Опасная тропа
Шрифт:
– Мог бы, по крайней мере, проведать меня! – укоризненно ворчала Лужица. – Совести у тебя совсем нет, вот что! И это после всего, что я для тебя сделала! Забыл разве, как я выходила приблудных котяток?
Янтарные глаза Звездоцапа вспыхнули. Он наклонил свою огромную лобастую голову и, дернув ушами, спросил:
– О каких котятах ты говоришь?
– И у тебя еще хватает наглости спрашивать! – хрипло расхохоталась старая кошка. – Будто не знаешь! Я говорю о двух котятах из Грозового племени, которых ты попросил меня выкормить и воспитать!
Огнегрив оцепенел за своим
Звездоцап насторожился и устремил немигающий взор на дряхлую старуху. Видно было, что ее слова не на шутку заинтересовали его. Вытянув шею, он что-то спросил, но так тихо, что Огнегрив не смог разобрать ни слова.
– Много лун тому назад, – озадаченно ответила Лужица. – Только не говори, будто забыл! Ты просто… Ох, да что же это?! Нет, Желудь никогда не стал бы спрашивать меня об этом! – Она сделала несколько шагов вперед, вытянула шею и обнюхала Звездоцапа.
– Ты не Желудь! – каркнула старуха, отступая. – Теперь я узнала тебя! Ты – Коготь из Грозового племени!
– Какая разница? – вкрадчиво спросил Звездоцап. – Ты можешь рассказать мне все начистоту. Что это за история с котятами из Грозового племени? Кто их настоящая мать?
Огнегрив высунулся так далеко, что заметил изумление, промелькнувшее в выцветших глазах старой Лужицы. Склонив голову к плечу, она смущенно посмотрела на могучего предводителя племени Теней.
– Ах, какие красивые были котятки! – рассеянно забормотала старуха. – Я просто наглядеться на них не могла! А какими воинами они стали…
Звездоцап резко наклонился, приблизив свою морду к ее лицу, так что Лужица растерянно замолчала.
– Говори, чьи это были котята, старая падаль! – рявкнул он, теряя терпение.
Лужица испуганно отшатнулась, и Огнегрив с трудом подавил вопль ужаса. Он видел, как старуха оступилась, сорвалась с края скалы и кубарем покатилась вниз. В глазах Огнегрива промелькнули вращающиеся лапы, хвост, голова – потом Лужица тяжело ударилась об острый камень, торчащий из черной земли, и больше не шевелилась.
Все произошло так быстро, что Огнегрив даже опомниться не успел. Тем временем Звездоцап неторопливо спустился к неподвижному телу и принялся обнюхивать его. Этого Огнегрив уже не мог выдержать! Задыхаясь от ярости, он бросился вниз, но прежде чем успел добраться до рокового камня, предводитель племени Теней повернулся и быстро скрылся на своей территории, даже не заметив своего бывшего врага.
Огнегрив остановился перед неподвижным телом Лужицы и долго смотрел на нее. Из-под головы старухи, в том месте, где она ударилась о камень, бежал тоненький ручеек крови. Лужица лежала, разбросав лапы, устремив невидящий взгляд в небо. Она была мертва.
Огнегрив печально склонил голову.
– Прощай, Лужица, – тихо прошептал он. – Да пребудешь ты во славе в Звездном племени!
В скорбном молчании он долго стоял над ее телом. Как жаль, что ему не довелось лучше узнать Лужицу! Своим острым языком и добрым сердцем она напоминала ему Щербатую, кроме того, Огнегрив был благодарен старой кошке за то, что она поведала ему – чужаку! – свою самую сокровенную тайну.
Его грустное одиночество было прервано громкими голосами. Подняв голову, Огнегрив увидел, что со стороны реки к нему несутся Невидимка с Крутобоком. Увидев неподвижное тело Лужицы, Невидимка с горестным воплем бросилась к камню и зарылась носом в серую шерсть той, которую считала своей матерью.
– Что случилось? – быстро спросил Крутобок.
Огнегрив решил ничего не говорить им о Звездоцапе. Рассказав о роли предводителя племени Теней в смерти старой кошки, он рисковал предать огласке историю с ее приемными котятами. Лужица хранила свою тайну даже от соплеменников, и Огнегрив не посмел идти против ее воли. Он чувствовал, что Лужица никогда не простила бы ему этого предательства. Молча глядя на мертвое тело, он мысленно воззвал к Звездному племени и попросил прощения за свою вынужденную ложь.
– Я увидел Лужицу, когда она карабкалась по склону, – ответил он. – Она поскользнулась, а я не успел… Мне очень жаль. Простите меня.
– Тебе не в чем винить себя, Огнегрив! – воскликнула Невидимка, оторвавшись от тела матери. Ее голубые глаза были полны горечи. – Этого-то я и боялась! Потому-то я так всполошилась, когда она пропала.
Она отвернулась и снова склонилась над телом Лужицы. У Огнегрива даже в носу защипало от жалости. Когда Синяя Звезда отказалась от собственных детей, Лужица приютила и вырастила их. Не будь ее, Невидимка с Камнем погибли бы! Она выкормила их, она баловала и любила их, пока детям не пришло время стать оруженосцами. Они не знали другой матери и были обязаны жизнью старой серой Лужице.
– Пойдем, Невидимка, – бережно подтолкнул ее Крутобок. – Нужно отнести ее в лагерь.
– Я помогу вам! – встрепенулся Огнегрив.
– Нет, – покачала головой Невидимка. – Ты и так слишком много сделал для нас. Спасибо тебе, но эту честь ей должны оказать соплеменники.
С этими словами она нагнулась и осторожно взяла Лужицу зубами за загривок. Крутобок подхватил ее тело с другой стороны, и они вдвоем понесли свою ношу вниз по склону, в сторону моста Двуногих. Неподвижное тело Лужицы безвольно покачивалось в их зубах, тощий серый хвост волочился по земле.
Когда скорбная процессия достигла противоположного берега, Огнегрив повернулся и побежал в сторону своего лагеря. Мысли его путались. Только что Звездоцап узнал о двух Речных воинах, рожденных в Грозовом племени. Огнегрив пока не догадывался, какую пользу извлечет Звездоцап из этого открытия, но уже не сомневался, что предводитель племени Теней постарается использовать ошибку старой Лужицы, чтобы погубить Синюю Звезду и все Грозовое племя!
По дороге домой он удачно поохотился и, пыхтя, взобрался на вершину холма с крупным кроликом в зубах. Поглядев с высоты на лагерь, он увидел, что Златошейка вывела своих котят в овраг, и двое малышей гоняются между камней, пытаясь поймать Веснянку, которая подманивала их хвостом, а потом ловко отпрыгивала в сторону. Огнегрив весело сбежал вниз, бросил кролика на землю и остановился полюбоваться игрой. Завидев глашатая, Ежевичка вдруг неуклюже подбежал и смущенно положил к его ногам маленькую мышку.