Опасная тайна
Шрифт:
– Что такое? – Паарме ничего не понимал. Затем он опомнился, с проклятьем бросил пистолет под ноги и бросился к Жене, протягивая руки к Чебурашке. А тот все пел:
Теперь я вместе с Геной,А он необыкновенный.Женя резко нагнулась, достав руками обувь и стала к бегущему Паарме боком, и тот перелетел через нее верх тормашками,
Чебурашка допел свою песню:
Он самый лучшийВ мире крокодил.– Убью! – Паарме пришел в себя и в его руке каким-то неизвестным образом оказался нож. Он стал подниматься. Сверкающие от ненависти глаза налились кровью. Шпион был страшен.
– Папа! – Женя в ужасе завизжала. – Папа!
– Я здесь, дочка!
Бондаренко и еще три бойца выскочили из темноты, и через долю секунды Паарме был обезоружен и опрокинут с руками за спину, а лицо ему вжали солдатским ботинком в землю.
После этого полковник подошел к Жене. Он был бледен. Женя со слезами кинулась к нему. Отец обнял ее, погладил по голове, как маленькую и прошептал:
– Я чуть было не потерял тебя еще один раз.
Женя только всхлипнула:
– А как остальные? Ты их арестовал?
– Повязал всех до одного.
– И Серого?
– Его тоже.
Тут к ним подошли два человека в черных костюмах и темных очках. Неизвестно откуда они появились. В руках одного был металлический чемоданчик.
– Отдай им Чебурашку, – велел полковник.
Женя послушна отдала им игрушку, которая все еще была в ее руках. Люди в черном бережно уложили Чебурашку в чемоданчик, закрыли крышку и куда-то ушли.
– Я не отдала его им! – Женя с сожалением проводила взглядом игрушку. – Правда ведь я молодец?
– Ты умница, дочка! – полковник похлопал ее по щеке.
Все это время Маргарита смотрела на Женю с открытым ртом. К ней подошел Федор и слегка толкнул в бок.
– Дочка? – прошептала девочка. – Дочка? Федоров, ты слышал?
– Ну слышал. Подумаешь!
– Что все это значит? Ты что-нибудь понимаешь?
Федор усмехнулся:
– Что тут непонятного?
Маргарита посмотрела на него, потом опять на Женю, потом на Федора. До нее начал доходить смысл услышанного. Но верить и осознать все это она еще не могла.
– Ну да, конечно, – пробормотала она. – Как же я сразу не догадалась! Ведь мальчишки так себя не ведут. Они просто не бывают такими благородными, воспитанными, честными. Какая же я дуреха!
Федор сочувственно глядел на Маргариту.
– Что ты так нахально улыбаешься? – накинулась она на него.
– Да не улыбаюсь я!
– Улыбаешься!
Маргарита опять посмотрела на Женю. Сомнения все еще не покидали ее.
– Ты девочка?
Женя смущенно кивнула и виновато улыбнулась. Бондаренко старший поглядел на Маргариту с удивлением. Больше сомнений не было. Девочка почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.
– Не может быть!
Женя отстранилась от папы и подошла к Маргарите.
– Так получилось, – пробормотала она.
Маргарита закусила губы и сжала кулаки. Она чуть не плакала.
– Это не смешно! – закричала она. – Как ты мог? То есть могла?
– Я же говорю, так получилось, – опять тихо сказала Женя и обняла Маргариту. – Не сердись, пожалуйста!
Маргарите захотелось заплакать, но Женя вдруг что-то вспомнила и быстро сказала:
– Пойдем, пока его не увели!
– Куда? – удивилась девочка.
– Надо спасти твоего папу. Твоего настоящего папу. Ведь это они похитили его и где-то прячут. Я в этом уверена!
Не выпуская руки, она потащила совершенно потрясенную Маргариту ко все еще лежащему Паарме.
– Быстро говори, – приказала Женя шпиону, – где вы прячете Сергея Алексеевича Матвеева!
Паарме молчал. Подошел Бондаренко старший.
– Папа, скажи ему!
– Паарме, говорите! – велел полковник. – Отпираться не имеет смысла. Не усугубляйте вину.
Паарме молчал. Тогда удерживающий его боец поднял шпиона за шиворот и поставил на ноги, что-то ему сделал за спиной, от чего тот зашипел и тут же быстро проговорил:
– Короленко семь, квартира двадцать.
Глава двенадцатая
О чем поет Чебурашка
Полковник Бондаренко не хотел брать ребят с собой по названному Паарме адресу.
– Там может быть засада, – объяснил он Жене.
– Я все понимаю, – ответила та, – но и ты пожалуйста пойми. Если мы поедем с тобой, то это не значит, что мы будем в первых рядах. Сначала пойдешь ты и твои люди, а потом, когда все станет безопасно, придем мы.
– Не положено, Женя! – вздохнул отец. – Ну как ты не понимаешь?
Тогда Женя поставила перед ним Маргариту.
– Вот, это родная дочь Сергея Алексеевича. Она не видела своего папу семь лет. Вот ей лично ты все и объясни про свои инструкции.
Бондаренко старший смутился, а затем решительно махнул рукой:
– А ладно! Сегодня все равно все идет вверх тормашками. Мне и так столько настучат по шее, что одним нарушением больше, одним меньше, дела не играет. Садитесь.
– Опять в вертолет? – обрадовался Федор.