Опасность для сердец
Шрифт:
– Мне необходимо выехать в Лондон по делу, которое касается его светлости.
– В Лондон? – повторил он. – Ну я не знаю, какая из лошадей для вас лучше, мэм. Вот, Звездочка, смирная лошадь.
Серина нетерпеливо вздохнула.
– Оседлай Грома, – сказала она.
– Грома! – Конюх удивленно смотрел на нее, как на полоумную. – Но, мэм, только его светлость могут справиться с Громом.
– Его светлость сказали мне, что я могу ездить на этой лошади, когда захочу. – Это самая быстрая лошадь из всех, и мне нельзя терять ни минуты.
Конюх
– Ударьте меня, но я не знаю, не уверен, мэм.
– Я приказываю тебе, немедленно выполняй, что я сказала, пожалуйста.
Конюх ушел выполнять ее приказ, недовольно бормоча. Серина ждала, нетерпеливо ударяя хлыстом о сапоги. Скоро конюх вернулся.
– Если вы поедете на Громе, мэм, наверняка слуга не догонит вас. Гром рванет, мэм. Я дам молодому Джо самую быструю лошадь, но Гром ее обскачет. Ударьте меня, если это не так.
– Я не буду винить слугу ни в чем, – ответила Серина. – Пусть он скачет за мной на таком расстоянии, на каком может, и если Гром сбросит меня, он подберет мои останки.
Конечно, девушка шутила, но увидела, что конюх воспринял это серьезно.
– Увы, но именно останки и придется подбирать, мэм, – угрюмо сказал он.
Хотя Серина и была настроена решительно, она все же заволновалась, когда Грома вывели во двор. Его вели двое конюхов, а третий пытался подтянуть подпруги. Гром навострил уши и злобно выкатил глаза. Конюхи с большим трудом подвели его к возвышению, с которого Серина могла на него сесть.
Джо уже ждал верхом на молодой гнедой кобыле, но не успела девушка вскочить в седло, как Гром рванул со двора, точно выпущенная стрела.
Первый шаг Грома напоминал взлет, он скакал быстрее и быстрее и уже через пару миль мчался галопом. Конь был норовистый, быстрый как молния, полный сил и энергии. Девушка не делала попыток сдерживать его, пока он не выплеснет всю энергию и не успокоится сам. Ей приходилось ездить на многих лошадях, но ни одну из них нельзя было сравнить с Громом, и, перестав нервничать, она начала получать удовольствие от легкости, с которой он ее нес.
Через пять миль к северу от Мэндрейка она выехала к главной дороге на Дувр. Гром нес ее по полям и извилистым тропам, девушка знала, что, если держаться в стороне от дороги, можно скакать быстрее, так как им не будут мешать кареты и экипажи. Они скакали уже около часа, и только сейчас Гром стал послушнее и перешел с галопа на рысь, наконец, Серина могла обернуться. Как она а и предполагала, слуги не было видно.
– Он догонит нас, – громко произнесла Серина, а Гром навострил уши, как бы удивляясь ее голосу. Она наклонилась и похлопала его по шее. – Передохни, старина. Ты сильно устанешь, а нам еще долго скакать.
Казалось, Гром рисуется перед не совсем обычным всадником, который вдруг оказался на его спине, и совсем не злился. Серина разговаривала с ним. Когда-то давно ей кто-то сказал, что животные успокаиваются от человеческого голоса и быстро привыкают к тому, кого слышат.
Серина проскакала еще пять или шесть миль и нахмурилась, очутившись на открытой местности. Она не видела никаких признаков Дуврской дороги.
– Нам нельзя сбиваться с дороги, Гром.
С поля девушка вышла на тропинку, вьющуюся между заборами, увитыми шиповником и вьюном. Серина глазами искала столб с указателем, но не нашла. Гром стал идти как-то странно. Она поняла почему. Он потерял подкову.
– Тропинка выведет нас куда-нибудь. – Солнце припекало, и Серине захотелось пить. – Если мы приедем в деревню, – сказала она Грому, – у тебя будет новая подкова, а я смогу выпить воды.
По солнцу Серина определила, что уже около трех часов дня. Сейчас она пожалела о том, что не поступила разумнее и не подождала слугу. Девушка могла бы взять его лошадь и отдать Грома ему. Но он, по-видимому, отстал уже на несколько миль.
– Интересно, где мы находимся? – устало проговорила она себе, но тут откуда-то сзади раздался голос:
– Стой, кто идет! Кошелек, быстро!
Она вскрикнула и обернулась и в тени деревьев заметила всадника.
– Ударьте меня, если это не леди из Мэндрейка! – воскликнул он.
С криком радости Серина развернула коня и направилась к Шутнику.
– Как я рада видеть вас! Моя лошадь потеряла подкову, а я спешу в Лондон.
– Бог мой, вы опять убегаете от какого-нибудь напыщенного щеголя? – засмеялся разбойник.
– Нет, иду на его поиски, – ответила Серина. – Помогите мне, Шутник, это очень срочно.
– Помочь я вам помогу. Но вы одна?
Серина кивнула.
– Я потеряла слугу, как только выехала из конюшен Мэндрейка.
– Не удивительно, – восторженно ответил разбойник, – вы верхом на самой великолепной лошади из всех, которых мне приходилось видеть.
– В нем арабская кровь, но даже арабскому скакуну нужны четыре подковы.
– У него они будут, – ответил Шутник. – Поехали за мной, я отведу вас к кузнецу, тут недалеко, не больше мили.
Вскоре они снова выехали на открытое пространство, и Гром гарцевал рядом с Руфусом.
– Вас ждет длинная дорога, – говорил разбойник; – но с таким конем она вам покажется намного короче.
– Наверное, я устану больше, чем Гром.
– Вы храбрая девушка, – ответил разбойник, – и уже говорил вам об этом.
– Спасибо, сэр.
– Я думал, что после вчерашнего вечера вы так устали, что будете отсыпаться весь день.
– Когда я проснулась, я узнала плохие новости о... о друге.
– Друге? – с улыбкой спросил разбойник. – А если честно, леди, то на этот раз так хочет ваше сердце.
Серина посмотрела на него и замолчала. Да, это зов сердца, и это – Джастин. Как глупо, что она до сих пор не понимала этого! Она любила его! К чему притворяться? Любила его уже давно.
– А он счастливый малый, – сказал Шутник. – Когда вы выйдете за него замуж, передайте от меня мои наилучшие пожелания и расскажите, как я вас спас от этого мерзавца.
– Он уже знает об этом, – ответила девушка.