Описание Каспийского моря...
Шрифт:
Однажды ночью {При семъ помнить должно, что Магометане въ постъ мсяца Рамазана дятъ токмо ночью.} во время поста, весь мсяцъ Рамазанъ продолжающагося, имлъ Дзааферъ Кули-Ханъ пиршество, на которомъ былъ Абдулла Ханъ и его сынъ Саадулла, что подало причину къ новымъ ссорамъ. Абдулла требовалъ большое блюдо нкотораго кушанія, и Дзааферовъ дворецкой отказалъ въ томъ посланному грубыми словами. Потому Саадулла съ 300 человкъ своихъ людей въ туже ночь вышелъ изъ города, и сталъ на нкоторомъ мст, на три дни зды отъ Герата. Дзааферъ Кули-Ханъ вышелъ съ 700 человкъ противъ его, но ничего не могъ здлать, потому что нкоторые знатные отъ него отпали, и перешли на другую сторону. Чрезъ то умножилось Саадуллово войско до 700 человкъ; и тогда онъ отважился, дать бой съ Дзааферомъ Кули-Ханомъ, и шелъ ему на встрчу. Приближившись къ непріятелю, притворился онъ, яко бы отъ страху назадъ отступаетъ, и чрезъ то уловилъ онъ Дзаафера Кули-Хана, что сей изъ укрпленнаго своего лагеря вышелъ. Какъ скоро сіе было здлано, то Саадулла напалъ на Дзаафера, и взялъ его съ полонъ. Потомъ пошелъ Саадулла въ Гератъ, гд Ишикъ Агази-Баша, по совтованіи съ жителями города, отворилъ ему ворота. Но онъ скоро потрялъ всю любовь чрезъ учиненныя гражданамъ насильствія, потому что онъ многихъ съ женами и дтьми сажалъ безъ всякой причины въ темницы.
Шахъ думалъ сіи безпокойствія чрезъ то прекратить, что Фатали-Хана, Губернатора города Мешеда, здлалъ Сипазаларомъ, и послалъ его въ Гератъ съ многочисленнымъ войскомъ. По приближеніи сего къ городу, обратился Саадулла въ бгъ, и войско Фатали-Хана за нимъ гналося. На четыре дни зды разстояніемъ отъ Герата поставилъ Саадулла свой лагерь. Со всхъ сторонъ обступили его многолюдствомъ, и взяли въ полонъ; но чрезъ нсколько дней Губернаторъ города Низабура выпустилъ его ночью. Тотже часъ Фатали-Ханъ учинилъ за нимъ погоню, и онъ бы легко его преодоллъ, естьлибъ въ тоже время, когда Фатали-Ханъ догналъ Саадуллу, не отпали отъ него нкоторые народы, въ семъ извстіи Дшемгирами называемые. Отъ того Саадулла пришелъ въ смлость, перемтчики ему помогали, Фатали-Ханъ убитъ на сраженіи, Саадулла вошелъ паки въ Гератъ; а Дшемгиры разграбили тамошнюю казну.
Потомъ казалось Саадулл, яко бы онъ ничего больше опасаться въ Герат не иметъ. И такъ захотлъ онъ итти въ Кандагаръ, чтобы съ Миръ-Махмудомъ дать бой о преимуществ. Миръ-Махмудъ послалъ ему на встрчу нарочитую силу, которая имла счастіе, убить его въ сраженіи. Миръ-Махмудъ послалъ голову его, яко бунтовщика имъ наказаннаго, къ Шаху, которой тогда находился въ Казбин, желая чрезъ то доказать свою врность, причемъ веллъ сказать: "что хотя его отецъ здлался Шаху неврнымъ: однако онъ не хочетъ ему въ томъ послдовать." Вскор посл того и самъ онъ пришелъ ко двору, чтобъ еще больше уврить Шаха о своей врности. Правда, что многіе знатные разсудили, что сему человку врить не можно; скрывается де въ томъ токмо хитрость и обманъ, какъ то и отецъ его тоже длалъ, старающійся обложить Шаха и его Министровъ, дабы ему тмъ удобне произвести свое плутовство въ дйство: но Фетали-Ханъ, Ехтимъ-Девлетъ, или перьвой Министръ, такъ ему помогалъ, что Шахъ далъ ему еще многіе драгоцнныя подарки и одянія, и пожаловалъ ему грамоту, бытъ Губернаторомъ въ Кандагар. И такимъ образомъ Миръ-Махумудъ отъ двора отпущенъ былъ.
