Операция 'Кошмар'
Шрифт:
Нет! Нельзя доверить Кливленд человеку, который всего лишь раз проехал через него. Но когда Димуиди возьмет на себя Филадельфию, а когда Мэри Клиффорд проснется, он сможет посадить ее на Хьюстон, что даст возможность Хэнку поспать, прежде чем его пересадят на Индианаполис, и тогда...
Настоящая шахматная задача, только все пешки в ней - ферзи, а ошибки недопустимы!
Мак-Клинток забавлялся переключением селектора, вслушиваясь в то, что происходит в комнатах. Внезапно он заорал:
– Кто-то дрыхнет!
Рейнолдс взглянул на номер.
– Естественно.
– Ну, ладно, ладно.
– Мак-Клинток явно чувствовал себя уязвленным.
Рейнолдс снова склонился над своими списками. Вскоре Мак-Клинток опять взревел:
– Кто в двенадцатой?
– Что? Подождите-ка... Там Норман Джонсон, Кливленд.
– Вы хотите сказать, что он на вахте?!
– Да.
– Рейнолдс услышал астматическое дыхание мальчугана, и это его успокоило.
– Он храпит!
– Нет, он не спит.
Но Мак-Клинток уже мчался по коридору. Рейнолдс бросился ему вслед, Хэнби и Хэммонд - за ним. Рейнолдс успел добежать до двенадцатой комнаты как раз в тот момент, когда Мак-Клинток в нее ворвался. Норман полулежал в кресле, глаза по обыкновению закрыты. Мак-Клинток схватил его за ворот и ударил по лицу.
– Продери глаза!
Рейнолдс схватил Мак-Клинтока.
– Проклятый идиот!
Норман открыл глаза и тут же отчаянно разрыдался.
– Она взорвалась!
– Спокойнее, Норман! Все в порядке!
– Нет! Нет! Она взорвалась, и мамми погибла!!!
Мак-Клинток рявкнул:
– А ну, сконцентрируйся, парень! Принимайся за дело!
Рейнолдс повернулся к нему:
– Убирайся! Убирайся отсюда, пока я тебе морду не набил!
Хэнби и Хэммонд стояли в дверях. Генерал опомнился первым:
– Замолчите, доктор, и займитесь мальчиком. На командном пункте уже горел сигнал внешнего вызова. Хэнби взял трубку, а Рейнолдс пытался успокоить негритенка, Хэнби выслушал в мрачном молчании, потом сказал:
– Он прав. Кливленда больше нет.
– Он спал!
– резко выкрикнул Мак-Клинток.
– Убить его мало!
– Заткнитесь, - ответил Хэнби.
– Но...
– Какие будут приказания, генерал?
– спросил Рейнолдс.
– А разве они нужны?
– А весь этот галдеж? Наверняка не менее десятка людей выбиты из колеи.
– Проверим.
– Генерал снова вызвал Вашингтон, затем вздохнул с облегчением.
– Нет, только Кливленд. Можно сказать... нам повезло.
– Генерал, - стоял на своем Мак-Клинток, - он спал!
Хэнби посмотрел на него.
– Сэр, может, вы и помощник Президента, но военной властью не располагаете. Вон из моего командного пункта!
– Но я направлен Президентом, чтобы...
– Вон из командного пункта, сэр! Возвращайтесь в Вашингтон. Или в Кливленд!
Мак-Клинток окаменел. Хэнби добавил:
– Вы хуже заразы. Вы - дурак!
– Я буду жаловаться Президенту!!!
– Вмешайтесь еще раз, и Президент вряд ли доживет до той минуты. Пошел вон!
К ночи ситуация резко осложнилась. Угроза все еще висела над двадцатью семью городами, а операторы Рейнолдса выбывали из строя быстрее, чем успевали обнаруживать новые бомбы. Кэрш Деньги-Ваши-Будут-Наши даже после отдыха был не в силах встать на вахту.
– Пуст, как пересохший колодец. Все.
После этого Рейнолдс проверил всех, кто должен был заступить на вахту, и обнаружил, что некоторые из них безнадежны - короткий сон ничего изменить не смог - они были "пусты".
К ночи осталось только восемнадцать операторов на девятнадцать городов. Близняшкам со слезами пришлось расстаться - и ничего ужасного не произошло. Миссис Уилкинс "держала" Балтимор и Вашингтон - она взяла на себя Балтимор, когда там не оказалось замены.
Но теперь у Рейнолдса уже не было резервов для подмены, и три оператора Нельсон, Пистолет и Бабуля Уилкинс - работали бессменно. Рейнолдс слишком вымотался, чтобы волноваться. Он просто знал, что если хоть один из них достигнет предела своих возможностей, Соединенные Штаты потеряют город. Паника после гибели Кливленда вспыхнула снова. Дороги были забиты. Развал затруднял поиски бомб, но изменить ситуацию Рейнолдс ничем не мог.
Миссис Экстейн все еще жаловалась на свое "зрение", но работу все же продолжала. У Гарри-киоскера с Милуоки дело не сдвинулось с мертвой точки, но подменять его смысла не было - другие города были для него "белым пятном". За ночь миссис Экстейн обнаружила бомбу в Хьюстоне. Она, - сказала миссис Экстейн, - находится в ящике под землей. Гроб? Да, там есть и могильная плита, но прочесть на ней имя она не может.
Из-за этого покой многих недавно опочивших в Хьюстоне был потревожен. В девять часов воскресного утра Рейнолдс пошел к Мэри Клиффорд, чтобы сказать ей, что она может лечь спать или сменить оператора по Уилмингтону, если у нее еще есть силы. Он обнаружил Мэри в глубоком обмороке, уложил ее в постель, гадая, знает ли она, что бомба в Хьюстоне обезврежена.
Одиннадцать городов и восемь людей. Бабуля Уилкинс "держала" четыре города. Никто, кроме нее, не мог взять на себя даже два. Рейнолдс тупо подумал, какое это чудо, что они все же держатся, - это чудо намного превосходило все, что операторы демонстрировали когда-либо.
Когда он вернулся, Хэммонд поднял на него глаза.
– Заменили кого-нибудь?
– Нет. Эта девочка Клиффорд выбыла надолго. Значит, в конце концов мы потеряем не меньше полудюжины городов.
– Наверняка некоторые из них уже обезлюдели.
– Будем надеяться. Еще бомбы найдены?
– Пока нет. А как вы, доктор, себя чувствуете?
– Как покойник трехнедельной давности. Рейнолдс устало рухнул на стул. Он подумал, не стоит ли разбудить кого-нибудь из спящих и посмотреть, в каком они состоянии, но тут внизу раздался шум. Рейнолдс выбежал на лестничную площадку. По лестнице поднимался капитан военной полиции.
– Приказано доставить ее к вам. Рейнолдс поглядел на женщину, шедшую за капитаном.
– Дороти Брентано!