Операция начнётся в полдень
Шрифт:
— Ну-ну, — сказала, холодно улыбаясь Виккерс, — уже дали. От вас пользы как от козла молока, надо было к ментам идти.
— Ну и пошла бы! — несколько обиженно отозвался Цыганков.
— Да, пошла бы, если бы не знала, что меня там могут сдать этим же бандюкам.
Маргарита замолкла. К столику подошел официант и начал расставлять блюда. Когда он отошел, бизнесменша продолжила:
— Что теперь? Как в следующий раз будете решать проблему? Честно говоря, платить этим уродам за «крышу» не хотется. Сейчас большие расходы: надо платить за отвод земли, за проекты,
— Что-нибудь придумаем, — сказал Цыганков, принимаясь за еду, — знаешь, может тебе, на всякий случай, охрану выделить?
— Ты серьезно? Нет, охрана мне сейчас не нужна. Попробую сама договориться через знакомых.
— Знакомых бандитов что ли?
— Какая разница?
Маргарита лениво потыкала вилкой в принесенный мясной салат. Было видно, что есть ей не хотелось — она о чем-то раздумывала. Цыганков в свою очередь решил, что его предложение об охране все-таки заинтересовало её.
— Нет, охрана мне сейчас не нужна, — словно прочитав его мысли, сказала Виккерс и игриво добавила, — а если бы я согласилась, кого бы выделили, надеюсь молодого и симпатичного?
— А я что, не гожусь? — засмеялся Цыганков, — мужчина в самом расцвете сил, без вредных привычек. Как говорил Бельмондо в фильме «Чудовище»: «у меня взгляд орла, а тело барса, я им владею в совершенстве».
Маргарита оценивающе на него посмотрела:
— Да вроде ничего. Только ты, наверняка, женат, хоть и не носишь кольцо на пальце. И потом, у вас там, в конторе все правильные, положительные, дисциплинированные…
— Скучные что ли?
— Именно.
— Ну, это ко мне не относится.
— Ты с точностью наоборот?
Цыганков с усмешкой констатировал:
— Тебе палец в рот не клади, оттяпаешь всю руку.
— А мы нынче все такие, выращенные в кооперативной заводи маленькие пираньи капитализма. Не будешь огрызаться — сожрут по ходу и не вспомнят, как звали. Официант, — позвала она, — принеси кофе с коньяком!
Забелин у стойки бара заказал уже четвертый стакан коктейля. Молодая девушка-бармен, на груди у которой висел бейджик с надписью «Полина», спросила, подавая коктейль:
— Что-нибудь еще закажете?
— Если только танец с вами, — ответил Забелин, решив, что вид флиртующего у стойки бездельника ему подойдет лучше, чем, если он будет всего лишь стоять и глупо озираться по сторонам, как Шарапов в ресторане из фильма «Место встречи изменить нельзя».
— Я сейчас не могу, — улыбнулась девушка — только после смены.
— Ну, Поля, после смены это долго, — также шутливо улыбнулся ей в ответ Забелин.
Цыганков между тем попивал свой кофе и внимательно смотрел на Виккерс.
— Значит, Матвея ты не знаешь? — внезапно спросил он, вернувшись к началу разговора.
— Я же тебе ответила на этот вопрос. Саша, к чему эти повторы? Ты мне не веришь?
Её большие карие глаза смотрели без фальши, абсолютно честно и правдиво, где-то даже с возмущением. Цыганков по опыту общения с женской половиной человечества,
— Как не верить? Конечно, верю! — произнес он, невольно подыгрывая её притворству.
Виккерс, конечно, всё знала. «Наверняка, договорилась со «спартаковцами» заранее», — думал Саша. Он лично знал некоторых лидеров преступной группировки.
Два года назад, когда криминальные бригады начали в кровавых разборках делить город, было принято решение поддержать одну из группировок. В ней верховодили «Боец», он же Костя Брагин и «Драный» — Леха Неупокоев. Хотели их руками уничтожить бандитскую вольницу, а самих если не приручить, то хотя бы сделать предсказуемыми, людьми с которыми можно договориться.
В эти горячие дни Цыганков несколько раз ходил на встречу то с одним, то с другим бандитским вожаком, получал нужную информацию, а в ответ сообщал о намерениях других группировок. Это помогало руководителям «спартаковцев» принимать верные решения и дела у них круто пошли в гору. Вскоре мелкие бригады были рассеяны или вошли в состав этой внезапно набиравшей силу ОПГ. Большая часть Уральска перешла под их контроль.
Потом Цыганкова послали на курсы повышения квалификации в Москву, и уже там он узнал, что «Драный» был убит автоматной очередью у себя во дворе дома, где проживал. На «Бойца» тоже было совершено покушение — бросили гранату в его автомобиль, но тот выжил. Сразу стало известно, что нападение совершили бандиты из «сельмашевской» группировки, и война вспыхнула с новой силой.
Много полегло «пехоты» с той и другой стороны, много выросло могил на центральной аллее главного городского кладбища, словно пацаны уехали воевать в «горячую точку» где-нибудь на другой стороне планеты и все полегли за Родину.
Но на самом деле они погибли не в бою за свою страну. Эти молодые, здоровые парни, которые могли иметь работу, семью, могли прожить свою единственную и прекрасную жизнь, эти молодые ребята были безжалостно вычеркнуты из списка живущих по воле тех грандиозных событий, которые назывались «Великий передел собственности». Точно так же, как были вычеркнуты тысячи их предшественников в 1917 году, из-за тех же самых событий, только тогда они назывались гражданской войной.
Вернувшись в Уральск, Цыганков, конечно, встретился с «Бойцом», но прежнего желания сотрудничать не нашел. «Боец» был озлоблен, решил, что его предали, сдали «сельмашевским». Александру стоило больших усилий убедить его, что Управление ФСК тут не причем, но он чувствовал, что Брагин так до конца не поверил ему.
Сообразив, что Виккерс, могла прийти на встречу не одна, Цыганков осмотрел помещение бара и точно, увидел, что в углу сидят два подозрительных типа, бритых наголо, с массивными борцовскими затылками, в черных кожаных куртках из-под которых виднелись спортивные костюмы. Эти типы, как и Забелин у стойки, делали вид, что пили и, якобы, увлеченно разговаривали друг с другом.