Опасная бритва Оккама

Переслегин Сергей Борисович

Опыт показывает, что чисто сетевые структуры работают либо при очень малом числе элементов в контуре управления (до четырех-пяти), либо при очень слабых связях между элементами (управление без управления). В остальных случаях такая система требует наличия внешней рамки (административного протокола очень высокого уровня), которую индустриальная фаза не разработала и, по-видимому, не способна поддерживать.

В реальной жизни сетевая структура управления выступает обычно как «тень», «бессознательное» иерархической системы. Так, наличие скрытого сетевого управления ответственно за «рефлекторные реакции» управленческих систем, а равным образом за коррупцию в управлении245.

245 В рамках

построенного формализма всякая коррупция представляет собой «короткое информационное замыкание» в иерархической системе.

В последние десятилетия предпринимаются попытки создать смешанную (гетерархическую) систему управления. Эти попытки не будут иметь успеха, поскольку движение информации в иерархической и сетевой системах подчиняется разным законам и базовой процесс для одной из таких систем является паразитным для другой.

2

Современные (индустриальные) системы управления обязаны своим происхождением Великой французской революции и в своих наиболее общих чертах, если не проявлениях, сложились в первую половину XIX столетия. В принципе, эти системы отличаются от соответствующих институтов западной Римской империи, Византии, Римско-католической церкви лишь наличием демократической рамки, подразумевающей, в частности:

• Равенство граждан перед законом

• Разделение властей

• Подотчетность исполнительной власти законодательной

• Выборность законодательной власти

В применении к чиновнику-управленцу это означает некоторое снижение социального статуса по сравнению традиционной фазой, где, как правило, «служебное сословие» выделяется де-юре. С другой стороны, социальная защищенность чиновника повысилась, поскольку в индустриальной фазе его ответственность за принятые им решения ограничена246.

246 Исключение составляла социалистическая страта при И. Сталине, где колоссальная власть партийного, административного и государственного аппарата сопровождалась столь же колоссальной ответственностью, сплошь и рядом не только затрагивавшей самого чиновника, но и распространявшейся на членов его семьи.

Переход к современной «посттоталитарной демократии» сопровождался резким увеличением плотности административного поля. Вообще говоря, в любой бюрократической системе «пространство возможностей» каждого чиновника ограничено интересами его коллег. Вследствие этого механизм принятия решения приобретает все черты антагонистической игры, которая обычно рассматривается как борьба за власть. В действительности же речь идет о сугубо рефлекторной гомеостатической реакции людей, предположивших, что их интересы могут быть прямо или косвенно нарушены этим решением. Понятно, что чем решение необычнее, острее, конкретнее, тем большее беспокойство оно вызывает. Это приводит к подавлению инициативности, «инаковости», неординарности, то есть собственно бюрократию делает бюрократией. Необходимо вместе с тем иметь в виду, что в классической административной системе не все решения нарушают сложившийся административный баланс и вызывают системное противодействие.

Характерной особенностью современных управленческих структур является полное вырождение «пространства возможностей». Плотность административного поля высока настолько, что любоерешение нарушает чьи-то интересы, точнее говоря, воспринимаетсякак нарушившее чьи-то интересы. Это обстоятельство значительно повышает сопротивление в канале управления (в иерархических системах и без того очень высокое).

Речь идет, по сути, о резком смешении баланса административного и гомеостатического начал в управленческой системе. В посттоталитарной демократии практически невозможны какие-либо базовые процессы, кроме гомеостатических247.

247

Следует еще раз указать, что речь идет не только о государственном или военном управлении. Корпоративное управление при посттоталитарной демократии подчинено тем же законам. Другой вопрос, что чем меньше задействованные в системе управления ресурсы и чем проще стоящие перед системой задачи, тем слабее проявляется закон блокировки управления вблизи фазового барьера.

Я интерпретирую посттоталитарную блокировку управлениякак признак приближения глобальной социосистемы (Человечества) к постиндустриальному фазовому барьеру. Необходимо подчеркнуть, что суть происходящего – не в злой воле тех или иных чиновников и даже не в характерном для демократических режимов стремлении системы к состоянию полного гомеостаза. Причиной блокировки управления является возрастание сложности управленческих задач и их взаимной обусловленности. Стремление управленческих систем разрешить возникающие проблемы апробированными методами – ростом системы, шлифовкой рамок, распределением полномочий и оптимизацией информационных потоков – сопровождалось естественным ростом плотности административного поля, что и привело к потере управления.

Необходимо иметь в виду, что попытка М. Горбачева преодолеть системное сопротивление и обеспечить преобладание административного процесса над гомеостатическим привела к государственной катастрофе (и сопровождалась многими техническими катастрофами). После столь негативного опыта ни один владелец не возьмет на себя ответственность за необратимое управленческое решение и ни одна бюрократическая система не реализует такое решение.

Таким образом, вблизи постиндустриального барьера существующие ныне управленческие структуры способны, по сути, только к гомеостатическим решениям. Однако именно в окрестностях барьера социосистемы подвергаются сильнейшим потрясениям и не могут находиться в равновесии. Мы должны, следовательно, диагностировать высокую вероятность управленческой катастрофы как одной из форм первичного упрощения248 социосистемы, не сумевшей совершить фазовый переход.

Альтернативой является переформатирование управления и придание ему структуры, адекватной задачам когнитивной фазы развития249. Для этого надо, прежде всего, проанализировать «проблемное поле» современной посттоталитарной демократии.

248 Переслегин С., Столяров А., Ютанов Н. О механике цивилизаций // Наука и технология в России. 2001. N° 7 (51) 2002 № 1 (52).

249 Заметим в этой связи, что переход от архаичной к традиционной фазе сопровождался отказом от прямого управления и инсталляцией директивного, то есть формированием самого бюрократического аппарата. Генезис индустриальной фазы заключал в себе, в частности, создание распределенного управления, подчиненного единой рамке (корпоративный принцип).

К наиболее серьезным недостаткам современных бюрократических систем следует отнести:

• Отчужденность управляемого объекта от системы управления

• Низкую эффективность управленческих механизмов как информационных усилителей

• Недостаточную пропускную способность информационных каналов

• Неадекватность рамочных ограничений, наложенных на пространство управления

Рассмотрим эти проблемы подробнее.

Отчужденность административной надстройки (Владелец + система управления) от управляемой социосистемы приводит, прежде всего, к резкому нарастанию сопротивления в выходном канале директивного /входном канале индикативного управления. В конечном счете бюрократическая система оказывается полностью изолированной от реальности: она живет в вымышленном мире и управляет воображаемой социосистемой.