Операция "Золотой Будда". Книга третья
Шрифт:
— Если вы готовы вылететь завтра, то я сегодня же позвоню в Нью-Йорк и согласую время и место вашей встречи.
Иван Андреевич выжидающе посмотрел на Умелова, понимая, что именно от него сейчас зависело принятие решения.
Олег снова взглянул на Мэри, ища ее поддержки.
— Мы готовы, — сразу за двоих ответил Умелов.
— Что же. Тогда я сейчас поднимусь к себе в комнату и попробую связаться с его помощником.
С этими словами Иван Андреевич встал из-за стола и направился на второй этаж.
Когда молодые остались вдвоем, Мэри укоризненно посмотрела на Олега.
— Мы же договорились, что займемся подготовкой к свадьбе. Ведь через четыре дня Рождество. И если мы сейчас не закажем все, что нам нужно, то все уйдут на рождественские каникулы и нам придется ждать начала января.
Олег умоляюще посмотрел на невесту.
— Может быть, я сам съезжу в Нью-Йорк, а ты пока займешься организацией нашего бракосочетания?
— Интересно на это посмотреть, — с укором произнесла Мэри. — Ты же совершенно не знаешь Америки. Даже я в Нью-Йорке теряюсь, а уж ты точно попадешь в какую-нибудь историю. Или тебя вместо Бруклина в какой-нибудь неблагополучный район занесет, или ты опять с нехорошими людьми встретишься.
— Но ты же слышала, что сказал твой отец. Этот Смолл сразу после Рождества улетает в Европу на целых два месяца. А он мне нужен сейчас. Возможно, у него есть информация, которую я сам никогда не сумею добыть.
Мэри сокрушенно вздохнула:
— Боже, когда это кончится?! Я так ждала этого момента, и вот снова ты ставишь свое расследование выше наших планов!
Не зная, что сказать в ответ на такую реплику, Олег попытался использовать обычный в данных случаях мужской прием. Он обнял свою невесту, надеясь, что она хоть немного оттает в его объятиях. Но Мэри отстранила его.
— Я вижу, вы все еще сомневаетесь? — откуда-то сверху раздался голос Ивана Андреевича.
Умелов обернулся, заметив будущего тестя, спускающегося со второго этажа.
— Машенька, позволь мне вам помочь. Давай я съезжу в Нью-Йорк с Олегом вместо тебя. Тем более что лекции у меня уже закончились и до окончания рождественских каникул я относительно свободен. А ты пока займешься всеми вопросами.
Олег, не ожидавший такого неожиданного выхода из ситуации, сразу же приободрился.
— И правда. Ты же сама справишься, — с надеждой произнес он.
— Как же я без тебя свадебный костюм выберу? Надо же мерки в салоне снять, — капризным тоном спросила Мэри, цеплялась за последнюю возможность избежать этой поездки.
— Я могу в Нью-Йорке сам костюм выбрать. Иван Андреевич, вы же мне поможете с этим вопросом?
— Разумеется, — кивнул отец.
— Тогда решено, — за всех подытожил Умелов.
Услышав это, Иван Андреевич, удовлетворенно вздохнул и присел за стол.
Ни Мэри, ни Олег даже не догадывались, что этому пожилому мужчине хотелось побывать в Нью-Йорке даже больше, чем Умелову. Ведь там жила женщина, которую он любил до сих пор.
Глава пятая
Умелов никак не мог взять в толк, почему именно Нью-Йорк считался столицей мира.
Аэропорт «Ла Гардиа» располагался в северной части района Квинс прямо на берегу залива Флашинг Бей. После приземления самолета Олег окунулся в обычную жизнь американского обывателя, для которого этот аэропорт, обслуживающий внутренние рейсы, был таким же привычным местом, как и для среднестатистического москвича какая-нибудь станция «Комсомольская» или «Парк культуры».
В местном городском такси Олег и Иван Андреевич проехали через весь город с севера Квинса на юго-запад Бруклина.
По сравнению с тем, что Умелов раньше видел в фильмах про Америку, увиденное его несколько разочаровало. Да, Нью-Йорк с его небоскребами и лоском Манхэттена сильно отличался от Москвы и других европейских городов, в которых побывал Умелов. Но издалека этот город смотрелся гораздо лучше, чем изнутри.
Проезжая по прямым, как струна, улицам этого мегаполиса, можно было заметить, что его обычная жизнь была далека от стандартов западных городов. Если бы Умелов своими глазами не видел груды черных пакетов с мусором, наваленных по разным сторонам на тротуарах и у проезжей части, он бы не поверил, что в Нью-Йорке может быть такое.
Конечно, вид города с высоты вертолета или смотровой площадки небоскреба наверняка совпал бы с ощущением, что ты действительно находишься в мегагороде. Но вид из окна городского такси явно говорил об обратном.
У Олега даже возникло некое патриотическое чувство, что в Москве дух большого города был выражен гораздо ярче.
— Как вам Нью-Йорк? — поинтересовался Иван Андреевич у Умелова, смотрящего на мелькающие за окном городские пейзажи.
— Если честно, я ожидал большего.
— И чем же он вам не приглянулся?
— Мне кажется, что до столицы мира этот город явно не дотягивает. Я был во многих европейских городах, и там не встретишь столько мусора. Да и архитектура здесь слишком прямолинейная. Если бы не небоскребы, можно было бы подумать, что это какой-нибудь Мехико, — проговорил Умелов и снова уставился в окно.
— Вы были в Мексике? — поинтересовался Иван Андреевич.
— Нет. Если честно, я даже сам не понимаю, почему я выбрал именно это сравнение. Возможно, я где-то читал, что это самый большой город мира с самой длинной улицей.
Водитель такси, в облике которого явно прослеживались латиноамериканские корни, даже в русской речи уловил знакомую транскрипцию слова «Мехико». Поправив зеркало заднего вида, он посмотрел на пассажиров и живо поинтересовался:
— Простите, вы из Европы?
— Нет, — ответил Иван Андреевич по-английски. — Я — американец, а это мой родственник из России.
— Извините, что я вмешался. Мне показалось, что вы сейчас говорили про Мексику.
— Да, мой родственник сравнил Нью-Йорк с Мехико.