересованный голос:
– Никак, мясом пахнет?
– Отец заглянул, окинул взглядом кухню, сказал уважительно: - Хозяйничаешь? Молодец!
Улыбнувшись, Ольга поспешила закончить работу, превратив оставшийся фарш и небольшой комок теста в два десятка аккуратных шариков, после чего сгрузила грязную посуду в раковину, и поставила на плиту кастрюльку с водой.
Вновь повернулся ключ. Громко хлопнув дверью, в прихожей возникла мать, а минутой позже, в квартиру с шумом ввалился Павел.
Через четверть часа все собрались за столом. Пока отец нарезал крупными кусками хлеб, Ольга поставила перед каждым тарелку с горкой дымящихся пельменей, выжидательно обвела взглядом сидящих.
– Что-нибудь еще?
– Ничего, спасибо.
– Мать принюхалась, скептически оглядела пельмени.
– Ну что ж, попробуем, что ты наготовила.
Отец вытащил из холодильника баночку сметаны. Зачерпнув ложкой, стряхнул в тарелку белый густой шарик, который, словно снег под горячими лучами солнца, сразу же начал деформироваться, поплыл желтыми маслянистыми ручейками. Опустив глаза в тарелку, отец поинтересовался:
– Это только мне кажется, или Олег к нам действительно давно не заходил?
Ольга едва заметно вздрогнула, но, пересилив себя, аккуратно поставила кастрюлю на плиту, присела за стол, спросила замедленно:
– Так уж давно?
– Мы сегодня на эту тему уже говорили, - произнесла мать.
– Правда?
– отец заинтересованно поднял глаза, - очень интересно.
– Ничего интересного, - Ирина Степановна отмахнулась, - обычные дела: не слюбилось, не сложилось - разошлись, как в море корабли. Да ты не переживай, Ольга у нас шустрая, уже кого-то себе нашла. На ходу подметки рвет.
– Она усмехнулась.