Опасный соблазнитель

Падьюка, Кентукки, 1897 год

Под неумолчные раскаты грома над рекой Клэр торопливо вела за собой по причалу младшую сестру. Свирепые порывы ветра трепали длинные юбки девушек, обвивали их вокруг щиколоток и мешали идти. Вцепившись в ручку тяжелого кожаного саквояжа, Клэр бросила встревоженный взгляд на клубящиеся грозовые тучи. Еще минута – и разразится гроза. Только бы она не помешала кораблю отплыть!

А если помешает? Несмотря на уверения начальника порта, что «Госпожа Удача» отойдет от причала в любую погоду, Клэр лихорадочно искала иное решение. Сумеет ли она нанять экипаж, хозяин которого согласится проделать такой долгий путь? Или же стоит попытаться сесть на поезд?

– Сиси, я могу идти сама, – с досадой повторяла двенадцатилетняя сестра Клэр, пытаясь высвободить руку.

– Эм, это слишком опасно. Слышишь? Уже начинается гроза.

И тут же тяжелые дождевые капли разорвали тучи и застучали по доскам причала, быстро пропитывая легкую весеннюю одежду девушек. Прищурив глаза, Клэр взглянула из-под обвисших полей шляпы на белый колесный пароход, с которого на берег сходили пассажиры. Сталкиваясь зонтами, люди спешили спрятаться под крышу. Клэр прижала Эмили к себе, чтобы не потерять ее в толпе.

– Ты меня задушишь! – закапризничала Эмили, пытаясь вырваться.

Но Клэр не слушала ее, она была погружена в мысли о телеграмме от экономки, которую получила вчера: эти три коротких строчки мгновенно разрушили ее уединенный, безопасный мирок. Как она досадовала на лаконичность этого послания! Но разумеется, миссис Паркс была не в себе, когда отправляла телеграмму. Эта пожилая женщина служила у отца Клэр двадцать лет; с тех пор как четыре с половиной года назад умерла мать Клэр и Эмили, весь дом остался на попечении миссис Паркс. Отец часто повторял: «Хвала Богу за миссис Паркс! Не знаю, что бы мы делали без нее!»

Но теперь им придется обходиться не только без миссис Паркс. Клэр вновь испытала чувство нереальности происходящего, которое впервые захлестнуло ее, когда она прочла: «Ваш отец умер».

Клэр тут же отпросилась с уроков и отправилась за Эмили, молясь лишь о том, чтобы успеть на похороны.

Она еще не могла полностью осознать, что отец умер. Но смысл второй и третьей строчек был очевиден: «Бельфлер придется продать. Приезжайте скорее».

При мысли о потере дома Клэр парализовал ужас. Она очень хорошо знала, что такое быть бездомной, ютиться под мостами, спать в чужих сараях, искать убежища в переулках. Она знала, как мучительно украдкой искать съестное в чужих садах, как унизительно выпрашивать объедки, как отвратительно быть грязным пугалом, от которого шарахаются даже бродячие собаки. И она дала себе клятву, что приложит все усилия, чтобы не оказаться в таком положении.

Эта телеграмма – ошибка, иначе и быть не может. Поместье – не только их дом, но и залог их безбедного будущего. Клэр уверяла себя, что страшная весть – плод воображения перепуганной старухи. И все-таки ее терзал страх.

Улучив минуту, Эмили вновь попыталась вырваться из рук сестры.

– Я пойду сама!

– Не глупи, Эм. Мы уже почти на месте, – сказала Клэр, приближаясь к трапу.

Эмили вынырнула из-под ее руки, поправила свою желтую шляпку и покрепче оперлась на тонкую белую трость.

– Дальше я пойду одна! – заявила она, делая первый шаг.

Но Эмили не видела, что ей угрожает опасность. Клэр метнулась к ней, и в этот миг кончик туфли Эмили соскользнул с причала, она пошатнулась и вскрикнула, силясь удержать равновесие на яростном ветру.

– Эмили! – ахнула Клэр, но не успела подхватить сестру, и та упала с причала. – Помогите кто-нибудь! – закричала она через плечо, падая на колени. Вцепившись в скользкие доски, Эмили висела на руках на высоте десяти футов над темными бурными водами реки Огайо.

Клэр обхватила тонкое запястье сестры, молясь, чтобы ей хватило сил.

– Держись! Я вытащу тебя!

Лицо Эмили побелело, она едва дышала.

– Не могу… скользко…

– Нет, можешь! – В ужасе Клэр заметила, что хрупкие пальчики соскальзывают с мокрой доски. – Да помогите же! – в отчаянии выкрикнула она.

Клэр всем телом вытянулась на досках пристани, чтобы обрести опору. Злобный вихрь сорвал с ее головы шляпу, но она не заметила этого. Ее пальцы ныли, руки, казалось, готовы были выскочить из суставов. Силы иссякали, а Эмили была слишком тяжелой.

– Сиси, – всхлипнула Эмили, – я не хочу умирать…

Клэр подавила рыдание. Кроме Эмили, у нее больше не осталось родных. Если с сестрой что-нибудь случится…

– Не бойся, Эм! – крикнула она, пересиливая рев ветра. – Ты не умрешь, этого я не допущу! Скоро нам помогут, обещаю тебе!

Тайлер Маккейн беседовал с помощником, стоя под навесом на прогулочной палубе «Госпожи Удачи», и вдруг услышал крики о помощи. Тайлер резко обернулся и окинул взглядом причал. Бросившись к перилам, он заметил тонкую фигурку, лежащую у самого края.

– Скорее, Джонас! – крикнул Тайлер на бегу. Через несколько мгновений он уже стоял на коленях рядом с незнакомкой. – Я держу ее, – успокаивающе произнес он, схватив девочку за предплечья. Но женщина не разжимала пальцы – похоже, ужас сковал ее. – Я держу ее, уберите руки! – приказал Тайлер, и женщина подчинилась.

Ветер швырял в лицо холодные капли дождя, мышцы рук напряглись от натуги. Тайлер стиснул зубы и втащил девочку на причал. Женщина с криком прижала ее к себе, что-то шепча ей на ухо и приглаживая волосы.

Джонас накинул на плечи девочки одеяло.

– Идите под навес, – заботливо сказал он.

Женщина прижала ладонь к губам, ее глаза наполнились слезами. Джонас помог им подняться по трапу. Оказавшись в безопасности, под навесом палубы, незнакомка закрыла лицо руками и разрыдалась.

Тайлер невольно обнял ее и привлек к себе. Одежда ее промокла насквозь, она дрожала под порывами холодного майского ветра.

– Все хорошо, – повторял Тайлер с нежностью, которая его удивила. – Ваша дочь спасена.