Опасное лето (илл.)
Шрифт:
— Неужели так уж плохо? — расстроился папа.
— Хуже некуда, — ответила Эмма. — Послушай только:
Не боюсь я льва, Я убью его сперва!Ужасно!
— Но я непременно хочу, чтобы был лев, — заупрямился папа.
— Нужно писать гекзаметром! Гекзаметром, а не рифмовать.
— А что-такое гекзаметр? — спросил папа.
— А вот что: тамтара-тамтара-тамтатар,
Папа просиял.
— Перепиши все гекзаметром, — посоветовала Эмма. — И запомни: в настоящей трагедии, написанной старинным слогом, все должны быть в родстве друг с другом.
— Но как же они могут так злиться друг на друга, если они в родстве? — робко спросила Муми-мама. — И как можно без принцессы? Без счастливого конца? Ведь так грустно, когда кто-то умирает.
— Это трагедия, дорогая моя, — сказал папа. — Поэтому в конце кто-то должен умереть. Еще лучше, если умрут все, кроме одного, но желательно, чтобы и он тоже. Так посоветовала Эмма.
— Пусть я умру в конце, — пропищала Миса.
— А может, мне убить Мису? — спросила Мюмла.
— Я-то думал, что Муми-папа напишет детектив, — разочарованно протянул Хомса. — Такой, чтобы всех подозревали и было множество версий, над которыми пришлось бы поломать голову.
Папа обиженно стал собирать свои листки.
— Если вам не нравится моя пьеса, пожалуйста, пишите сами, — сказал он.
— Голубчик, — утешала его мама, — мы находим пьесу замечательной. Не правда ли?
— Конечно, — подтвердили все в один голос.
— Вот видишь, всем нравится, — сказала мама. — Только чуть подправь ее, я позабочусь, чтобы никто не мешал. И пока ты работаешь, возле тебя будет стоять вазочка с карамельками.
— Ладно, — согласился папа. — Но лев должен остаться!
— Разумеется, без льва не обойдется, — поддакнула мама.
Муми-папа трудился вовсю. Все словно замерли, боясь произнести слово или шевельнуться. Едва закончив рукопись, папа сразу стал читать вслух. Мама все время подкладывала ему карамельки. Все были возбуждены и полны больших ожиданий.
Ночью им не спалось.
Эмма чувствовала, что у нее прибавляются силы. Она не могла думать ни о чем, кроме генеральной репетиции.
Девятая глава
Об одном несчастном папе
Утром того самого дня, когда Муми-папа взялся за пьесу, а Муми-тролль попал в тюрьму, Снусмумрик проснулся оттого, что сквозь еловые ветки стали просачиваться дождевые капли.
Боясь
Лес вымок весь, до последней хвоинки, но ковер из полевых гвоздик, окаймленный зеленым папоротником, был очень красив. Снусмумрик, однако, пожалел, что вместо цветочного ковра не было поля с репой или брюквой.
«Да, вот так же, наверно, чувствуешь себя, когда становишься отцом, — думал он. — Чем же мне накормить моих малышей? Мю много не съест, но эта орава наверняка опустошит весь рюкзак».
Он обернулся и посмотрел на маленький лесной народец, спавший в шалаше прямо на поросшей мхом земле.
«А что, если они расчихаются? — мрачно подумал Снусмумрик. — Но и это не самое страшное. Ума не приложу, как же их развлекать. Курить они не желают. Рассказы мои их пугают. А весь день на голове стоять не могу, потому что тогда доберусь до долины Муми-троллей не раньше осени. Скорей бы уж Муми-мама взяла их всех на свое попечение!»
«Муми-тролль… — с неожиданной нежностью подумал Снусмумрик. — Мы снова будем купаться вместе при лунном свете, а потом поболтаем в пещере…»
Одному из малышей приснился страшный сон, и он начал кричать. От его крика проснулись все остальные и тоже заорали из солидарности.
— Тс-с-с! — шикнул на малышей Снусмумрик. — Хопе-ти-хоп! Титте-рити!
Но это не помогло.
— Им же не смешно, — пояснила малышка Мю. — Ты должен сделать, как моя сестра. Скажи: если не замолчат, ты их прибьешь. А потом попросишь прощения и дашь карамелек.
— А это помогает?
— Не особенно, — ответила малышка Мю.
Снусмумрик приподнял шалаш из еловых веток и забросил его в кусты.
— Вот так надо поступать с шалашом, который свое отслужил.
Лесные малыши сразу притихли и наморщили мокрые носики.
— Дождь, — сказал один.
— Хочу есть, — сказал другой.
Снусмумрик беспомощно оглянулся на малышку Мю.
— Ну, попугай их Моррой! — подсказала она. — Так делает моя сестра.
— И тогда ты слушаешься? — спросил Снусмумрик.
— Конечно, нет! — Мю так расхохоталась, что повалилась на спину.
Снусмумрик вздохнул.
— Ну, пошли, — приказал он. — Да побыстрее! Поторапливайтесь, я вам кое-что покажу!
— А что? — заинтересовались малыши.
— Кое-что, — неопределенно протянул Снусмумрик и покрутил в воздухе лапой.
— Так просто ты не отделаешься, — сказала малышка Мю.
Они все шли и шли, а дождь все лил и лил.
Лесные малыши чихали, теряли башмачки и ныли, требуя бутербродов. Некоторые ссорились и затевали драки. Один забил себе нос хвоей, другой укололся об ежа.