Операция «Гиппократ»
Шрифт:
Скорпион заморгал глазами на морде. Он не понимал, чего от него требуется в этой жизни, кроме жалить в зад всех, кто за это платит.
– Значит так, Скорпиончик, – продолжила Пилипчук. – Ты теперь – состоятельный бизнесмен. Ищешь ласковую подругу за наличный расчет. С твоей стороны.
Скорпион взвился в воздух.
– Майя, ты в своем уме? Как это? Мало того, что я… Нет, я что, не просто должен трахать их бесплатно? Как это? Вдобавок ты предлагаешь еще и платить? При таком подходе к делу у меня может вообще ничего не получиться…
– Скорпион, – в голосе Майки появились железные
– Ни за что! – твердо ответил Скорпион.
– А за штуку зелени? – полюбопытствовала Майка.
Скорпион чистосердечно признался:
– За штуку у меня получится даже с гориллой любого пола.
– Вот и хорошо. Слушай меня внимательно. Вот тебе кучка девушек, ищущих богатого спонсора. Раскрути их всех.
– За мою штуку?
– Нет. Это отдельно. В общем, ты должен сделать подробный доклад о них. Если надо, давай подарки за мой счет и даже окажи им внимание…
– Штука сюда не считается! – попробовал торговаться Скорпион.
– Еще как считается, – отрезала Майка. – Или ты думаешь, я плачу бабки за твой путь по газетным вырезкам? Кстати, не вздумай крутить динамо. Выгляни в окошко. Видишь двух мальчиков приятной наружности? Хватай аванс и хорошо врубись: начнешь только думать не то, они тебе устроят место в жизни без дальнейших жалящих заскоков. Но, если я останусь довольна, так и в дальнейшем дам тебе возможность зарабатывать без затрат на газетную рекламу.
Пока Скорпион со своим жалом наперевес оправдывал высокое доверие Майки, а Моргунов осматривал потенциальное здание офиса, Капон тоже не считал тараканов на кухне.
Будущий академик поднялся по крутой старинной лестнице, три раза постучал в двери, сделал паузу и громыхнул кулаком чуть сильнее.
Через пару минут дверь открыла старушка при таком жалобном виде, с понтом она задержалась на этом свете лишь из большого одолжения матери-природы. Увидев перед собой Капона, старушка преобразилась до такой степени, что сразу перестала напоминать своим видом живую мумию с платком на куполе.
– Сколько лет, Капоша, – ласково выдохнула она. – Боже, вот увидела тебя и только сейчас поняла окончательно, как сама изменилась.
Старички сидели в небольшом, модно обставленном кабинете, и Капон удивлялся тому, что здесь бабушка как бы сбросила еще добрых лет двадцать со своих уже несгорбленных плеч.
– Да, Соня, были когда-то и мы рысаками… – почему-то с грустью сказал Капон.
– Это точно. Мне говорили, ты долго лежал на дне, Капоша…
– Соня, только тебе могу признаться – боялся из хаты нос выкинуть, Чернышевского хватал, но фасон додавил. Зато ты, как всегда, при деле?
– Капоша, при деле в наше время? Я вот квартирку через опекунство над собой разыгрываю. Тут еще одна комната при нужном параде… Слушай, как ты меня нашел?
– Через горсправку. Спросил: где мне найти Софью Николаевну Левицкую?
– А Аллу Петровну Рябенко ты не искал? – улыбнулась Соня, наливая коньяк в крохотные рюмочки. – Капоша, как давление?
– Позволяет, Соня. Нет, Аллу Петровну я не искал. И Нюрку
– И даже брать на понт, – выпила коньяк старушка. – Ты кому баки заливаешь, Капоша? Он искал Соню Левицкую через справку… Мент бы не отважился вешать мне такую полову на уши…
– Ладно, мадамчик, не кипяти свои нервы. Я понимаю, эта хата записана на Аньку Люкс. Вы же с ней в паре работаете. Как когда-то, пока ты не схлестнулась со мной… Сорок лет. Боже, я плохо себе заметил, как не стало этих лет из жизни. Соня, что же она с нами вытворила, Соня?
Капон рывком опрокинул в себя коньяк. Старушка покачала головой.
– Лучше б на тебя напал склероз, Капон. Ты помнишь, как давал мне слово… Тебя бы на толковище с ним!
– На любом сходняке отмажусь, – поднял руку Капон, – сукой буду, из кичи даже маляву хотел тебе бросить, а потом подумал: зачем такой фее одноглазый урод со вставной челюстью. Если б ты знала, как менты меня трюмили, но я… Никого не сдал, Соня. А ты говоришь – толковище… Люкс что делает?
– Отдыхает пока. Говорит, фраера голодные так на наши дела уцепились, что работать нет никакой возможности. Возраст опять же… Помнишь, как из-за Аньки на ножах дрались? А теперь… Что нам остается – только воспоминания за те времена.
– Соня, – заметил Капон. – Я же знаю, что ты вытворяла в новые времена…
– Перестань, Капоша. Какие дела? Я спокойно беру на пропитание у шести лохов, которые хотят оформить опекунство вместе с хазой. Откидываю Аньке доляну. На что мы еще способны в таком возрасте? Если дождешься моего сегодняшнего опекуна, поймешь, на что только и способны. За три секунды на двадцать лет старше стану, а хотя бы на год моложе – этого не получится и с большим трудом.
Капон нагло ухмыльнулся.
– Соня, мы давно не виделись. И ты забыла, что я… Ну кто тебя знает, как я? Или я поверю, что ты только на это способна? Соня, думаешь мне неизвестно, кто занимался бомбежкой деловых? Ну кто, кроме тебя, способен увести деньги не у лохов, а накалывать приблатненных? И как накалывать, Соня! Уходить вместе с их бабками на глазах всей бригады! Если бы на мне была шляпа, я бы ее уже давно снял.
Соня вместе со своей старой подружкой Аней Люкс действительно сотворила такое, на что не были способны даже менты. Когда бригады наперсточников оккупировали улицы чересчур плотно, менты стали разоряться во все стороны: мы против них можем бороться только штрафами. Это всё равно что ничего не можем. Смотрите, граждане, как они вас дурят: мастырят шарик из поролона и ныкают его между пальцами. И под какой наперсток не тыкайте свои ставки, шарика там в упор нет.
Наперсточники, понятное дело, взвыли. Ах, менты поганые, волчары позорные, чтобы мы за свое слово не ответили?! В чем обвиняете, суки? Мы же честно всех предупреждаем: ловкость рук – и никакого мошенства. А вы, менты, батоны гнусные, бекасы дешевые и прочие эпитеты, нас оскорбляете такими мерзкими подозрениями. Ничего у вас не выйдет! Люди всё равно хотят играть, когда у них нет бабок на роскошное казино.