Операция «Вурдалак»
Шрифт:
У корнеевских «Жигулей» был форсированный двигатель, и пока «Волги» разворачивались для преследования, офицеры успели исчезнуть из их поля зрения.
Через два километра от КПП беглецов ждал рефрижератор. Корнеев вытащил рацию:
– «Второй», я «первый»! Встречайте! Через пару секунд будем у вас.
– Ждем с нетерпением.
«Жигули» вылетели из-за поворота и, чуть сбавив скорость, заехали по гидравлическому подъемнику в рефрижератор. Все происходило на ходу. Заполучив пассажиров, рефрижератор закрыл подъемник и прибавил скорость.
– Кажется все, – выдохнул Валентин. – Не обнаружив нас на шоссе, они решат, что мы свернули на проселочную дорогу. В Москве надо будет затеряться и разбежаться в разные стороны. За свою жизнь я теперь и ломаного гроша не дам. Тебя же пока не вычислили…
– Подожди, подожди: – Зотов скривился и тяжело выдохнул. – Мы с Леной засвечены. Люди Быкова знают наш адрес.
– Час от часу не легче. Это тебе Куданова напела?
– Она, родная.
– Тогда я выкину тебя недалеко от дома, а сам попробую добраться до Орлова. Бери Лену и дуйте на мою конспиративную квартиру. Думаю, успеете.
– Если эти головорезы уже не сидят у меня дома.
Машина замедлила ход и остановилась. Судя по времени, они подъехали к посту ГАИ при въезде в город. Офицеры прислушивались к голосам снаружи, но так и не смогли ничего разобрать. Проверка документов заняла пять минут, и рефрижератор наконец-то въехал в столицу.
За это время Дмитрий продублировал магнитофонную кассету и отдал оригинал Валентину на тот случай, если у него на квартире действительно есть засада.
«Три трупа и практически никаких результатов, – думал он, прикрыв уставшие глаза. – И папку я не взял. Теперь вся надежда на кассеты».
Он настолько свыкся с мыслью, что Вера Александровна из любой ситуации выходила живой и невредимой, что даже собственным глазам верил с трудом. Удивительно, но он не почувствовал ни злорадства, ни радости при виде поверженного противника. Последние месяцы Дмитрий жил с одной-единственной целью – найти и уничтожить Куданову. Он достиг этой цели и ощутил какую-то внутреннюю пустоту. Бестолковая смерть Веры Александровны вызвала в нем, скорее, чувство жалости и разочарования. И все-таки это была победа. Одним врагом – и каким! – стало меньше.
В холле стояла зловещая тишина, и приглушенный шепот, иногда нарушавший ее, лишь подчеркивал дыхание смерти. За столом в той же позе, что и четыре часа назад, сидел Подвольный. Но на этот раз его собеседником был не хозяин дачи, а товарищ в штатском.
– Корнеев – человек Орлова, – медленно говорил товарищ. – Мои снайперы могут убрать майора, но мы пока не знаем, кто второй. Не исключено, что именно у него и находятся все документы.
– Офицер патрульной машины дал его описание?
– Нет. Неизвестный отвернулся от него. Нашим людям также не удалось его сфотографировать, так как он надел капюшон. По дороге же в Москву эти идиоты вообще
Подвольный чертыхнулся.
– И что будем делать? – спросил он.
– Может, временно лечь на дно? – неуверенно ответил человек в штатском.
– Вот ты там и останешься.
В кабинет вошел телохранитель.
– Товарища Баранова к телефону, – доложил он и бесшумно удалился.
Человек в штатском снял трубку:
– Слушаю… Понял… Ждите указаний.
Подвольный весь превратился в слух. Он проклинал идиота Быкова с его дурацким юбилеем, сволочь Куданову, от которой Александра Федоровича уже тошнило и бросало в дрожь, слава Богу, в последний раз. Он самыми последними словами поливал Папу – этого пенька замшелого, который несмотря на свою трухлявость может сдавить глотку железными пальцами кому угодно, а уж Подвольному и подавно. Ну ничего, Александр Федорович тоже не дурак и кое-что раздобыл, чтобы обезопасить себя в будущем…
Его собеседник отложил телефонную трубку и обратился к Подвольному:
– Поступили сведения, к сожалению, еще не проверенные, что вторым был майор Зотов. Он ушел из дома вчера в три часа дня и до сих пор не появлялся. Мои люди следят за его квартирой.
– Опять Зотов! – выпалил Подвольный. – Сначала мне говорят, что он в отпуске, а он переворачивает вверх дном всю нашу лабораторию в Крыму. Потом сообщают, что он на Чукотке, а выясняется, что майор живет в Москве, да еще портит нам обедню. Срочно блокируйте его квартиру. И вообще, не стоит опускать руки. Вся документация у нас, а беседу они могли и не слышать. Так что без паники. И делать свое дело.
На том и порешили. Когда собеседник в штатском покинул холл, открылась потайная дверь и вошел Летянин.
– Смотри, Сашенька, не ошибись во второй раз, – произнес он ласково. – Твоя судьба сейчас находится в руках случая, но ты имей в виду: будешь хорошим мальчиком – я помогу тебе.
«Умереть», – мрачно подумал Подзольный, но расплылся в обаятельной улыбке.
22
Зотов осторожно пробрался через растущие вдоль дома кусты. Напротив его подъезда стоял фургон газовой аварийной службы. Это могли быть действительно газовщики, но Дмитрий решил не рисковать. Он посмотрел на новые «командирские» часы: стрелки показывали половину седьмого утра.
Зотов вышел с противоположной стороны дома и остановился напротив окон соседа с первого этажа. Сам сосед вот уже неделю находился в командировке. Дмитрий подтянулся на карнизе и толкнул оконную раму. Задвижки были открыты, петли заботливо смазаны, и через мгновение он уже оказался в кухне.
Этот запасной вариант Зотов придумал сразу же после получения квартиры. Все остальное было делом техники, так что его сосед даже и не подозревал, какую роль играет его жилище. Правда, его и дома-то почти никогда не бывало.