Операция - Телепортация
Шрифт:
– Хорошо, - сделав вид, что раздумывает, произнесла она, сверкнув своей фирменной улыбкой, - Минут через пять зайду!
Довольный стажер поскакал к себе на этаж, а Ирина, вернувшись в кабинет, набрала проходную:
– Виталий, еще раз здравствуй! Там ко мне Татарский должен зайти, передай ему, что я у Свиридова в кабинете, у него как обычно железо барахлит.
Убрав со стола неудавшийся завтрак, схватив лежавшие тут же ключи, она направилась на седьмой этаж в аналитический отдел.
Ирина, по второй своей специальности была программистом. На этом настояло начальство. Учиться приходилось заочно, по ночам. Зубрить заумные книги, бороздить просторы интернета в попытке отыскать ответ на очередную задачку. Было трудно, но Ирина, ни о чем не жалела. Факультет она закончила с дипломом, и с тех пор была с любым компьютером на - ты, чем бессовестно пользовались все ее знакомые, а особенно сослуживцы.
Вернулась она только спустя час с лишним. И с удивлением обнаружила у своей двери нервно прохаживающегося Андрея.
– Ты чего?
– спросила она озабоченно хмурившего лоб сослуживца, - Я же сказала Виталику, что буду у Свиридова!
– Когда я проходил, его не было! Я понимаешь, уже извелся весь! Ведь договаривались
Чувствуя вину перед старым приятелем и легкую эйфорию от встречи, Ирина, открыв кабинет, пригласила гостя войти. По быстрому приготовив легкий перекус, она усадила его за стол. Андрей, как и обещал, принес ее любимые конфеты, и сидя друг напротив друга, они пили чай, думая каждый о своем. Ирина вспомнила их первую встречу. Тогда еще совсем юная первокурсница, она опоздала на лекцию, и в коридоре столкнулась с вышедшим на встречу из-за угла студентом. На пол полетели учебники, тетради и прочие карандаши. Ошарашенный юноша сначала долго извинялся, а затем, набравшись смелости, пошел на штурм. Расстались они почти друзьями, обменявшись телефонами, и договорившись о встрече. А спустя несколько дней, увидев подходящего к условленному месту парня, Ирина впервые в жизни ощутила тот странный озноб, который все почему-то называют любовью. Но увы, дальше все пошло совсем не так как описывают дамские романы. Андрей оказался одиночкой, и с большим трудом терпел рядом с собой кого бы то ни было, дольше одного часа. К сожалению, Ирина не стала исключением. Много было пролито девичьих слез, много было попыток возобновить отношения, демонстративных сцен с симпатичными, но совершенно ей неинтересными сокурсниками. Только все было напрасно. В итоге, они остались просто хорошими знакомыми, почти друзьями. Почему почти? Да просто потому, что друзья звонят не только по делу, на работу, но и как известно приходят просто так, в гости, поболтать за жизнь. Андрей же был человеком прагматичным, и подобные посиделки 'ни о чем', его не интересовали. А Ирина, отстрадав свое, смирилась. Хотя часто еще при встрече с этим странным парнем, что-то в груди сладко замирало, словно надеялось еще девичье сердце на чудо, словно ждало запоздалого ответа.
Андрей, допил чай, и отодвинув пустую чашку, глянул на часы:
– Да, а времечко-то тикает! Слушай, я ведь к тебе по делу!
– выложив на стол, любимый свой, архаичного вида портфель, он щелкнул замками, - Понимаешь, тут такое ..., мне сегодня сутра пришлось побегать немного, в общем, крыша дала добро, и я подключаю тебя к расследованию. Все материалы здесь, - на стол рядом с портфелем легла увесистая папка, - Надеюсь, к понедельнику ты ознакомишься. Ну а свои соображения и предварительные выводы, только мне лично. Дело под особым контролем. Сам, интересуется. Ну, уверен уже сегодня ты поймешь, все это, - и он выразительно постучал указательным пальцем по раздувшейся папке, - Настоящая головная боль и сплошная бессонница. Самые матерые волки зубы обломали. Мы с тобой последняя надежда. Там, - указал он на потолок, - мне так и сказали: Если уж Арсеньева с Татарским не осилят, все! Можно сдавать в архив.
Ирина была по-настоящему заинтригована. Сердце настойчиво твердило: в этой папке есть нечто невероятное, нечто такое от чего у нее уже сейчас холодели пальцы, а по спине бежали мурашки.
