Операция «Дозор»
Шрифт:
В вечную тень был погружен этот узкий каменный коридор. В воздухе висел холодный пар, пахнувший мохом и водорослями. Солнце сюда не заглядывало. Вверху, заслоненная деревьями, едва угадывалась синяя полоска неба.
Все это угнетало, и никто не поддержал Саньку, когда он сказал, что группа связи молодцом — такого препятствия не испугалась! Не до восторгов, не до самовосхваления. Напротив, Пантелей часто говорил себе, что командир группы из него получился никудышный. Старался, старался, а все как-то по-дурному складывалось, вроде не он командир, а какая-то нелепица-судьба над ним начальница: вертит им, добрые намерения переиначивает… Препятствия не испугались! Не нарушили бы приказа, не пришлось бы, в это ущелье лезть, жизнью ребят рисковать. Бастик ногу не повредил бы. Хорошо, если дальше все благополучно пойдет. А если впереди — новые препятствия?
Ущелье порой так сужалось, что, раскинув руки, можно было достать обе стенки. Поток то углублялся, то растекался, то забивался под скалы, то взбухал перед естественной запрудой и тугими серебристыми струями повисал над валунами.
Ребятам приходилось иногда под страшными карнизами идти, иногда — по воде. Сверху капало, как в дождь. Ноги скользили по камням, от напряжения мускулы болели, но отдыхать некогда было — и так много времени потеряли.
Бастик Дзяк висел на плечах у Саньки и Олега. Он пытался опираться на здоровую ногу, но это не всегда было удобно — не по ровному асфальту шли.
В одном месте перелезали через груду больших камней.
Уже почти одолев преграду, Бастик потерял равновесие, свалился и ободрал колени:
— Все, ребята! Больше не могу! Оставьте меня здесь — место приметное, найдете!
— Ну и черт с тобой! — Олег и сам крепко стукнулся. — Намучились с тобой, а ты — нет чтобы молчать! Еще выламываешься тут!
— Чего разорались? — Санька с опаской поглядел вверх. — А если нарушитель где-то бродит? Вот и наведете его на нас!
— Не психовать! — потребовал Пантелей. — Бастик, если бы я повредил ногу, ты бросил бы меня? Молчишь? Не бросил бы! И мы тебя не бросим! Дальше мы с Митей понесем тебя!
Пантелей и сам начал нервничать, поэтому и распоряжался отрывисто, требовательно, чтоб ребята были уверены: командир не раскис и им не даст раскиснуть!
Ущелье казалось бесконечно длинным — никогда не выйти из него! А оно оборвалось скоро, оборвалось внезапно, будто правая стена его опрокинулась, рассыпалась, образовав поляну. Лес обступил ту поляну, оставив широкий проход к воде. У опушки стояла палатка, а перед ней пылал костер. Бородатый плаврук Эммануил Османович рубил дрова. Девушки из первого отряда чистили картошку.
— Скоро обед! — причмокнул Санька.
Плаврук опустил топор:
— Откуда? Почему? Зачем?
— Мы направлены в штаб оперативной группы, — ответил Пантелей, давая понять, что большего он не скажет.
Плаврук нахмурился, поправил мичманку:
— Я — начальник тыла оперативной группы. В данный момент в гарнизоне старший по должности — я.
— Мы направлены к начальнику штаба. Как к нему пройти?…
Плаврук надвинул мичманку на лоб, обиженно поджал губы:
— Двести метров вниз, а там — налево по склону…
— Спасибо! Мы можем оставить у вас Бастика Дзяка? Первую помощь ему окажут?
Плаврук осмотрел ногу пострадавшего, позвал одну из девушек, велел принести бинт, а сам подхватил Бастика на руки и — к палатке.
— А мы — бегом! — махнул Пантелей ребятам.
— Мальчики, погодите, — повариха, что была поближе к ним, отставила ведро с картошкой, вытерла руки о передник. — Товарищ старший в гарнизоне, можно я налью мальчикам компота? Они ж с дороги…
— Разрешаю! — отозвался плаврук.
Огромная молочная фляга почти до краев была наполнена. У ребят глаза разгорелись. Повариха щедро набрала компот в большие кружки. Выпили залпом.
Санька на добавку намекнул, но Пантелей торопил:
— Спасибо и на этом, нам — пора!
Двести метров по сухому, по галечнику вдоль ручья — не расстояние. Ребята попали в широкую долину, густо заросшую высокой, в рост человека, травой и кустарником. Ручей пересек долину, потек дальше, скрывшись в лесистом распадке. Левая сторона ущелья постепенно сошла на нет — о ней напоминали лишь изломанные уступами скалы, на которых зеленел молодой лесок. К нему вела недавно протоптанная тропинка.
Ущельный холод выходил из ребят. Наверное, из-за этого щекотало в носу.
— Аахх!.. Чхи!.. — сотрясся Санька. — Ччч… хи!
Он так оглушительно чихнул, что в лесочке отдалось.
— Чего тут расчихались? — между деревьями показался парнишка с деревянным автоматом. — Другого места не нашли?
— Побывал бы ты в той дыре, посмотрели бы тогда на тебя! — Санька закрыл глаза, сладко чихнул.
— Кто такие? Что тут делаете? — грозно спрашивал парнишка.
— Веди нас к начальнику штаба! У нас срочное дело! — сказал Пантелей.
Парнишка подозрительно прищурился:
— Кто вам сказал, что здесь штаб?
— Некогда объясняться, веди, — настаивал Пантелей. — Будешь тянуть, мы тебя свяжем и сами пойдем!
— Да я вас арррестую! Ишь — они меня свяжут!
Из лесочка выбежал второй паренек, видно, начальник первого:
— Старший — за мной! Остальные — здесь. Ты — с ними.
— Ни шагу — от меня! — первый парнишка оттеснил Саньку, Олега и Митю. — У нас тут строго!
Начальник кивнул Пантелею и пошел по тропе.
Деревья и травы стремились разрастись, сцепиться, заполнить собой все, но скалы все равно выпирали из недр. Цепляясь за острые грани, зеленели плети ежевики. Из расщелин поднимались тоненькие деревца — вокалу запустили корни.
Тропинка извивалась между скалами, взбиралась на естественные ступени.
Ребята вышли на небольшую площадку, с которой просматривались часть ущелья, долина и начало распадка, в который устремился ручей.
На плоской глыбе — карта, по углам прижатая камешками. Полторасыч что-то пометил на ней, взял бинокль, поднес к глазам. Пограничник настраивал рацию.