Опции
Шрифт:
– Коля, играй, а я буду этого отвлекать! – И начинала кружить возле меня, совершая соблазняющие движения бёдрами.
Пару раз она случайно прижалась ко мне бедром. Второй раз я, притворно обрадовавшись, бросил кий и крикнул:
– А хрен с ним, с выигрышем! – И, обхватив Гребенщикову за талию, прижал её к себе.
К моему удовлетворению, это вызвало бурное недовольство Сухова и повлияло на его игровые качества, поэтому вторую партию они выиграли. Я изобразил на лице отчаяние и, обняв Таню за талию, потащил на улицу.
– Придётся расплачиваться за проигрыш! Чур, я Таню катаю!
Но тут возмутилась Даша и заявила, что она не будет катать на себе
– Наверное, ты в прошлой жизни был конём! – проорал я вслед Сухову.
Тот обернулся, чтобы ответить мне что-то остроумное, но, запнувшись, упал и уронил Дашу. Та вскочила, как мячик, рассерженная и растрёпанная, и несколько раз увесисто приложила менеджера по холке.
Мы с Таней проскакали мимо поверженного донжуана. Я честно прокатил Таню вокруг корпуса и ссадил напротив входа. Мы оказались лицом к лицу, и я немедленно её обнял.
– Мы ведь только на катание договаривались, - заёрзала в моих руках раскрасневшаяся блондинка.
– Правда? – удивился я, не разжимая объятий. – Значит, обниматься я договаривался не с тобой? А с кем тогда?
– Может, с Дашей? – предположила девушка.
– Или с Алексеевым, - добавил я неостроумно, но вызвал у Тани вежливый смех.
Третья партия уже была не партией, а не понять чем. Мы с Таней всё чаще тискались, вызывая зевоту Даши и всё большее помрачнение Сухова. Потом Даша ретировалась, а мы с Таней, пока Коля бегал сдавать бильярдные причиндалы, подло сбежали из корпуса и отправились гулять.
Мы шли узкими плохо освещёнными дорожками, обнявшись. Время от времени мы останавливались и шептали друг другу на ухо какую-то чушь. Через некоторое время я краем глаза заметил, что за нами на некотором расстоянии тащится несчастный менеджер по продажам и громко вздыхает, и от этого стало светло и радостно на душе.
Глава 5
Любой лофер знает: чтобы казаться отличным работником, вовсе не обязательно обладать профессиональными знаниями, опытом и прочей чепухой. Вместо этого гораздо полезнее иметь поверхностные знания из разных других областей – создастся впечатление очень эрудированного и разностороннего человека. И ещё – нужно употреблять как можно больше заумных слов в своей речи или переписке. Это могут быть или англицизмы – «промоушен», «коучинг», «истеблишмент», или философизмы - «экзистенциализм», «трансмедитальность».
Эти нехитрые правила я усвоил ещё в школьные годы, когда одновременно посещал бассейн и музыкальную школу. Ни там, ни там я особых успехов не добился. Зато среди туповатых пловцов я рисовался знанием умных словечек вроде «реприза», «контрапункт» или «диминуэндо». А дохловатые музыканты уважали меня за «поворот-сальто», «шестиударный кроль» или «переход со спины на брасс в комплексе» да пару случайно заработанных грамот на соревнованиях.
Позже методику общения я оттачивал во время путешествий или командировок. Чаще всего я ездил на поезде, где охотно ввязывался в беседы с соседями по купе. Для начала я узнавал, кто они по специальности, где работают, чтобы не попасть впросак, а потом начинал безбожно врать. Я назывался представителем какой-нибудь редкой профессии вроде реставратора кладбищенских памятников или тренером дельфинов и отвечал на вопросы изумлённых соседей примерно в таком духе:
«Вы кто по специальности будете?»
«Микробиолог», - отвечаю я.
«Ого! И над чем вы работаете?»
«Над доядерными квазиферментами аппарата Гольджи в составе антроповирусов».
«Якорный насос! Вот это да!» - восхищённо матерятся соседи. А потом начинают дальше спрашивать:
«А куда вы едете?»
«На конгресс по микробиологии и физико-химической генетике. У меня там доклад».
Ну и всё в таком духе.
А с псевдоинтеллектуалами общаться ещё проще: достаточно бросить бессмысленную пару фраз, чтобы погрузить их в состояние поиска глубинного смысла. Этому меня научил демагог Пурген. Как-то года два назад одно издательство проводило конкурс сверхкороткой интеллектуальной прозы. Для развлечения Пурген написал следующую миниатюру: «Выпестрилось! На ферме и фермере! Ускалатство во всеядной гальве отожралось и засковородилось. Толстоглазое макло отсеберетило и упало к чертям собачьим». Лофер послал её на конкурс, где это чудесное творение заняло второе место. Опус разместили на сайте, и в комментариях читатели и судьи охали-ахали: «Это – новое слово в литературе! Артхаусный андеграунд! В этой миниатюре – все мы, вся наша жизнь! Поздний Борхес с ранним Кафкой!» Опус Пургена мог бы занять и первое место, но один судья поставил самый низкий балл за «предсказуемый финал» и «отсутствие атмосферности».
В «Опционе» я применил весь накопленный опыт выживания в человеческой среде. Четыре года назад после университета меня загребли в армию на год, и теперь я задирал нос перед наслужившими коллегами мужского пола. В качестве последнего аргумента в споре я выкладывал что-то вроде: «Сижу я как-то в окопе. Мороз минус сорок! Руки к автомату прилипают…». И всё в таком духе. Коллеги сразу становились смирными, отводили глаза и вздыхали, мол, да, армия – это школа жизни. Может, они боялись услышать истеричные нотки в моём голосе, присущие каждому отслужившему в разговоре с неслужилым. Знали бы они, что я весь год просидел за компьютером в штабе полка, перепечатывая идиотские инструкции и приказы, а автомат держал в руках только на присяге.
Мой заводской опыт тоже пригодился, приподняв мой вес в коллективе. Потому как никто из сотрудников «Опциона» не знал, что такое межцеховое планирование и чем отличается ПКО от ОКСа. Впрочем, я сам об этом имел смутное представление.
Настоящий сюрприз мне подкинул сам Владимир Николаевич, организовав коллективное обязательное посещение бассейна раз в неделю за счёт компании. В первое же посещение я порисовался перед коллегами, проплыв пятьдесят метром самым эффектным и мужественным стилем – баттерфляем. Честно сказать, я еле доплыл, страшно выдохся и пару раз подглотнул хлорной воды. Тренер по плаванию за такой баттерфляй немедленно утопил бы меня, но для коллег, плавающих чуть лучше топора, я показался, как минимум, чемпионом Европы. Жаль, что не было тогда Танюшки: стеснительная блондинка наотрез отказалась ходить в бассейн.
Сотрудников, склонных к интеллектуальному образу жизни, Холина Ставра и Толега, я мог легко нейтрализовать парой фраз в своих многочисленных отчётах и концепциях. Достаточно было написать что-то вроде: «Нет возможности применить групповые методики LPR и JGPT без комплексной методики AHWDN», чтобы повергнуть интеллектуалов в крайне заторможенное состояние. Прочитав подобную ахинею (потому как на свете не было таких методик), они, пытаясь показаться умными, начинали лепетать ответный бред, слушая который можно было прекрасно повеселиться.