Шрифт:
Эпиграф.
Молитва: «Кондак 13: О, пресладкий и всещедрый Иисусе! Прими ныне малое моление сие наше, якоже приял еси вдовицы две лепте, и сохрани достояние Твоё от враг ВИДИМЫХ и НЕВИДИМЫХ, от нашествия ИНОПЛЕМЕННИК, от недруга и глада, от всякия скорби и смертоносныя раны, и грядущие изыми муки всех вопиющих Ти: Аллилуиа».
Африка. Египет. Долина Гиза. Горячий воздух пустыни колышется от палящего зноя. Белое раскалённое солнце над головами туристов. Среди праздной толпы,
Экскурсовод отпустил людей побродить в окрестностях пирамид, назначив время сбора.
Сейчас группа туристов стояла у самой большой пирамиды Хеопса, именуемого также Хуфу и Хнумхуфу. Невдалеке стояли три пирамиды-спутницы, совсем маленькие по сравнению с главной пирамидой. Вдалеке возвышалась пирамида Хафра (он же Хефрен), ещё подальше на песке возлежал великий Сфинкс.
Когда семейная пара осталась одна, Зебул обратился к жене:
–Спейс, пойдём, я познакомлю тебя с духами тех небольших пирамид.
–Ты же уже не демон, разве выйдут к тебе эфирные сущности?– со смехом отвечала жена, не веря.
Бедняжка, она забыла многое: гибель Зебула в обличье человека, две новые Вселенные, её мытарства в мире Молоха…Конечно забыла, ведь Зебул перенёс её в прошлое. И он, Баал-Зебул, давно уж опять в теле демона. Ведь это преступленье: без согласия Всевышнего создавать новые миры.
Пока они шли, Зебул рассказывал о Хеопсе:
–Этот правитель проявил себя тираном, причём не только по отношению к народу, но и к семье. Нуждаясь в деньгах, Хеопс опустился до бесчестия, отправив свою дочь в публичный дом, чтоб та добыла деньги. Дочь покорилась приказу отца… И типичность того времени: девушка просила у каждого подарить ей по крайней мере один драгоценный камень на памятник для будущей своей гробницы.
–Ужасно!– только и нашла что сказать Спейс.
Они подошли к цветной пирамиде. Вокруг неё бродил старец в белом балахоне, видимо местной житель; он казался немножко не в себе: бубнил что-то под нос и размахивал сосудом с огнём, как кадилом.
–Вот первый дух,– представил его жене Зебул.
–Шутишь!– засмеялась Спейс,– Это ты нанял деда, чтоб напугать меня.
Девушка подошла к старцу и протянула руку, желая потрогать сосуд с огнём. Старик печально глянул на неё и исчез. Поражённая Спейс остолбенела.
Улыбающийся муж сообщал:
–Пошли к другой пирамиде. К северной. А к западной не пойдём: сейчас полдень, и там, у входа стоит обнажённая женщина, завлекает людей, а в коридорах лабиринта насылает на них болезни и беды.
–Может, и к северной не стоит идти? Вернёмся к пирамиде Хеопса, а?
–Да вон второй дух: парень с жёлтой кожей и длинными зубами. Он улыбается нам.
Жена прижалась к груди мужа, истерично причитая:
–Нет, нет, не хочу никаких
–Как скажешь, дорогая,– забеспокоился муж.
Казалось, Зебул тоже чего-то опасается. Он отпросился на работе по раскопкам на пару дней, и повёз Спейс к Красному морю. Казалось, будто дух жёлтого юноши напомнил ему кого-то не того.
А Спейс всю дорогу грезилась обнажённая арабка, что звала к себе из-за угла дерева, а после замахивалась камнем, злобно скалясь. Мираж каждый раз медленно растворялся в воздухе.
Город Адабия. Отдалённый и почти пустынный пляж. Супруги Люци берут в пункте проката акваланги, подводное снаряжение и лодку.
Подростки в одних плавках ныряют за жемчугом. Солидные аквалангисты поднимают со дна кораллы. Волны моря играют лазурными красками.
Спейс пробует ногой воду и отмечает, что та необычайно тёплая, как парное молоко.
Вдали проплывают рыболовные корабли с уловом в порт Суэц.
Зебул отгрёб немного от берега. Поблизости были другие лодки с отдыхающими. Резиновые костюмы плотно облегали фигуры супругов Люци. Муж ещё раз прочитал наставления жене, после чего только разрешил спрыгнуть на глубину.
Спейс вошла в водный мир. Вода теперь казалась мутно-голубой. Девушка опустилась ближе к дну. Перед ней возлежал коричневый камень, похожий на сердце. По всей его поверхности разместились мелкими крапинками белые кораллы. Возле «сердца» сновало пять золотых рыбок. Из верхней части камня, как бы из глубины, вырывался на многие метры зелёный, толстый коралл, с южной стороны которого отростки росли большими пузырями, а с северной – небольшими, трубчатыми палочками. Из каждой половины «сердца» росли деревца белых кораллов с малюсенькими, розовыми цветами. И кругом дикое количество цветных гуппи и простеньких рыбёшек. На поверхности воды смутно виднелись другие ныряльщики и аквалангисты.
–Если ты хотел спрятаться от меня, Зебул, надо было прятаться оригинальнее, где-нибудь в глубине веков, чтоб я не смог вас найти,– услышал демон знакомый голос с кормы лодки.
Зебул медленно оглянулся.
–Ты всё ещё не успокоился, Молох?
–Я всё ещё люблю Спейс.
–Раз любишь – отступись, она же счастлива со мной.
–Но я люблю её эгоистически, как демон, и, пожалуй, лучше уничтожу мир совсем, чтобы Спейс не досталась ни тебе, ни мне.
–Не надо крайностей. Пусть мир живёт, а в нём пусть обязательно будет Спейс.
–Но тебя рядом не будет, согласен?
Зебул тяжело вздохнул, разглядывая глубины моря, но нашёл в себе силы сказать:
–Согласен.
–Спейс – человек, и муж у неё должен быть не демоном, а человеком. Согласен?
–Пусть сама решит.
–Нас не должно быть рядом, когда она вернётся в прошлое в тот момент, где узнаёт об измене Мишера. Ты не должен был вмешиваться…и не вмешаешься сейчас!
–Но тогда Спейс погибнет!
–Хорошо, пусть её спасёт кто-нибудь другой, согласен?