Опасный рейс
Шрифт:
Девочка последовала за ней. Они прошли в дверь и стали подниматься по длинной винтовой лестнице, которой, казалось, не будет конца. Старушка на ходу спрашивала что-то своим визгливым голосом, но Корби не понимала этого языка.
— Мама говорит, — сказал Нико, шедший по лестнице вслед за ними, — как ты попала в бакалейную лавку?
— Я случайно забралась в ящик в грузовом трюме парохода «Гармония», — сказала Корби, понимая, как сложно ей будет сейчас объяснить про странное существо в деревянном ящике. — А когда я проснулась, то была уже здесь.
Старушка спросила что-то еще.
— Мама говорит, — сказал Спиро, — почему у тебя крылья и тело в полоску?
Корби вздохнула. Если рассказать, зачем она забралась в ящик, было довольно трудно, то объяснить про церемонию «Полпути-до-цели» было сейчас практически невозможно.
— Это костюм пчелы, — сказала Корби. — Так придумала моя мама.
— Пчела! — тоненько засмеялась старушка. — Пчела! Пчела!
Наконец лестница закончилась, и старушка открыла дверь, выходящую на широкую плоскую крышу. Корби ахнула. Они стояли на самом верху великолепного дома-башни, окруженного еще доброй сотней таких же домов. А далеко в море плыл, почти уже скрывшись за горизонтом, пароход «Гармония».
Корби бросилась к парапету, размахивая руками и дико крича:
— Вернитесь! Вернитесь! Мама! Папа!
Маленькая старушка, что-то лопоча, суетилась вокруг Корби, пока та боролась с собой, отчаянно пытаясь не залиться слезами.
— Мама говорит, они тебя не слышат, — сказал Спиро. — Но корабль, он вернется с новыми банками в будущем году.
— В будущем году! — застонала Корби, все-таки заливаясь слезами.
Старушка обняла ее своими сильными жилистыми руками и принялась гладить по голове.
— Пчелка, пчелка, пчелка, — напевала она тихонько над ухом Корби.
Когда Корби немного успокоилась, Мама Месаполики повернулась к своим сыновьям и стала им что-то говорить, размахивая руками, как ветряная мельница. Наконец Спиро обернулся к Корби.
— Мама, она говорит, тебе нужно увидеться с мэром, — сказал он. — Мэр, он знает, что делать.
14. Печальная история Смеющейся Козы
Такой прекрасный сон…
— Если инженерное дело меня хоть чему-то научило, так это тому, что иногда мелочи оказываются важнее всего, — сказал Уинтроп Флад, вытирая испачканные маслом руки о протянутый ему Артуром кусок ветоши. — Взять, к примеру, хотя бы передаточное отношение зубчатых колес Уибблера.
Он вышагивал взад и вперед по дощатому настилу моторного отсека между плавно двигающимися поршнями.
— Это снизошло на меня, когда я увидел, как Губерт поймал бутерброд с сардиной. Он схватил его за краешек и, как бы это сказать… слегка подкрутил. «Конечно! — подумал я. — Все дело в зубчатом колесе!» Ты видишь, Артур, вроде бы сущая мелочь! И эти мелочи так легко упустить из виду!
Артур улыбнулся.
— Нам, вне всякого сомнения, удалось избавиться от этого загадочного стука, — сказал он. — Вы творите чудеса, мистер Флад. Все палубные кресла теперь работают как новые, не говоря уже о солнечных зонтиках и саморегулирующихся поручнях, а что касается камбуза…
— Я просто кое-что там подлатал, мой мальчик, — улыбнулся мистер Флад, — всего лишь немного подлатал.
— Но вы так многому меня научили! — воскликнул Артур. — Вы возродили «Гармонию». Я в жизни не видел, чтобы ее поршни работали столь четко. Если так пойдет и дальше, мы в два счета окажемся в Высокой Бухте, и тогда…
Произнеся эти слова, Артур внезапно сник и изменился в лице.
— Да ладно, не преувеличивай, — счастливым голосом сказал мистер Флад. Но тут он увидел лицо Артура. — Мой дорогой друг! Что стряслось? — Он похлопал Артура по плечу. — Ты сможешь в любое время навещать нас в Высокой Бухте. Мы всегда будем тебе рады. Серена так будет просто счастлива. — Он улыбнулся. — Жена говорила мне, что наша старшая дочь к тебе неравнодушна…
— Это невозможно, мистер Флад, — сказал Артур, отворачиваясь. — Я не могу покинуть «Гармонию» — так я обещал своему отцу. Он до сих пор не оправился после смерти моей матери, и я — вот все, что у него осталось…
— Достойно похвалы, — сказал мистер Флад, прочищая горло и теребя промасленную тряпку. — В трудное время дети — истинное утешение…
— Папа! Папа! Скорее сюда! Мама тебя зовет! — закричали братья Флад, скатываясь по лестнице и врываясь в машинное отделение.
— Что за суматоха? — сказал мистер Флад. — Эрнест, не приближайся к фланцевым тягам! Губерт, отойди от выпускного коллектора!
— Корби! — в один голос закричали мальчишки. — Она исчезла!
— Что значит «исчез»? — угрожающе тихо проговорил мистер Таймс-Ромэн. — Как мог огромный ящик просто взять и исчезнуть?
— Без понятия, шеф, — сказал мистер Франклин-Готйк.
— Да уж, загадка, — проворчал мистер Палатино.
— Запутки с непонятками, — просипел мистер Бембо.
— Кто-то там явно побывал, — бормотал мистер Гарамонд. — Сперва эта проклятая швабра в чулане, затем какая-то ерунда с пастилками…
Все взгляды обратились на мистера Гарамонда. И как раз в этот момент с правой палубы донесся неистовый вопль миссис Флад:
— Корби! Корби! Ты где?!
Корби смотрела на огромный прилавок, пытаясь удержаться, чтобы не чихнуть.
— Мама говорит, если ты идешь к мэру на чай, нужно приносить ему что-то очень особенное, — сказал Нико.
Старушка взобралась по специальной лестнице на колесиках и теперь, покачиваясь вместе со всей этой конструкцией, стояла на последней ступеньке. Затем она потянулась к пирамиде консервных банок.