Операция «Маскарад»
Шрифт:
Он снова сладко улыбнулся и продолжил:
— Так как же, память вернулась постепенно или сразу? Скажите мне это, и я выпущу вас прямо сейчас.
Сара понимала, что должна дать ему информацию для затравки.
— Память возвращалась неравномерно. Что-то восстановилось мгновенно, что-то всплывало медленно, шаг за шагом. Первым признаком того, что я начинаю вспоминать свое прошлое, было всего одно слово. Это было имя — Гамильтон. Так вот…
Сара посмотрела в сторону бара:
— Меня немного знобит.
— Что? — Левайн был так поглощен ее рассказом, что не сразу понял вопрос. — О да, разумеется.
Доктор Левайн должен был любить выпить, только бы ей повезло! Тут Саре вдруг показалось, что доктор раздумывает, не вызвать ли ему охранника.
— Так вот, — тут же добавила она. — Имя Гамильтон я вспомнила на Ранчо, на занятиях по шифровальному делу.
Сара замолчала и выразительно посмотрела в сторону бара. Левайн перехватил ее взгляд, встал и направился к стойке. Сара тоже поднялась и последовала за ним.
— Надеюсь, вы составите мне компанию? — спросила она.
Левайн оглянулся на нее.
— Разумеется, — мягко ответил он, играя роль любезного хозяина.
Когда доктор снял стаканы с полки наверху, Лиз прислонилась к стойке так, чтобы объектив камеры не мог уловить движения ее руки. Затем она торопливо засунула пальцы в карман джинсов, достала флакон и спрятала его в ладони. От напряжения на лбу у нее выступили капли пота.
Левайн поставил на стойку два стакана и потянулся за бутылкой шотландского виски. Когда он наполнил один из стаканов, Сара, стараясь казаться как можно спокойнее, спросила:
— А нет ли у вас «Бурбона»?
— «Бурбона»? — Доктор отвернулся и стал изучать ряды бутылок. Он явно предпочитал шотландское виски американскому, и найти сорт, который упомянула Сара, оказалось не так-то легко.
Воспользовавшись паузой, она повернулась спиной к камере, перекрывавшей зону бара, и стала, напрягая все силы, вытаскивать пробку из узкого горлышка флакона. Наконец это удалось. Быстрым движением она выплеснула золотистую жидкость в уже наполненный стакан с шотландским виски. Когда Левайн обернулся, держа в руке нужную бутылку, пустой флакон снова покоился в кармане джинсов Сары, а сама она вся взмокла от пота. Добавив в оба стакана содовой, доктор вручил ей ее «Бурбон».
Усевшись в кресло, Левайн стал нетерпеливо подергивать ногой:
— Итак, Гамильтон. Это имя вашего отца. Что вы почувствовали, вспомнив его?
На его стороне были все преимущества: совершенная система безопасности, запертая комната и многое другое. Но в то же время у него было слабое место: ему нужна была информация, и получить ее он мог только от Сары.
Левайн сделал большой глоток и спросил:
— Через какой период времени после того, как вы прекратили прием препарата, блокирующего память…
— А разве я принимала такой препарат? —
— Да. Таблетки, которые были прописаны вам в самом конце курса лечения.
— Вы же говорили, что это антидепрессант. — Она уставилась ему прямо в лицо. — Значит, это вы вызвали у меня амнезию! — Открытие ошеломило ее.
— Да. — Левайн растянул в улыбке тонкие губы, обнажив крупные зубы, по форме чем-то напоминающие надгробные плиты. — Я могу много об этом рассказать, если вам это интересно.
— Судя по всему, выбор пал на меня из-за моего сходства с Лиз Сансборо, благодаря которому было не так уж трудно сделать из меня ее двойника. Но поверить в то, что я — Лиз, меня, наверное, заставили ваши препараты?
Левайн гордо кивнул, и Сара поняла, что ему очень хочется поговорить о своей работе, едва ли не больше, чем выяснить, каким образом к ней возвращалось ее прошлое.
— Я расскажу вам все, что знаю, в обмен на информацию, которая интересует меня, — предложила она.
— Согласен, — ответил доктор, поднимая свой стакан на уровень глаз.
Оба сделали по глотку, и в это время раздался стук в дверь. Сара напряглась. Неужели охрана все же заметила ее манипуляции с флаконом?
— Войдите! — резко выкрикнул Левайн, раздраженный тем, что им помешали.
Вошедший был одет в белый пиджак с золотым галуном и черные брюки. Толкая перед собой небольшой столик на колесиках, уставленный посудой, он пересек комнату и прошел в столовую.
— А вот и обед. — Левайн поднялся. — Моя обычная тысяча калорий. Во время вашего пребывания на Ранчо количество жира в ваших тканях составляло двадцать один процент, так что вам придется обойтись семьюстами. Но качество пищи отличное — это я гарантирую. У наших клиентов высокие требования. Пойдемте.
С мрачным удовлетворением Сара наблюдала, как он залпом допил свой виски. Затем оба перешли в столовую и уселись за небольшой стол в стиле рококо.
Закончив сервировку, официант выложил на тарелки принесенное блюдо — цыпленка, тушенного с овощами, причем порция Левайна оказалась почти вдвое больше, чем у Сары. Доктор ждал, в нетерпении барабаня пальцами по столешнице. Отослав официанта, он снова наклонился к Саре, даже не притронувшись к пище.
— Прежде всего расскажите мне о том, как вы прекратили принимать таблетки, — попросил он. — Почему вы так поступили? Ваша память начала восстанавливаться до того, как вы это сделали?
Сара занялась едой. Он нетерпеливо ждал, даже не глядя на свою тарелку, пока Сара не начала говорить. Она скрыла от него, что до сих пор плохо помнила события, разделявшие день ее знакомства с Гордоном, и тот момент, когда она пришла в себя, будучи уже Лиз Сансборо. О них она должна была узнать от него до того, как начнет действовать «делириум».