Операция «Караван»
Шрифт:
И это было весьма логичным с фортификационной точки зрения, ведь если подземное помещение защищено всей грандиозной массой горы, ему не страшны и несколько термоядерных попаданий. Пока не сравняешь гору, а потом не заглубишься еще на сто метров ниже ее подножия, до начальника местного гарнизона не доберешься. Я даже посочувствовал бедняге Байрону. Очень уж неравными были его силы против того, что я видел вокруг себя. И все же он вступил в противостояние с Крысоловом. Или припекло сильно, или, что скорее всего, он попросту совершил какое-то преступление и сбежал отсюда во избежание кары.
Но куда больше меня сейчас интересовала не психология Байрона, а психология самого
Хотя, конечно, Крысолов вообще мог ничего не знать о происходящем на Земле. Даже люди с побережья Суматры имели весьма туманное представление о жизни в Метрополии, а уж тутошние островитяне — тем более. Радиоперехват не мог дать никакой полезной информации, разве что позволил бы услышать переговоры экипажей баллистических лайнеров. Но из них можно лишь понять, что существуют сами баллистические лайнеры. Не более того. Так что начальник гарнизона мог вообще не знать ничего ни об окончании войны, ни об эпидемии, выкосившей изрядную часть человечества.
Вот о чем он точно знал, так это о существовании биотехов. И, предприняв, наверняка, попытки добраться до побережья, мог составить представление о масштабе этой угрозы. А вот обо всем остальном — вряд ли. Так что, наверняка, придется потратить не мало времени, рассказывая Крысолову последние новости. А поинтересуется он точно, ведь мы тут первые гости после эвакуации, у меня никаких сомнений в этом не было.
Вскоре вагонетка выехала из довольно узкой штольни и оказалась в очень необычном, на мой взгляд, месте, больше всего напоминавшем подземный город. Это не было пересечением гигантских штолен, как на нашей прибрежной базе, и как я здесь ожидал увидеть. Нет, это было огромное, необозримое единое подземное пространство, что-то вроде гигантской пещеры, в которой был выстроен самый настоящий город с многоэтажными зданиями.
Пещера была абсолютно круглой, а свод располагался столь высоко, что и намека на него не получалось разглядеть, сколько я ни силился. Рельсовая дорога, по которой мы двигались на вагонетке, пролегала по окружности, вдоль стены гигантской пещеры, и спускалась вниз по спирали. Каждый оборот приближал нас метров на двадцать к уровню, на котором располагались основания зданий, но витки имели столь большой радиус, что изгиб колеи почти не ощущался. Казалось, что мы едем почти по прямой, и лишь мерное вращение города за окном выдавало форму нашей истинной траектории.
Я невольно сглотнул. Масштаб сооружения не просто меня поразил, он был без преувеличения сказочным, в крайнем случае, фантастическим. Но, по здравому размышлению, я понял, что это, скорее всего, не являлось творением человеческих рук. Вполне возможно, огромная полость внутри вулкана возникла под действием сил природы, а людям осталось лишь найти ее, расчистить и благоустроить. И получить в результате один город снаружи, а другой под землей, защищенный и от вражеских глаз, и от почти любых вражеских воздействий.
И тут меня осенило. А была ли вообще эвакуация в том виде, в котором мы ее себе представляли? Может вообще никто не ушел на кораблях, а все население целиком попросту переселилось под землю, уходя от высадившихся на остров сухопутных биотехов? Идея была логичной, но моя интуиция почему-то взбунтовалась против подобной версии. Словно мое подсознание заметило что-то такое, чего не разглядела сознательная часть мозга. И на основании этих данных
Хотя странно, конечно. Зачем пересекать океан, уже кишащий, наверняка, биотехами, когда под землей огромный город, способный вместить всех желающих? Если он и меньше наружного, то не на много, как мне казалось.
К счастью, нас ждала встреча с начальником гарнизона, и имело смысл надеяться, что он удовлетворит мое любопытство в обмен на свежие новости с большой земли.
Но чем больше я думал об этом, тем больше начинал сомневаться в выводах логической части сознания, и тем больше склонялся к восприятию сигналов интуиции. И главным фактором для таких сомнений я посчитал удаленность подземного города от основного бункера. А что если сам бункер, он и только он был построен вместе с наземной базой? Что если подземный город за тридцать лет создали лишь те, кто тут остался, проложив штольню и пустив по ней рельсовый транспорт к ими же открытому, очень удобному месту? А тридцать лет назад ничего этого не было, и загнать все население города под землю попросту не представлялось возможным. И тогда большинство, конечно, погрузились на корабли и отбыли в направлении Суматры. И об их судьбе теперь можно только гадать. Иначе как объяснить брошенные машины у пирсов? Вот за что уцепилось мое подсознание. И, похоже, снова оказалось правым.
Описав три полных круга и спустившись при этом примерно на шестьдесят метров вниз, мы оказались на уровне города и въехали на его улицы. Точнее теперь наш путь пролегал по невысокой эстакаде, она была ниже, чем крыши большинства зданий, но выше уровня земли, если можно было так выразиться в данном случае, когда настоящий уровень земли находился более чем в ста метрах выше.
Улицы города были ярко освещены. В отличие от основной штольни, по которой колонна въехала в бункер, в городе не создавалось ощущения сумрака, и уж точно не возникало стесненности границами тоннеля или какой-то подавленности. Нет, уличные фонари ярко освещали мостовые, по ним двигались машины и люди, и хотя неба не было видно, и свода не было видно, и не могло быть видно луны или звезд, все равно окружающее пространство воспринималось просто как погруженное во впасть ночи. Видимо сознание просто отказывалось воспринимать факт существования столь огромного подземного объема.
Люди и машины присутствовали на улицах, но их было не много. Хотя, что значит не много, если я не ожидал увидеть на острове и тридцати жителей? Да, подобного размаха я просто не ожидал. Если кто-то и ушел с острова на кораблях, то осталось народу все же не мало. Может половина от общего числа, а может и больше. Хотя откуда мне знать, сколько их всего было и сколько тут есть сейчас? Я лишь отметил, что никто из увиденных прохожих не напоминал военных.
Было много женщин, довольно много детей, были и мужчины, но мне показалось, что их сильно меньше. Скорее всего, меньше среди мужчин было только гражданских, тогда как с женщинами, понятно, наоборот, вот их и больше казалось на улицах.
Алекс и Ольга всю дорогу молчали. У меня тоже не было желания говорить с ними в присутствии провожатого. Хотя поговорить было о чем. Но я надеялся найти место и время для спокойной беседы без чужих ушей и глаз. Можно, конечно, при определенных умениях, играть и с открытыми картами, но лучше не делать этого, когда есть другой путь. Как говорят, кто владеет информацией, тот владеет миром. В целом, наверное, это гипербола, но касательно ограниченного мирка острова — в самую точку.
Наконец вагонетка достигла достаточно хорошо оборудованного вокзала с тремя платформами, и остановилась.