Опасное влечение
Шрифт:
— Доченька, как же так? — говорила мама, чуть не плача. — Нет, это я виновата, не могу вас нормально обеспечить… Тебе приходится подрабатывать, вместо того, чтобы лишний час посидеть над учебниками. Бедная моя девочка!
— Ну, мама-а-а-а… Что ты говоришь…
Я рыдала и была готова провалиться сквозь землю от стыда и отчаяния. Что поделаешь, в плане учёбы я звёзд с неба никогда не хватала, училась не блестяще, выезжала за счёт старательности, а не способностей.
В общем, почти три года мы с мамой надрывались, чтобы оплатить учёбу на коммерческом
*****
В офисе без Жанны Юрьевны царит расслабленная атмосфера, кое-кто без конца тусуется в зоне отдыха, болтает, пьёт чай. Но я упорно работаю. Во-первых, мне кажется нечестным увиливать от обязанностей только потому, что директриса нас не контролирует. Во-вторых, на сегодня у меня ещё есть задания.
Из зоны отдыха, где стоит настольный хоккей и разноцветные кресла-мешки, доносится игривый смех Яны.
— Похоже, у нашей секс-бомбы намечается интрижка с айтишником, — шёпотом говорит мне Эля.
— А? Ну и пусть, — отмахиваюсь я.
У меня на экране возникает странная реклама, и в первое время я даже не могу понять, о чём идёт речь. «Гименопластика» — что это за зверь такой? В следующий момент, прочитав текст, я понимаю, что мои щёки пылают. Клиника «Авиценна» предлагает процедуру рефлорации, иначе говоря, гименопластики, или восстановления девственности.
Что происходит? Компьютер читает мои мысли?
Как заворожённая, щёлкаю по клавишам, перехожу на сайт клиники, читаю статью в данном разделе, изучаю цены. Процедура проводится под местной анестезией и обойдётся пациентке в девять тысяч рублей.
Не так уж и много, если вспомнить, какое огромное значение эта физиологическая особенность имеет для семьи моего жениха, да и для самого Алекса. Захочет ли он со мной общаться, узнав, что я до него была с другим мужчиной? Пусть не по собственной воле…
Может, съездить в клинику? Не зря же реклама «Авиценны» появилась у меня на компьютере. А если это знак? Подсказка?
Не знаю, что делать.
Мне очень нужен совет умного и мудрого человека, сама-то я, безусловно, не отношусь к этой категории. Перед глазами постоянно возникает лицо будущей свекрови. В моих мыслях синьора Манчини смотрит на меня презрительно, с явным осуждением.
Даже если Алекс сможет меня простить (за то, в чём я абсолютно не виновата!), то его мамаша будет попрекать всю жизнь. Или даже попытается расстроить наши отношения. Я знаю, Алекс её обожает и прислушивается к мнению матери… Итальянцы, они такие!
Вот я попала.
*****
Помучившись, в субботу я всё-таки отправилась в медцентр «Авиценна» на консультацию. Явилась за пятнадцать минут до назначенного времени, умирая от страха. Мне предложили кофе и усадили на ярко-синий диван, чью обивку я тут же принялась нервно ковырять.
Пол, отделанный голубой плиткой, сверкал чистотой, в углу стоял большой аквариум. Через стекло таращились разноцветные рыбы. Подозреваю, у меня сейчас были точно
Приятная светловолосая дама лет пятидесяти сразу же окутала меня доброжелательным вниманием. От её заботливого взгляда я едва не расплакалась — захотелось сразу же признаться, почему я здесь и что со мной произошло. В интернете прочитала, что рефлорацию порой делают даже зрелые женщины, чтобы «порадовать» супруга или разнообразить сексуальную жизнь. Но это явно не мой случай.
После предварительной беседы гинеколог посмотрела меня на гинекологическом кресле.
— Давай, расслабься, золотце, вся прямо в комок сжалась, — сказала Валентина Николаевна.
Я на самом деле тряслась от ужаса. Вдруг, когда она полезет туда, мне опять будет больно? Однако, прикосновения врача были аккуратными, почти невесомыми.
После осмотра Валентина Николаевна подробно объяснила, как проходит операция, как из естественного «материала» формируется новая девственная плева. Иногда можно сшить, как лоскуты, остатки старой, но у меня ничего не осталось. Ещё бы, если вспомнить, каким поленом меня протаранил Артемьев!
Ненавижу этого гада!
Наверное, после лекции на мне лица не было, так как врач посматривала в мою сторону с сочувствием. Возможно, она поняла, что я вовсе не принадлежу к числу девиц, которые гуляют направо и налево, а накануне свадьбы решают обмануть жениха и изображают из себя невинность.
А ведь именно это я и собиралась сделать — обмануть Алекса! Если всё же соберусь с духом и сделаю операцию, это будет самый настоящий обман. Не лучше ли признаться во всём любимому, и пусть он сам решит, достойна ли я быть его невестой?
— А когда свадьба? Нам необходимо знать дату, чтобы запланировать процедуру. Потребуется время на заживление. Но потом тоже нельзя затягивать с дефлорацией, так как новая плева может огрубеть и её придётся удалять хирургическим путём.
Что?!
От этой новости я едва не потеряла сознание. Дыхание остановилось. Я-то думала, меня просто вернут в моё привычное состояние, и я буду жить дальше, дожидаясь, когда Алекс, наконец, примет решение. Но когда это произойдёт? Когда меня поведут под венец? Очень хотелось бы знать, но увы, пока это неизвестно.
Я представила. Сначала мне сделают операцию, что само по себе не относится к разряду приятных спа-процедур. Потом Алекс во время первой брачной ночи должен будет разорвать искусственно созданную преграду… как это уже сделал Артемьев своим железным… ммм… членом.
Зачем мне это?! Я что — кукла, которая без подарочной упаковки потеряет свою ценность?
Мне стало ужасно себя жаль, едва не заревела. Моргала, тяжело дышала, кусала губы…
— А после этой операции… ну, когда… снова будет секс… Наверное, это будет ещё больнее, чем в первый раз? — предположила я. — Вдруг вы там всё слишком крепко зашьёте? И потом всё огрубеет, как вы говорите.