Операция «Шторм»
Шрифт:
– Я был о тебе лучшего мнения.
И отвернулся к стене.
КАЗУС
Финляндия - своеобразная страна. Так много здесь озер и островков на них. Береговая черта залива настолько изрезана, что иногда невозможно разобраться, где же ты находишься - не то на материке, не то на большом острове. Да и ландшафт на редкость однообразный: разросшиеся
Полей, в нашем русском понятии, почти не увидишь. Недаром у финнов и хлеба днем с огнем не сыщешь - какие-то сухие пресные лепешки вроде наших армейских галет, только ржаные.
Изрезанность береговой линии - большое преимущество в военное время. В шхерах можно спрятать что угодно и всегда сохранять за собой одно из величайших преимуществ- внезапность нападения. Финны этими особенностями местности пользовались мастерски.
А для разведки это было и удобно и доставляло немало хлопот. Фронт зачастую так петлял между островками и озерами, что мы, сами того не замечая, проникали в глубокий тыл врага, теряли ориентировку, не зная, где же, в конце концов, находятся финские части и где наши.
Интересовали нас в основном береговые укрепления, размещение надводных и подводных сил флота, который был у финнов достаточно мощным и мог в любую минуту нанести наступающим войскам серьезный урон.
Гордостью финского флота был броненосец береговой обороны «Вяйнемяйнен». Он имел небольшую осадку - был приспособлен к плаванию в шхерах, а на борту нес тяжелую дальнобойную артиллерию.
За «Вяйнемяйненом» упорно охотились наши надводные корабли и подводные лодки, его искала бомбардировочная авиация, но он оставался неуязвимым. Финны неожиданно выводили его в район боевых действий, он нещадно крушил наши москитные суденышки и, как только над ним самим нависала опасность, надежно прятался в шхерах.
Выследить, а потом уничтожить «Вяйнемяйнен» было мечтой всех разведчиков.
Нас троих -Володю Борисова, Сашу Синчакова и меня - привезли на небольшой прибрежный островок. Кроме тальника, красного вербника да крапивы пополам с пыреем в рост человека здесь больше ничего не было.
Неширокое водное пространство отделяло островок от другого такого же маленького островка, который считался занятым финнами. Над кустарниками там возвышалась бурая черепичная крыша, но людей мы нигде не заметили. Однако стоило нам только выйти из кустов и показаться на песчаной отмели, как с островка дали длинную очередь из автомата.
Нам предстояло под водой пройти к этому островку с домом, пересечь его, затем вновь под водой выйти на следующий островок и, таким образом, следуя вдоль берега, совершить глубокий рейд в тыл. Задача сводилась к тому, чтобы внимательно обследовать прибрежный район и в случае обнаружения в шхерах значительных сил вражеского флота вызвать по рации бомбардировщики. Все силуэты финских кораблей мы очень хорошо знали.
Старшим командование назначило Володю Борисова. Он уже зарекомендовал себя смелым, выдержанным и очень отважным разведчиком.
Весь день, пока мы отсиживались в кустах, через островок бреющим полетом, группами по три самолета, на финскую сторону
Отстрелявшись, самолеты со страшным ревом взмывали вверх, сверкая своими серебристыми крыльями и фюзеляжами. Один из них вспыхнул. Черная, густая полоса дыма прилипла к хвосту. Самолет кувыркался, взмывал вверх, пикировал, но предательская полоса не отставала. Не дотянув до нашей стороны, он рухнул. Мы долго стояли молча. Обида и боль теснили грудь.
Ночью, перед тем как нам выйти, севернее нас, на материке, заработали катюши. Огненно-кровяные дугообразные полосы окрасили небо. Над лесом вспыхнуло оранжевое зарево: оно бесновалось сполохами, выплевывая огромные снопы искр: казалось, что там растекался расплавленный металл. Катюши вскоре умолкли, а зарево долго висело над лесом.
Мы еще раз проверили свое снаряжение: водолазные костюмы и аппараты, надежность упаковки оружия, рации с питанием и карт местности. Подводный компас был только у старшего - Володи Борисова. Друг к другу мы привязались крепким шнурком, чтоб не потеряться под водою.
Вначале грунт был твердым, и шли мы легко. Потом ноги стали вязнуть в иле. Мы не преодолели и половины расстояния, как под ногами вообще не стало ощущаться никакого грунта. Передвигаться вперед можно было только вплавь, держась на определенной глубине за счет кислорода в дыхательном мешке водолазного аппарата. Одному преодолеть расстояние в таких условиях нетрудно, а вот сразу троим, к тому же связанным, дело крайне сложное.
Ил возле нас настолько взмутился, что Борисов перестал видеть стрелку компаса. Кругом была темнота, хоть глаз коли. Идти дальше бесполезно: мы потеряли всякую ориентировку. Борисов дал команду резать шнурок, которым мы были связаны, и всплывать наверх.
Финны будто ждали нас. Как только показались из воды наши головы, сразу же застрочили автоматы. Пришлось опять уйти на грунт.
Под водой в непроглядной тьме далеко не уйдешь. И не заметишь, как развернешься и направишься в противоположном направлении. Несколько раз мы всплывали наверх, чтоб сориентироваться, а финнам только это и надо было. Теперь они уже караулили нас. И все-таки мы благополучно добрались до своего острова.
Ночь пропала даром.
На следующую ночь отошли влево, ближе к заливу. Здесь вода находилась постоянно в движении, и больших отложений ила на грунте не должно было быть. Предположения наши подтвердились, и водный рубеж форсировали без особого труда.
На островке провели весь день, хорошо замаскировавшись в песке под кустами. Дом был здесь единственным строением. Несколько финнов несли службу наблюдения, а скорее всего были корректировщиками артиллерийского огня. Из слухового окна дома высовывались головки стереотрубы, очевидно, где-то неподалеку находилась и батарея.
Далеко от дома финны не отходили, и мы чувствовали себя довольно спокойно.
На третью ночь, пройдя так же под водой, мы оказались на более крупном острове. Тут финнов было больше, они свободно расхаживали. Спрятались мы в камнях, которых в воде было много.