Опасный пиар
Шрифт:
— Может, объяснишь наконец, что происходит? — спросила она.
— Какая теперь разница? — Он передал ей ключи от номера. — Войди и жди меня там. Я скоро.
Он передал ей ключ от номера и вышел из лифта, придержав закрывающуюся дверь. Быстро спустился по лестнице, подошел к бару. Сел за столик, поманил к себе пальцем Сему. Тот оглянулся на своих корешей, потом нерешительно двинулся к Анатолию. Кореши пошли следом, немного сзади, как бы прикрывая тыл. Все в холле,
— Я, кажется, тебя одного звал, — негромко сказал Анатолий, не сводя с Семы пристального взгляда. — Не бойся, урод, тебя еще не бьют. Садись!
— А чего… — Сема осторожно присел на стул. — Чего случилось?
— Пока ничего, — сказал Анатолий. — Но случится. Знаешь, кто я?
— Ну… слышал, — неуверенно сказал тот.
— Значит, не все слышал, — сказал Анатолий, сделав паузу. — Например, ты не знаешь, что бывает с теми, кто лезет в мои дела. А узнать хочешь?
Сема испуганно промолчал, поставил локоть на край стола, но тот соскочил. Он снова поставил и тем как бы самоутвердился.
— Так хочешь или нет? — еще тише спросил Анатолий. — Причем на своем примере и прямо сейчас?
— Не знаю… — Семе вдруг стало жарко, и он завертел головой по сторонам, как бы привлекая внимание окружающих к тому, что может с ним вот-вот произойти.
— Не дергайся, — еще тише сказал Анатолий и наклонился к нему через стол. — И скажи своим придуркам, чтобы отвалили, пока я добрый.
Сема с готовностью кивнул и обернулся к «придуркам». Те согласно кивнули, кто выставив ладони, кто прижимая руки к сердцу, и отошли от стола.
— Ты цеплялся к моей девушке, — проникновенно сказал Анатолий. — Зная, что она идет ко мне. Ты это знал или не знал?
— Извини, кореш… Не бери в голову, больше ни разу, вот те крест… — побожился тот, покрывшись потом.
— Ладно, спрошу еще раз, — кивнул Анатолий. — Знаешь, кто я?
— Да слышал, — неохотно сказал Сема.
— От кого слышал?
— Что я, помню… — пожал плечами Сема. — Разные говорят… Ну и наблюдения всевозможные… Ты, главное, не бери это в голову, никто здесь твою телку не тронет, — заверил он.
— И никто не узнает, что она сегодня ко мне приехала, — еще тише, с расстановкой и неотрывно глядя ему в глаза, произнес Анатолий. — А если кто спросит, скажешь мне лично, кто именно тебя спросил. Найти меня знаешь где, верно? А платить тебе за ценную информацию буду той валютой, которой располагаю. Понял, нет?
— Да что ты, в натуре, все пугаешь?.. — криво ухмыльнулся Сема Похоже, он усиленно храбрился.
— Я никогда не пугаю, — покачал головой Анатолий. — И никого не предупреждаю. Времени у меня на это нет. Считай, сделал для тебя исключение. А располагаю я только тем временем, за которое мой клиент добирается до ближайшего кладбища. Только тем от Господа нашего и отличаюсь.
Сема не ответил, только его застывшая ухмылка на посеревшем лице теперь напоминала посмертную маску.
— Все, надоел, — сказал Анатолий, вставая. — Если найдешь информацию, какую можешь добавить к уже сказанному, ты знаешь, где меня найти.
— Есть такая информация, — прошептал Сема. — Могу и сейчас сказать. Может, она тебя касается. Слышал, наверно, здесь остановились прокуроры из Москвы, может, по твою душу прилетели, а может, и нет. Может, они знают, чем ты занимаешься, а может, им пока не подсказали… А молчание нынче до-орого стоит. Ну как в пословице говорится: слово — серебро, молчание — мне на пиво. Но только так, чтоб никто не видел.
Анатолий, подумав, передал под столом ему двадцать долларов.
— Как их зовут? Померанцев, и…?
— Ну да, Валерий Александрович Померанцев. И Шестаков Герман Николаевич. Слыхал про таких? — спросил Сема.
Значит, так и есть, подумал Анатолий. Трофим правду сказал. Говорят, этот Померанцев там, в Генпрокуратуре, как крот землю роет.
— Что еще скажешь?
— Эти следаки корешатся с журналистом, с Залогиным. Это тебе уже в качестве бесплатного подарка от нашей фирмы. Журналист вас еще не представил друг другу?
Сема явно справился с первым испугом и теперь смотрел в упор, не мигая.
— Это уже не твое дело, — раздраженно сказал Анатолий. — Если нечего больше сказать, на том и расстанемся.
Сема только пожал плечами. Анатолий поднялся, подошел к стойке бара, не замечая корешей Семы, которые поспешно перед ним расступились. Он взял бутылку шампанского, целый пакет апельсинов, поднялся с ними наверх, постучал в двери своего номера.
— Толя, ты? — негромко спросила Зина.
— Он самый, — сказал он. — А ты еще кого-то ждала?
Она, пискнув по-девчоночьи, бросилась ему на шею, едва он вошел, и они повалились на палас, откуда позже перебрались на диван.
— …Ну так что она мне сказала, ты хочешь узнать? — спросила Зина через какое-то время, оторвав голову от его плеча.
— Особого значения это уже не имеет, но уж скажи, раз начала, — сказал он, положив в рот дольку апельсина.
— Твой друг Игорь…
— Он мне не друг, — прервал Анатолий. — Просто мы попутчики, хотя мужик он симпатичный.