Операция «Ольга»
Шрифт:
Танцовщица поочередно подбрасывала вверх факелы и, жонглируя ими, кружилась, подпрыгивала, и извивалась на помосте. Её тело было настолько гибким, что казалось, будто танцует не женщина, а огненная змея. И в этот танец, исполняемый туземкой, органично вплетались балетные элементы.
– Какой пируэт! – кричал Ганюшкин, дергая Фролова за рукав. –
– Найя учился в Лондон… Ковент Гарден… на балерина, – пояснил Семе.
– Лондонская королевская балетная школа Ковент Гарден? – глаза у Ганюшкина полезли на лоб. – Как же из этой глуши она туда попала?!
– Папа посылать, – пояснил вождь.
Глухой и тяжелый стук барабанов перебил разговор.
– Таби-Таби, Таби-Таби, – подхватила их ритм охваченная экстазом толпа. Курсанты на палубе парусника, на котором были погашены все огни, хлопая в ладоши, стали вместе с толпой скандировать название острова.
Картина была фантастическая: лунный диск над скалистой горной вершиной, яркие крупные звезды по тёмному бархату неба, лохматые, обвешанные амулетами барабанщики, отрубленная бычья голова на позеленевшем от времени бронзовом блюде и эта первобытная танцовщица, осваивавшая азы балетного искусства в Лондоне.
Глухой стук барабанов вдруг смолк, толпа стихла, и стало слышно шипение и потрескивание горящих факелов. Они взлетели, вращаясь, как огненные колеса, и приземлились на раскинутые руки танцовщицы. Найя застыла на месте, словно статуя, охваченная пламенем.
Прожектора, вспыхнувшие на паруснике, ярко осветили площадь.
– Время отчаливать, – сказал Иван Васильевич, взглянув на часы.
Семе поднял руки. Барабаны загремели быстрой, тревожной дробью. Толпа расступилась, образовав узкий проход. Носильщики подняли блюдо с бычьей головой и мягкими кошачьими движениями: два шага вперед, один назад сошли с помоста и растворились в темноте. Туземцы стали расходиться, унося опустошенные кувшины.
Когда
Некоторые из бойцов перекрестились, другие просто закрыли глаза. Исходя из того, что сказал майор Крамер, операция не казалась рискованной. Силы несопоставимы: двое террористов против почти сотни морпехов, но какая-то тревога всё-таки скреблась в солдатских душах. Никто не знал, чем обернется эта ночная высадка на незнакомом острове, но каждый надеялся вернуться обратно живым и невредимым.
19. Десант
Жителей Таби-Таби, заснувших из-за представления необычно поздно, разбудил странный гул. Он приближался с востока и с каждой минутой нарастал. От сильной вибрации задрожали хрупкие бамбуковые строения. В джунглях забеспокоились обезьяны и в панике заметались по заплетённым лианами деревьям. Гул перерос в страшный рёв, с чёрного неба в пристань ударил мощный столб света и, пробежав по пропитанному морской солью бревенчатому настилу, упёрся в центр портовой площади. Тучи пыли взметнулись в воздух, взлетели и закрутились над бамбуковыми строениями сухие листья.
– Лейтенант Шелдон, – услышал в шлемофоне командир первой группы голос майора Крамера, – после высадки оцепить площадь, обеспечить безопасность приземления второй и третьей групп!
Рев двигателей стал тише, но винты ещё продолжали вращаться, задняя стенка вертолета отвалилась, упала одним концом в песок, образовав трап. Сбежав вниз, морские пехотинцы заняли позиции по периметру портовой площади, и бледный свет луны падал на стволы автоматов, направленных на джунгли.
Конец ознакомительного фрагмента.