Опасное приключение

Шервуд Валери

– Без ума или нет, но я предпочитаю… мужчин иного сорта. А плантация у меня и так есть!

– Мужчин иного сорта? – повторил Роулингс. – Умоляю, поясните какого именно!..

Лорейн чуть отступила от партнера и смерила его взглядом с ног до головы.

– Совсем не обязательно, чтобы он был высок, – начала она, и губернатор чуть поморщился. «А Рэйл как раз высокого роста», – с тоской вспомнила девушка. – Не имеет значения, красиво ли он одет, – продолжала она, выразительно глядя на элегантный серебристо-черный костюм Роулингса. «А вот Рэйл

выглядел прекрасно в любой одежде!»

– Мисс Лорейн, – капризным тоном поинтересовался ее партнер, – это что, отставка?

– Что мне действительно нужно, – мечтательно продолжала она, – это чтобы мужчина был деятелен и умен, независим в суждениях и решителен, силен телом и духом, имел хороший характер и манеры…

Она запнулась, поняв, что описывает Рэйла. Вот только насчет манер и характера… Не слишком-то они хороши, раз он так с ней обошелся!

– Продолжайте, прошу вас! – взмолился заинтригованный Роулингс. – Вам удалось найти такого мужчину?

– Даже двоих.

– Тогда почему же вы до сих пор одиноки?

– Один из них был женат. А сегодня я узнала, что его уже нет в живых.

Губернатор недоверчиво посмотрел на девушку.

– Неужели вы говорите о Натаниэле Бэконе? – негромко спросил он.

Лорейн подняла на него взор, полный муки.

– Он был так добр! Когда мятежники привезли меня в «Веселый ручей», все были убеждены, что я шпионка Беркли, и только генерал Бэкон этому не поверил и отпустил…

– Я его понимаю, – одобрительно заметил губернатор.

Лорейн не заметила, как они очутились в библиотеке. Закрыв дверь, Роулингс обернулся к ней и с серьезным видом проговорил:

– Так вот почему вы пытались уверить нас, что приехали из Корнуолла! Вы замешаны в виргинском восстании?

– Нет-нет! Я случайно оказалась в Джеймстауне, когда туда вошли мятежники. Город был сожжен, и Бэкон увез меня в «Веселый ручей». А на следующий день отослал в Йорктаун… Только не подумайте, ни о какой любви речи не было!

– Значит, ваше сердце разбил другой кавалер?

Лорейн вздрогнула. Неужели она каким-то образом выдала себя?

– Другой кавалер, как вы выразились, был шотландцем по происхождению и авантюристом по призванию. Я была его любовницей! И отправилась бы с ним на край света… – Взор ее затуманился. – Но он предпочел мне другую. Он… меня бросил.

– Какое прискорбное отсутствие вкуса! – отозвался губернатор.

Несмотря на ироничный тон, глаза его светились искренней симпатией, словно говоря: «Неужели нашелся мужчина, который вас бросил?»

К немалому смущению Лорейн, ее собственные глаза вдруг наполнились слезами.

– Мне не хотелось бы говорить о нем, – еле слышно пролепетала она.

– Так этот авантюрист, который так подло с вами обошелся, был единственной вашей любовью? – осведомился Роулингс.

– Да нет, – устало произнесла Лорейн. – В юные годы я обожала некоего молодого человека, который не собирался на мне жениться. Он выследил меня в Йорктауне, ударил так, что я потеряла

сознание, и похитил. Когда мы прибыли в Провиденс, он связал меня и на веревке протащил через весь город.

– Похищение – серьезное преступление, – веско проговорил губернатор. – Почему вы не обратились к защите закона?

– Потому что закон был на его стороне! Он купил мои бумаги у прежнего владельца, так что я стала его служанкой. Негодяй утверждал, что может делать со мной все, что ему заблагорассудится!

– Хотел бы я встретиться с этим милым юношей, – с угрозой в голосе пробормотал Роулингс.

– А вы его видели, – неожиданно сообщила Лорейн. – Помните, как-то во время прогулки мы проезжали через сахарную плантацию? Зовут его Филипп. В один прекрасный день он вдруг заявился ко мне – видно, подумал, что теперь, когда я разбогатела, не грех снова за мной приударить. Но я слишком хорошо помнила, как дурно он со мной обращался, и решила, что настала пора посчитаться с ним!

– Вы не устаете меня удивлять! – со смехом признался Роулингс. – То вы с легкостью переезжаете с места на место, то плюете на закон, то сами творите правосудие…

– Я вовсе не плевала на закон! Это закон пренебрег мной… Я бы могла выкупить у Филиппа Дедуинтона свой контракт, но он этому воспротивился. Теперь-то у меня есть деньги – Бенджамин Николлс привез мне из Китая целое состояние!

– Я всегда считал Николлса вашим опекуном…

– На самом деле он мой управляющий. Моя мать время от времени получала из Англии небольшие денежные переводы, но деньги не задерживались у нас подолгу – отец их пропивал или пускал на рискованные предприятия, не приносившие прибыли. Но однажды ему повезло – он купил партию женьшеня и попросил Николлса продать его в Китае. Дело оказалось чрезвычайно выгодным. Так я разбогатела.

Лицо губернатора омрачилось.

– Деньги из Англии… – с расстановкой повторил он. – Лорейн, как вы могли убедиться, я хорошо знаю Корнуолл. Мне кажется, я был знаком с вашей матерью. Скажите, ее, случайно, звали не Араминта…

– Даннинг, – подсказала девушка.

– Да-да, – задумчиво произнес Роулингс. – Араминта Даннинг…

Невидящим взором он уставился в окно. Возможно, перед ним открылись давно забытые, но до боли знакомые горизонты, где в небе не виден Южный Крест.

– И вы хорошо знали мою мать? – с надеждой спросила Лорейн, предвкушая рассказ о молодости Араминты из уст ее сверстника.

Губернатор кивнул.

– Я помню, как видел ее в последний раз. Мы стояли на берегу у скалы, как вдруг небо озарила Зеленая Вспышка. В ее свете глаза Араминты казались изумрудными…

Зеленая Вспышка! Лорейн была так потрясена услышанным, что даже приоткрыла рот. По словам матери, она видела Зеленую Вспышку лишь однажды, и как раз на побережье Корнуолла. Значит, губернатор был тем человеком, которого всю жизнь любила Араминта Даннинг!

Лорейн облизнула пересохшие губы.

– А я очень похожа на мать?