Операция "Рагнарек"
Шрифт:
– Тебя что-то смущает? – спросил Фьялар, расслышавший сомнения в ее голосе.
– Мне интересно, кого там нет, - Делия снова кивнула в пустоту, - вот, скажем, в Нью-Йорке нет никого из твоих музыкантов. И Криса тоже нет. И еще некоторых. Зато силы Стурбридж сильно преувеличены. И о прошлом Екатерины – не слова. А она там есть.
– Не вижу ничего странного в том, что изданная людьми книга для игры в вампиров не содержит стопроцентно достоверной информации, - Фьялар чуть обернулся к Делии, - леденец есть? Курить хочется до зеленых гоблинов.
–
– Мне тоже, - не слишком уверенно ответил Фьялар, катая во рту леденец, - ладно, разберемся.
– Придется, - вздохнула Делия, - у тебя какие планы в Чикаго? Кроме концерта?
– Опасные, - признался Фьялар, - из Милуоки Волки должны приехать, ярл передал. Хорошо, что Бранка с нами.
– А с местными тузами ты встречаться не собирался?
– Я – нет. А вот что собираются делать они – это вопрос, на который мы получим ответ только в Чикаго.
Между Ла Порте и Портриджем они свернули по кольцевой развязке к Индейским Дюнам. Дорога, сменив восемь полос на четыре, а потом и на две, пошла между золотистых песчаных холмов, ветерок подул с севера, с озера Мичиган. Дышать стало легче. Ближе к озеру они свернули на грунтовку и остановились прямо за высокой дюной, скрывающей караван от любопытных глаз редких проезжающих автомобилей.
Фьялар вышел из кабины, размял ноги, закурил, привалившись спиной к горячей стенке минибуса. Делия выскочила следом, захлопнув ноутбук. Из фургона вышли Диззи и Пауль. Бранка, похоже, спала крепко, и даже остановка ее не разбудила. Водитель фургона, издалека кивнув Фьялару, направился к автобусу, водитель грузовика через минуту присоединился к нему.
Диззи развернул полосатую скатерть, уложив ее на тщательно утрамбованный песок, достал из холодильника в своем фургоне ветчину, сыр, овощи, и принялся колдовать над бутербродами. Фьялар пошел в минибус за пивом. Пока они накрывали импровизированный ланч, Пауль, стоя в сторонке, приглядывался к ним. Из пары, прикомандированной к группе Иветт, главным был, без сомнения Сэмюэль, Дитя Примогена Тореадор, уже давно и плодотворно работавший на нее в околомузыкальной журналистике.
По слухам, еще в шестидесятые, когда музыкальные вкусы публики стремительно менялись, Сэмюэль Перкинс предсказал взлет нескольких бунтарских молодых групп. Ни один серьезный журнал его статьи в печать не принял, а буквально через несколько месяцев более удачливые собратья по перу присвоили его заслуженную славу. Сэмюэль запил горькую, быстро скатившись, как герой обожаемого им Диккенса, из благородной бедности в унизительную нищету. Иветт, тогда еще проживавшая в Мемфисе, разыскала его в одном из дешевых пабов, излечила от алкоголизма на целую вечность и устроила ему публикацию в «Роллинг Стоун». Перкинс с тех пор не упустил ни одной восходящей звезды, и Примоген успевала предложить музыкантам свое покровительство раньше, чем они сами начинали верить в грядущий успех.
Сэмюэль, никогда лично не показывавшийся в редакциях и не имевший возможности присутствовать на дневных репетициях или пресс-конференциях, познакомился с Паулем в одном из ночных клубов. Разговорившись о музыке, они затем нашли много общих интересов и в других областях жизни. Пауль стал его «альтер-эго», и даже статьи выходили теперь за подписью «Пауль Сэмюэль», разделенная пополам слава устраивала обоих. Пауль не хуже Сэмюэля подмечал особый стиль и музыкальные тонкости, но перенести свои впечатления в зажигательный и вдохновенный текст не умел, да и угадать, кто из новичков заслуживает его присутствия на концерте, мог далеко не всегда.
Но с Фьяларом и его вампирами все обстояло иначе. Они ворвались в ночную жизнь Нью-Йорка «со служебного входа», сделав то, на что раньше не решался ни один, даже одержимый музыкой, Сородич – вышли на большую сцену, под прицел софитов и телекамер. Такой удачи у Сэмюэля не было за всю его карьеру, и он намеревался выполнить поручение Иветт с особым блеском. Впрочем, при всем профессионализме, сам он не был поклонником металла, но Пауль, с лихвой компенсировавший это равнодушие своей страстью к тяжелой музыке, смотрел на Фьялара и других музыкантов группы полными восторга глазами.
Они уселись на песок вокруг скатерти, с аппетитом поедая свежеприготовленные сэндвичи и запивая их пивом. Пауль, правда, от пива отказался. Сэмюэль в своей ночной жизни алкоголь не переносил на дух, и его гулю пришлось тоже перейти на сухой образ жизни. Разговор крутился вокруг технических подробностей аппаратуры, предоставленной организаторами концерта, и Делия уже подумывала, не сходить ли ей за ноутбуком, когда из фургона выскочила разъяренная Бранка.
– Обедаем? Да? – злобно прорычала девушка, по-волчьи скаля зубы.
– Мы бы тебе оставили, - примирительно сказал Диззи, - это же не остынет.
– Да подавись ты своим бутербродом! – рявкнула Бранка, - я не о том! У вас в карауле кто стоит?
– Никто, - удивленно пожал плечами Фьялар, - белый день, пустынное место, цивилизация рядом.
– Вот именно! – ехидно скривилась Волчица.
– Белый день, пустынное место и цивилизация. И полный автобус спящих кровососов – только дверь отвори. От тебя я такого не ждала, Фьялар.
Она почти успокоилась, присела рядом и все-таки ухватила бутерброд.
– Ну, не говори мне, что ты не успела бы проснуться при первых же признаках опасности, - улыбнулся Фьялар.
– Успела бы. Но это другое…
Девушка замолчала, полностью сосредоточившись на жевании.
– Тебе доверяют, - тихо шепнул сидящий рядом Диззи, - и верят в то, что в бою ты стоишь трех кровососов. Но…
– Не нуждаюсь в твоих утешениях! – Бранка сбросила с плеча темную руку Диззи и отвернулась.
– Уверен, - ухмыльнулся тот, доставая из кармана рубашки джойнт, - и поэтому даже не предлагаю.