Опасно знать и любить
Шрифт:
Лисанн побледнела.
— Я не это имела в виду! Прости...
Она уставилась в свою чашку с кофе и почувствовала подступающие слёзы.
Казалось, она не могла сказать ничего, чтобы не сделать ещё хуже. Она не могла представить, как это должно быть сложно для него. Лиса знала, как тяжело поступить в колледж, но она, в конце концов, нормальная. И в ту же минуту, она возненавидела себя за такие мысли. Если так, то его знания, должно быть, превышают её. Лисанн осознала, как должно быть одиноко: не иметь возможности присоединиться
Она не могла представить своей жизни без музыки, без звуков.
Но это была реальность жизни Дэниела. Не удивительно, что он прячется за маской враждебности, стараясь держаться подальше от остальных.
— Я видела, как ты танцевал в клубе, — сказала она, неожиданно вспомнив его грязный танец, и ей стало неловко. — С твоей де... с той девушкой. Как ты...?
Он натянуто улыбнулся.
— Я могу чувствовать, — ответил он. — Я могу чувствовать ритм музыки через пол, вибрацию. Никто не замечает... что я глухой... когда я в клубе, никто не может ни черта слышать в таких местах. Там мне уютно. Можно сказать, это единственное место, где у меня есть преимущество. Остальные должны кричать, чтобы их услышали, мне же достаточно прочитать по губам.
В его голосе слышалась горечь.
— Ты не можешь... эм... ты совсем ничего не слышишь? Мне просто интересно, потому что твой голос звучит...
— Ты собиралась сказать «нормально»? — осуждающе спросил он.
Лисанн закусила губу и медленно кивнула.
— Прости, — пробубнила она.
— И ты до сих пор удивляешься, почему я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал?
Она посмотрела ему в глаза, увидев только боль и разочарование.
— Потому что я не хочу выделяться из-за этого, — мягко проговорил он. — Когда люди знают, что ты инвалид — Господи, ненавижу это слово — они относятся к тебе по-другому. Половину времени, они даже не замечают, что ведут себя так. Ненавижу эти чертовы стереотипы, — он опустил голову на руки, — я ненавижу это. Я реально ненавижу это.
Лисанн не знала, что сказать или как себя вести. Было трудно поверить в то, как изменилась его жизнь... проблемы, вопросы, инвалидность... как она должна называть это?
— Я такой жалкий, чёрт возьми, — пробубнил он. — Две недели я справлялся... всего две недели, до того, как кто-то... до того, как ты... догадалась.
Лисанн посмотрела ему в глаза.
— Если не пожарная тревога, я не уверена, что догадалась бы, — она улыбнулась ему. — Я думала только о том, что ты придурок, раз игнорируешь меня.
Его лицо стало мягче, и он постарался улыбнуться уголками губ.
— Но, Дэниел я не могу понять, почему лучше, чтобы остальные люди думали, что ты придурок... вместо того, что ты глухой.
Он пожал плечами.
— Придурки нормальные. Быть глухим... это делает меня другим. Я не хочу отличаться.
Лисанн пробежалась взглядом по его тату и остановилась на серьге в брови.
— Я думаю, ты другой.
— Что?
— Я думаю, что ты хочешь быть другим. Твой внешний вид тому доказательство.
Он посмотрел на неё и медленно покачал головой.
— Ты не понимаешь.
— Я стараюсь.
— Да, я так и понял.
— Ты... ты расскажешь мне? Когда это началось? Я имею в виду, ты же не родился таким?
— Что ты хочешь? Историю моей чёртовой жизни?
— Да, если ты не будешь ругаться после каждого слова.
Он удивленно посмотрел на неё и громко засмеялся.
— Ты забавная!
— Рада, что заставила тебя улыбнуться! — беззлобно фыркнула Лиса. Ей нравилось, когда он улыбался.
Но его улыбка быстро померкла.
— Я не хочу, чтобы кто-нибудь ещё узнал об этом.
— Я обещаю, Дэниел. Это твой секрет, не мой.
Он медленно кивнул.
— Думаю, я должен довериться тебе.
— Думаю, должен.
— Хорошо, но мне нужно ещё одно чертово кофе.
— Эй, никаких ругательств! Ты обещал!
— Я даже не могу сказать «чёрт»?
— Я бы не хотела слышать это.
— Твой старик проповедник?
Лисанн округлила глаза:
— Это клише! Думаешь, если я не люблю ругательства, значит я святоша? И кто теперь бросается стереотипами?
Он был спасен от ответа благодаря Мегги, которая подошла наполнить их чашки.
— Хочешь что-нибудь съесть, Дэнни? Или твоя подруга?
Дэниел посмотрел на Лисанн.
— Ты голодна?
— Нет, но спасибо.
— Ничего не нужно, спасибо, Мегги.
— Я принесу тебе как обычно, — сказала она. — И не смотри на меня так, Дэниел Колтон. Я знаю, что у тебя дома нет никакой еды.
— Спасибо, Мегги, — обреченно пробубнил он, когда официантка ушла.
Лиса приподняла бровь.
— Дэнни, ха?
Он ухмыльнулся.
— Да ладно, она знает меня с детства. Она единственная, кто называет меня так.
— Не знаю, мне кажется, тебе идёт Дэнни.
— Продолжай в том же духе, дочь проповедника.
Лиса фыркнула и Дэниел не смог сдержать улыбку.
— Как ты выбрал этот колледж? — спросила она, стараясь возобновить разговор.
Он пожал плечами.
— Здесь хорошая бизнес-программа, хорошая для экономики. И у меня есть стипендия. Ты?
— Это больше был выбор моих родителей. Я хочу заниматься музыкой, а здесь есть специализация учителя музыки.
— Это то, чего ты хочешь?
— На самом деле, не совсем, но близко к этому.
Когда Мегги вернулась с тарелкой яиц и беконом, Дэниел смотрел жадными глазами.
— Вау, ты действительно голоден, — сказала Лисанн, её глаза грозились выпасть из орбит, удивляясь скорости, с которой он ел.
— Ммм, — сказал он, проглатывая яйцо с беконом. — Со вчерашнего вечера ничего не ел.
— Что? Ничего?
— Угу, — пробубнил он, мотая головой.
— Почему?
Он проглотил последний кусочек и потянулся за чашкой кофе.