2
Проводив дорогого гостя, Ирина Викторовна прибрала остатки завтрака, после чего, придвинув стул, в задумчивости уселась у окна. Все это было не в первый раз, и стоило немного подождать, прежде чем лезть с головой в новое дело. За окном уже совсем рассвело. Над городом нависли тяжелые серые громадины, лишь где-то над третьим кольцом в маленькое окошко, радуя глаз, заглядывало голубое небо. Оттуда театральным прожектором, отражаясь в мириадах далеких снежинок, упирался куда-то в пригород наклонный золотой столб. Снова пошел снег, За стеклом, невесомым напоминанием о скоротечности бытия, плавно кружась, сплетались в последнем танце крупные хлопья. И будто помехи на экране ее старенького телевизора, постепенно заслонили собой панораму города, осторожно укутывая мир в свой белый саван. Ирина любила зиму. Именно в такие дни, ей нравилось, придвинув кресло к окну, укрывшись пледом, погрузиться в мир Донцовой, или Марининой. Здесь она видела себя той самой, главной героиней. Здесь она легко распутывала самые сложные дела, походя, очаровывая весь мужской контингент. Неотразимая, непреклонная, разящая на повал отточенным юмором, под восторженные аплодисменты, лично отлавливающая самых опасных преступников. А за ужином, при свечах, с легкостью рассуждающая о смысле жизни со своим первым помощником, возлюбленным, верным пажом, что везде и всюду неотступно следует за героиней, фиксируя для истории ее умопомрачительные победы. В такие дни, она отключала телефон, и захватив термос с любимым черным, закрывалась в своей комнате. Возможно, именно поэтому она и избрала такую непростую профессию, удивив многих маминых знакомых, ожидающих от нее чего угодно, но только не такого выбора. И теперь, словно героиня одного из романов, она собиралась нырнуть в омут нового 'тупикового' дела.
Ирина, потирая пальцами привычно стреляющие после крепкого чая виски, принялась ходить из угла в угол.
'Нет, положительно день сегодня какой-то странный! От шефа ничего! Обычно, если там что затевается, то обязательно доводится до конца! Да еще и Андрей, со своим делом... строит из себя тут, понимаешь!' Будучи настоящим профессионалом, она намеренно накручивала себя, пытаясь войти в боевой режим. И это, кажется, ей удалось.
Ирина Викторовна, остановившись у стола, решительно придвинула к себе принесенную папку, и щелкнув замочком, раскрыла будоражащее нервы вместилище. Внутри находилась еще одна, такого же казенного пластика папка, на которой четким каллиграфическим почерком было выведено: Дело ?018/539 'САМНАМБУЛА'.
'Так, начинается...
– прикусила она губу, - этого только не хватало!'
Дело по всему, касается очередного затыка наших умников.
'Снова эти яйцеголовые наизобретали, а нам расхлебывать!'
Ирина, раскрыв папку, прочла титульный лист.
'так, компьютерная распечатка'.
– Дело ?018/539 'САМНАМБУЛА' Секретно. Только для служебного пользования. 13 мая 2--- года, НИИ (-----) - 'Понятно, как всегда шифруются наши умники!' - Эксперимент Сомнамбула. Работа с сознанием.
– 'Ну...,
– 'Так- так, кто это у нас тут исчез, причем еще и бесследно? Ага!' - Постоянный член группы. Доброволец.
– 'А вот и служебная справочка. Так...' - Безродных Алексей Иванович, 23 года, холост... Москва, детдом... учился...
– 'Понятно, это пока опустим, дальше', - Институт, факультет кибернетики, - 'Значит коллега', - Успеваемость средняя... дважды был отчислен за нарушение регламента эксперимента, возвращен в группу по настоянию руководителя проекта профессора Свиридова.
– 'Знакомая фамилия. Не родственничек ли это нашего Темочки? И что дальше...?' - Гипер - погружение. Пустая капсула.
– 'Что за бред? Ну и причем тут мы? Это же совершенно не наша епархия! Чего могу я знать о каких-то там, закрытых исследованиях? Не уж-то крыша думает, что мы с Андреем осилим такое...?'
Пролистав несколько страниц, Ирина Викторовна в раздражении захлопнула папку, и откинувшись на стуле, принялась рассматривать казенную, страшно пыльную люстру.
'Я им что, ясновидящая? Откуда я знаю, куда девался этот испытатель...? А ведь чуяло сердце, не все тут чисто! Неужели снова проверка? А впрочем, в нашей конторе и не такое бывает!'
Гневные размышления прервал зуммер внутренней линии. Ирина, вздрогнув от неожиданности, вся подобралась. Ее должны были вызвать на ковер, но судя по времени, коллегия откладывалась. И действительно. Звонила секретарша шефа, которая сухо уведомила ее о том, что дело передано в прокуратуру, и доследованию не подлежит, а Николай Георгиевич, надеется в скором времени получить предварительные выводы по предоставленным ей сегодня материалам. Ей позволяется отложить все, и заниматься только расследованием данного инцидента.
