Операция «Караван»
Шрифт:
К этому же каркасу он прицепил несколько кассет с портативными глубинными бомбами, четырехзарядный портативный торпедомет с управляемыми малокалиберными торпедами для поражения целей на дистанции до полутора километров, на пояс повесил длинный нож, а так же инъектор с запасом грибковой сыворотки и глюкозы.
В гидрокостюме с откинутым назад затопляемым шлемом, в грубых перчатках и с огромным карабином на ремне Алекс выглядел очень эффектно.
— Вырезай привод! — твердо сказал он. — А я придержу торпеды. Только живо! Я не железный!
Две «Сирены», судя по меткам локатора, выделившись из общей массы
Но мне некогда было пялиться в монитор. Я включил резак и направил струю раскаленной плазмы на один из силовых элементов, крепящих антигравитационный привод на днище. К счастью привод Шерстюка не требовал никакой энергии, поэтому его можно вырезать как угодно, вплоть до главной ходовой сферы. А как ее повернуть на нужный угол, чтобы отрегулировать тягу, можно и потом разобраться.
Срезав первый из четырех кронштейнов, я не удержался от любопытства и глянул на монитор. Алекс не просто был под водой, он вел бой. И благодаря его усилиям из четырех атакующих «Стрелок» осталось лишь две. Точнее одна, поскольку очередную торпеду гарпун сразил на моих глазах.
Хуже дело обстояло с «Сиренами». Они имели привычку заходить на цель по широким дугам, долго оставаясь в недосягаемости противоторпедных средств. Поразить их можно лишь на конечном, более прямом, участке траектории. Но, как правило, бывает поздно. Я поднес к лицу запястье с коммуникатором и сказал:
— «Сирены!»
Рассчитывать на ответ не имело смысла, поскольку Алекс находился под водой, в полностью затопленном шлеме, с заполненными водой легкими и носовыми пазухами. Так что общаться он мог только по коммуникатору, нажимая кнопки. Но ему было точно не до того.
На малых глубинах легкие можно было бы водой не заполнять, поскольку процедура эта не из приятных. Но глубже давление попросту стиснет грудную клетку до перелома ребер. Приходится загонять несжимаемую жидкость всюду, куда только можно, а уж в легкие обязательно.
Алекс все же отреагировал на мое предупреждение. Монитор локатора показал, как пущенный из карабина гарпун ушел в сторону «Сирены», заходившей с левого борта. Но оставалась еще одна, и две «Стрелки», идущие прямым атакующим курсом.
Мне надо было как можно быстрее вырезать привод, от этого зависело очень многое, но в то же время я понимал, что Алексу без меня не справиться, что у мощного, но однозарядного, карабина попросту не хватит скорострельности для поражения всех целей.
К тому же за первой атакой неминуемо последует следующая, а потом еще и еще. Сколько понадобится. Невообразимая численность была основным преимуществом биотехов. Удастся ли когда-нибудь использовать это против них? Пока мне еще ни разу не удавалось.
Передо мной встал нелегкий выбор. Либо продолжать работать плазморезом, или хватать карабин и нырять Алексу на подмогу. Рациональность второго варианта была более очевидной, но очевидность чего бы то ни было давно перестала быть для меня значимой мотивацией поведения. Когда дело касается Охоты, тут надо думать по другим алгоритмам.
От немедленного погружения меня удерживала манера биотехов драться до полного уничтожения противника, подтягивать все новых и новых бойцов бесконечно, пока цель не будет достигнута. Точнее уничтожена. И если мы оба втянемся в затяжной бой, привод вырезать будет некому. Это тупиковый путь, который неминуемо приведет нас к поражению. Мы все равно не сможем с двумя карабинами противостоять всем, населяющим океан, биотехам.
Какой бы сложной ни была для нас ситуация, нам все равно необходимо ее развивать. Бой же наоборот заставит нас зависнуть в навязанной роли. Я бросил последний взгляд на монитор, прекрасно понимая, что Алексу долго не продержаться, а потом включил резак и продолжил работу.
Свернув второй кронштейн, я снова взглянул на монитор. Алекс дрался великолепно. Он поразил «Сирену» с левого борта, снял всех, кроме одной, «Стрелок», но не успел поразить «Сирену» по правому борту.
Но хотя его результат был более чем впечатляющим, особенно для первого раза, торпеды все равно подошли близко к гравилету. Слишком быстро. С двумя наиболее опасными целями Алекс точно не успеет разделаться.
Напарник выпустил гарпун в сторону более скоростной и выносливой «Сирены» а затем начал стремительно уходить в глубину. Ход был грамотный, он вынудит оставшуюся «Стрелку» выбирать между поражением гравилета и поражением самого Алекса. А это даст нам время. То самое драгоценное время, которое было в нашем случае главнейшей ценностью.
Обычно торпеды склонны выбирать в первую очередь более сложные цели. На это наверняка рассчитывал Алекс, на это рассчитывал и я. Потому что более сложной целью был мой напарник. И пока торпеда будет за ним гоняться, уворачиваясь от гарпунов, я, может быть, успею высвободить привод.
Но тварь поступила нетривиально, продолжила атакующий курс на гравилет. Я видел, как она приближается, игнорируя быстро уходящего в глубину Алекса. Теперь действовать нужно было не быстро, а молниеносно. Хотя вариантов решения проблемы было так мало, что действовать я начал почти не задумываясь. Засунув плазморез между кронштейном и сферой привода, чтобы потом не искать его по всему затопленному отсеку, я, почти по грудь в воде, бросился к ящикам с вооружением.
Ох, не даром прошли последние три года! Часто затишье перед бурей позволяет пережить саму бурю. У нас было время усовершенствовать снаряжение для Охоты, а теперь пришел час проверить его. Потому что в теории часто бывает одно, а на практике получается совершенно иначе. Мне оставалось лишь надеется, что наши новшества не подведут.
Хорошо, что выделываясь перед инспектором, мы заранее распахнули все ящики. Под водой это отняло бы несколько драгоценных секунд, а так я сразу выхватил свою последнюю инженерную разработку, ручную реактивно-бомбовую установку.
Идея создания этого оружия росла корнями из детства, когда нам с борта «Принцессы Регины» пришлось отбиваться от атакующих торпед при помощи обычных ракетных ружей. И это в какой-то мере сработало, поскольку при установке вменяемого замедления взрыва ракеты, она на большом удалении погружалась в воду и взрывалась под поверхностью, вызывая несанкционированную детонацию биотехов.