Операция "Лезвие"
Шрифт:
Hasta la vista, Barby…
Но теперь, перед доном Хоакином стояла еще более сложная задача. Он должен был выбрать. Выбрать между двумя новыми хозяевами и покровителями. Кубинцами и американцами. Работать сразу на два фронта не получится — дон Хоакин был умным человеком и понимал, насколько это чревато. Да и смысла в этом не было — потому что война закончилась и начинался бизнес. Бизнес, связанный с США. Куба была всего лишь перевалочной базой и то не самой удобной, а США — основным покупателем.
И дон Хоакин выбор свой сделал…
Отставив
— Позови Мигеля — коротко приказал он явившейся на зов смуглой, хорошенькой девушке лет двадцати, одетой в черно-белый наряд горничной. Девушка замешкалась, будто ожидая чего то еще — но он раздраженным взмахом руки отослал ее выполнять поручение. Не время, да и голова совершенно другим занята…
Мигель явился через десять минут. Смуглый, наголо бритый детина, так и не избавившийся от привычки носить камуфляж. Мигель служил в армии США, входил в совершенно секретную команду «121», занимающуюся охотой на высокопоставленных оперативников Аль-Каиды. Дон Хоакин считал его последней линией обороны, платил огромные деньги и дал полную свободу во всем, что касается обеспечения его собственной безопасности. Мигель свои деньги отработал сполна — несколько групп хорошо подготовленных Зетас, посланных для того, чтобы уничтожить лидера противоборствующей организации были выявлены и уничтожены, так и не сумев сделать ни одного выстрела по цели. Лос Зетас кичились своей подготовкой, армейским и полицейским прошлым — но их подготовка не помогла им в противоборстве с бывшим «морским котиком», отвоевавшим без малого четыре года в Ираке.
— Да, сэр… — по-армейски принял стойку он
— Расслабься… У нас все готово? Ты знаешь, о чем я
— Да, сэр.
— Ты уверен? — подозрительно прищурился Эль Чапо — он может взять с собой десяток-другой боевиков.
— Уверен, сэр… — морской котик недобро улыбнулся — у меня тридцать парней. Пять точек работы гранатометов. На втором этаже в спальне синьориты Сильвии мои ребята установили крупнокалиберный пулемет, он простреливает весь подъезд к дому. Они ничего не успеют сделать.
Дон Хоакин задумался. Говорить — не говорить? Потом решил — сыграть в открытую.
— Вот что, Мигелито… Я не говорил тебе этого, потому что тебе не нужно было это знать. Но теперь скажу. С ним может быть не простая охрана.
— А какая, сэр?
— Кубинцы. Из специальных подразделений. Очень опасные люди. Очень!
Мигель нахмурился
— Сэр, какая бы ни была у него охрана — ему не выжить. При внезапном нападении нападающая сторона имеет преимущество — и мы используем его на все сто. Как бы ни был подготовлен человек — против пули Браунинга М2 ему не устоять. Тем не менее — спасибо, сэр. Я предупрежу ребят, чтобы были настороже. Разрешите идти?
— Иди, Мигелито. Иди… И помни о том, что я тебе сказал.
Когда наемник
Навернулись слезы. Непрошенные.
Прости Алехандро. Ты мой старый друг и ты никогда меня не предавал. Но ты знаешь правило: бизнес есть бизнес. Просто… так надо. Прости.
Дон Хоакин Гусман Лоэра, руководитель картеля Синалоа и всей мексиканской организованной преступности был жестоким, опытным и предусмотрительным человеком, имевшим огромный опыт выживания в волчьей стае. Своей хваткой он мог дать фору любому «селфмейдмену» из списка Форчун-500. Но этого было недостаточно. Связавшись с американскими спецслужбами он ввязался в игру такого уровня, знаний и навыков, а самое главное — хитрости и подлости для которой ему явно недоставало. Если на своем уровне он был вожаком стаи волков, то на этом — ягненком посреди волчьей стаи. Шансов выиграть и остаться в живых у него почти не было.
В своих расчетах дон Хоакин допустил ошибку — одну, но сразу ставшую для него смертельной. Когда на него вышли сотрудники ЦРУ и G2, армейской разведки — он предположил, что они представляют и отстаивают государственные интересы Соединенных штатов Америки. Но это было не так. На самом деле они отстаивали в основном собственные интересы — такие, какие дон Хоакин не мог представить даже в самом страшном ночном кошмаре.
Мексика, штат Синалоа
Точка высадки
19 июля 2010 года
И все-таки капитан был прав, что ни говори. Высотный прыжок без практики — скверное дело. Последний раз я так прыгал… году в девяносто пятом, пожалуй и результат — налицо. Верней, на другую часть тела, которую десантники называют «лучшим лицом». В довольно простых условиях — ветра у земли почти не было, используя прибор ночного видения посадочную площадку я выбрал относительно нормальную, ровную — нормально приземлиться не сумел. Не погасил вовремя купол парашюта — в результате на земле он меня рванул и сбил с ног. Хорошо что не сломал и не вывихнул ничего…
Перекатился, автоматом заниматься было некогда, выхватил пистолет, замер, прислушиваясь. Я приземлялся первым, специально так сделал. По мне стрелять конечно же не будут, если здесь засада — подождут приземления основной группы.
Тишина. Только летучими мышами с неба падают остальные. Душный, влажный воздух окутывает все тело подобно теплому одеялу. Если бы здесь было кому стрелять — уже бы выдали себя….
Вскочил, начал сгребать парашют — тоже привычка по десанту. Парашют — первый демаскирующий признак места высадки, его надо собрать и спрятать лучше закопать. Парашют при боевом десантировании — одноразовый.