Операция «Караван»
Шрифт:
И вот тут, на причале, ощущение было точно как на театральной сцене, или в помещении, обитом ватой. Звуки рождались, убегали и не возвращались больше, словно над нами навис не свод неба, а холстина с нарисованными на ней облаками и солнцем. Причем собственных звуков это место не рождало вовсе — все было безжизненным, давно брошенным и пустым. И очень искусственным, не создающим ощущения открытого пространства, как декорации в павильоне.
Ближайшие к бухте складские четырехэтажные здания, собранные из тонких бетонных плит, тускло отсвечивали слепыми темными окнами, подъемные краны, давно неподвижные, тянули решетчатые
Ольга выбралась из шлюза, держа короткое ракетное ружье. Осмотрелась, прислушалась.
— У! — коротко выкрикнула она, словно пытаясь разогнать почти осязаемую тишину.
Убежавший звук словно поймали сетью и тут же накинули на него ватное одеяло.
— Как тут странно, — произнесла Ольга то, что все чувствовали, но никто еще не озвучил. — Словно уши заложило.
— Это из-за того, что мы как бы в воронке, — предположил Алекс, — а потому звуки ведут себя странно.
Тему развивать было некогда, надо было просто привыкнуть к особенностям этого места.
— Надо провести первичный осмотр прилегающих к пирсу кварталов, — сказал я. — Пойдем мы с Алексом. Остальных прошу укрыться в корабле и не высовываться до моих особых распоряжений или до кардинального изменения ситуации.
— О каком изменении… — попыталась уточнить Ольга, но я ее перебил.
— О кардинальном. И найдите пока чем привязать корабль.
— Что с костюмом делать? — Алекс глянул на меня.
— Если провозимся остаток дня, он пересохнет.
— Положи под пирс, — подумав, ответил я. — В воде, действительно, ему будет лучше.
Алекс прижал чувствительный отросток костюма, и скафандр сполз с него, как кожа со змеи, свалившись мышечной грудой у ног. Урман, постоянно озираясь по сторонам, двинулся вдоль пирса в поисках веревки, каната или троса. Носить на ремне винтовку он не умел, а потому она болталась у него за спиной, как ведро на крюке позади телеги.
К счастью, далеко идти ему не пришлось — изрядный кусок капроновой стропы свисал с крюка ближайшего крана. Урману пришлось несколько раз безрезультатно подпрыгнуть, пытаясь ее достать, но потом он додумался снять винтовку и, используя ее вместо палки, стянуть стропу вниз. Назад с добычей бывший муниципал двигался заметно быстрее, чем в ту сторону. Так бывает, я знал, когда поначалу медленно заходишь в пещеру или темную штольню, а на обратном пути, уже увидев дневной свет, невольно ускоряешь шаг.
Алекс тем временем без затей спихнул скафандр ногами с пирса, и он погрузился на дно у самого борта «Шпика». Ольга отдала ему ракетное ружье и патронташ с зарядами. Алекс перекинул его через плечо. Ольга с Урманом скрылись в люке и закрыли его за собой.
— Потопали, — сказал я, первым направившись к берегу.
— Будем искать что-то конкретное? — попробовал выведать Алекс.
— Задача пока простая, — охотно ответил я. — Удостовериться в отсутствии непосредственных опасностей. Зверей, к примеру.
— Какие тут звери? — Здоровяк догнал меня. — Даже птиц нет, биотехов боишься?
— Исхожу из идеи, что они могут тут быть.
— И что тогда? Ну, если они есть? Будем сматываться?
— Ага, сейчас, —
— По тебе видно, как ты не веришь, не скрывая иронии, — усмехнулся здоровяк.
— Я же говорю, что пока допускаю эту возможность. Просто обязан ее допускать, так понятно? И буду действовать, исходя из нее. Но не думаю, что сухопутные биотехи опаснее океанских. Иначе бы они захватили весь мир. А так, даже если они были когда-то, их выбили. Чего не смогли повторить в океане. А мы океанских бьем, значит и с этими справимся. Логично?
Алекс не ответил. Похоже, он был уверен, что я такими речами пытаюсь успокоить сам себя. Отчасти он был прав, дьявол его забери.
Пирс кончился, и я впервые ступил на землю острова. Да, затерянный мир. Именно так. Дорога от причалов вела между четырехэтажных зданий, собранных из одинаковых бетонных панелей. Не было на них ни штукатурки, ни какой-то другой отделки. Все стекла были целыми, но из щелей в рамах густо росла трава, а сами окна стали почти непрозрачными от грязи, принесенной с дождевыми потоками. Из промежутков между плитами, куда набилось достаточно много пыли, пробивалась не только трава, но и тонкие лианы и даже небольшие кусты с крупными белыми цветами. Мох на стенах тоже местами виднелся, из-за чего казалось, будто на строения накинули маскировочную сетку.
Дорога была покрыта не привычным стеклоном, а каким-то другим, на вид более мягким покрытием, напоминавшим застывшую смесь битума и мелкого гравия. Мостовая тоже была вся в трещинах, из которых росла трава, пучки тростника, густой кустарник и даже деревья. Больше растений было с краев, а по середине можно было бы разъезжать на машине, если бы она была. Хотя так, наверное, не везде. Я заметил, что чем дальше от бухты, тем гуще растительность. Не удивлюсь, если некоторые кварталы превратились в настоящие джунгли.
Вскоре стало ясно, что мы движемся через складскую и заводскую зону, и что все здания вокруг образуют ровные одинаковые кварталы. Судя по состоянию окон и крыш, тут никогда не свирепствовали штормовые ветры. От наиболее сильных, западных, надежно прикрывала гора, а с других направлений защищали края воронки, в которой компактно расположился весь город, разделенный, как я предполагал, на ряд зон с разными функциями. Кроме наличия самих зданий, проходящих вдоль мостовой труб, и проводов на столбах, ничего не говорило о присутствии человека. Двери давно замело пылью так, что проблемно будет их открыть.
— Десятки лет тут никого не было, — уверенно произнес я.
— Ожидал другого? — спросил Алекс, искоса глянув на меня.
— Были такие мысли, — неохотно признался я.
К счастью, Алекс не стал уточнять, какие именно.
Дорога, по которой мы продвигались через промышленные кварталы, полого поднималась к краям воронки, уводя нас на юг. Пока там нас вряд ли ждали важные открытия, поэтому я предложил свернуть на ближайшем перекрестке к западу, где под горой, ближе к подножию, виднелись высотки жилых кварталов. Само их наличие говорило о том, что военные тут проживали вместе с семьями, иначе бы хватило казарменных блоков. Да и контингент был не маленьким, если одних только шестнадцатиэтажных башен набиралось почти два десятка.