Положив трубку, Ирина Викторовна облегченно вздохнула:
– Уф - ф. 'Ну, Андрюша! Ну, старик! Спасибо! Удружил, так удружил! Значит действительно дело непростое. Что ж, в таком случае, нужно браться за него в серьез!'
Вновь придвинув к себе злосчастную папку, Ирина Викторовна погрузилась в компьютерные строки. И чем дальше она читала, тем сильнее душу охватывал тот странный холодок, что посетил ее недавно. Теперь стало понятно, почему данное дело находится на особом контроле. Описанные здесь события, легко могли сойти за бред не вмеру разошедшегося фантаста. И если бы не казенные формулировки, да свойственные только их конторе нюансы, можно было бы считать все это одним большим розыгрышем. Перелистав по привычки все страницы, она обнаружила в конце три подшитых к делу тетради. Это были вполне обычные, ничем непримечательные, общие тетради. Похожие она носила с собой на лекции в институт. Первая из них, основательно потрепанная, была с явными следами пожара. Один край обуглился, и аккуратно срезан опытным реставратором. От нее до сих пор шел сильный душок. На яркой обложке, со смешно щурившимся мышонком, грызущим гигантскую шоколадку, было крупно выведено - '?33'. Раскрыв ее, Ирина Викторовна обнаружила ровные строчки аккуратного почерка. Писал явно мужчина. По всему аккуратист и педант, но вот, по этим чуть заметным росчеркам, можно было судить о некотором непостоянстве и легкой неуверенности в себе. Из первых страниц она поняла, что тетрадь является рабочим дневником пропавшего парня. Немного полистав исписанные обычной шариковой ручкой листы, она решила начать все с начала. И тут же выяснилось, что некто, составляя дело, как и положено, полностью распечатал дневник, и для удобства снабдил его необходимыми справками, а так же подробными комментариями. Здесь же нашлась полная биография пропавшего студента, и столь же подробные характеристики от нескольких заведений. На одном из листов, обнаружилось и фото парня. С цветного снимка весело улыбаясь, на нее глядел довольно симпатичный юноша. Светловолосый, кареглазый, в модной рубашке и легких брюках. Руки в карманах, поза непринужденная, взгляд открытый уверенный. Впечатление портила только, некая нездоровая худоба, и едва заметные круги под глазами. По всему, снимок делался в самый разгар лета, на фоне виднелись пестрые клумбы, а дальше, выходя за фокус, зеленели расплывчатым пятном деревья какого-то парка.
Почему-то глядя на этого парня, не хотелось думать о плохом. Где-то далеко зрела уверенность, что он жив, и с ним все в порядке. Хотя сейчас это ей могло просто показаться, но что-то подсказывало, она найдет его. Обязательно найдет.
3
Дневник участника проекта Сомнамбула Алексея Безродных.
09.03.- -Сегодня впервые опробовали установку. Ну и нагородил наш профессор. Все утро группа бегала как ошпаренная. Если бы не Антон, я точно не осилил бы последний модуль. Ритка попросила погрузить ее первой, но у шефа был свой план, и он, как всегда не стесняясь в выражениях заявил, что такие бездельники как она, не будут указывать ему в какой последовательности проводить эксперимент. Зоя с Наткой долго утешали несчастную, и в конце концов, к началу процесса все были в норме. Первым по графику шел Кирилл. Я несколько раз лично тестировал капсулу, так что, прекрасно понимал чувства первопроходца. В этом бочонке окружающий мир словно перестает существовать. Совершенная звуко - свето - изоляция. Лежишь как в гробу. Да еще и гель этот. Ни рук ни ног не чувствуешь, ощущение такое, что одни только мозги висят где-то в неведомом пространстве. Кто-то предложил было разбить бутылку шампанского об агрегат, все посмеялись, а испытуемый вполне серьезно заявил, что ему нужно чего-то эдакого граммов сто, для храбрости. Естественно шеф не позволил, чистота эксперимента ... и тд. Ну а нашего Кирюху, трясущегося и бледного запихнули в бак. Разгон системы прошел в штатном режиме. Я сам сидел за пультом, и отлично видел, как все происходит. На трех мониторах высвечивались графики поля, а на четвертом мигал сердечком маленький человечек. Здесь отображались все данные с различных датчиков, контролирующих состояние испытуемого. Все ребята притихли, и почти до самого обеда в лаборатории стояла совершенно дикая, непривычная тишина. Даже наша трещотка - Зойка Малышева, словно язык проглотила. В общем, первый запуск прошел относительно успешно. Кирюху достали из агрегата, сонного и вялого. И пока девчонки приводили его в порядок, мы с шефом проверяли показания системы. Выяснилось, что несколько параметров мы все же не учли. Нужно снова доводить настройку соленоидов. Так что, завтра предстоит трудный день.