Вскор потомъ Зефи-Кули Ханъ объявленъ Сипазаларомъ, для усмиренія Герата, въ которомъ прежнія мятежи еще продолжались. Какъ сей пошелъ изъ Казбина, то Шахъ послалъ къ Миръ-Махмуду указъ, чтобъ онъ со своимъ войскомъ шелъ въ Гератъ, и вспомогалъ бы къ возстановленію общаго покоя. Но Миръ-Махмудъ подъ видомъ, яко бы онъ идетъ въ Гератъ, обратился на Кирманъ, завоевалъ городъ, и взявши въ плнъ многихъ жителей, повелъ ихъ въ Кандагаръ.
Мжду тмъ хотлъ Зефи Кули-Ханъ итти въ Мешедъ, но сошелся на дорог съ войскомъ набгающихъ Курдовъ, подъ предводительствомъ одного Бега. Исбивши изъ оныхъ отъ семи до 8000 человкъ, чрезъ сіе такъ здлался неистовъ, что веллъ онъ порубить до 3000 человкъ собственнаго своего войска. Потомъ пошелъ онъ въ городъ Казиръ, гд получилъ воздаяніе за свою свирпость. Малое войско Авганцовъ едва только показалось предъ городомъ, когда вс отъ него отпали. И такъ не трудно было Авгвнцамъ овладти городомъ, и казнить Зефи Кули-Хана, лучшей судьбины недостойнаго.
Толъ многіе внутренніе мятежи произходили прежде паденія царства Персидскаго, и открывали Миръ-Махмуду дорогу къ плненію самого Шаха въ его столиц. Въ то самое время, когда Шахъ отъ сего бунтовщика въ крайней находился опасности, Измаилъ-Бегъ былъ отправленъ изъ Испагани. Для того оканчиваетъ онъ здсь реляцію свою.
Къ сему извстію присовокупимъ мы еще другое, также отъ нкоего природнаго Персіянина произходившее, и по его разсказыванію записанное Нмецкимъ Офицеромъ въ 1725 году въ Дербент. Когда въ 1720 году, приближился Миръ-Махмудъ къ Персидскимъ границамъ, то послалъ Шахъ Гусейнъ въ Дербентъ Полковника своей гвардіи Махмудъ-Бега съ нкоторою суммою денегъ, и съ указомъ къ Шамхалу и Узмею, владльцу надъ Хайтаками, чтобъ они къ защищенію Государства выслали свои войска противъ бунтовщиковъ. На посланные отъ Шаха деньги надлежало тому Полковнику вооружить войска, и содержать въ поход. Но оныхъ денегъ къ помянутому намренію недоставало. Махмудъ-Бегъ принужденъ былъ еще больше занять въ Дербент. Коль мало чрезъ то произвдено въ дйство, и какъ напротивъ того оныя вспомогательные войска подъ предводительствомъ Сурхая и Даудъ-Бега отложились отъ Шаха, о томъ можно читать въ извстіяхъ {Зри Ежемсяч. Сочиненія 1760 на мсяцъ Сентябрь стр. 227.} Полковника Гербера. Не смотря на то требовали заимодавцы отъ Махмуда-Бега платежа; и понеже для воспослдовавшей въ Испагани перемны заплатить было нкому: то Махмудъ- Бегъ задержанъ былъ въ Дербент. Его разсказываніе много разнится отъ извстія Измаила-Бега: однако за тмъ не должно всего опровергнуть. Такія обстоятельства надлежитъ оставить до будущаго лучшаго изяснснія.
На четыре дни зды отъ Кандагара, такъ то начинается сіе извстіе, кочуетъ Татарскій нарядъ Калишинцами называемой, которой иметъ пропитаніе отъ скотоводства, и подобно какъ Калмыки и Монгалы, перекочуютъ со своими кибитками съ одного мста на другое, по тому, какъ паства для ихъ скота требуетъ. Они считаютъ себя вольными. Хотя и принадлежатъ къ Кандагару: Однако иногда передаются великому Моголу, какъ то въ военныя времена между Шахомъ и Моголомъ обыкновенно приставали они къ сильнйшей сторонъ. Они могутъ поставить войска, до 15000 человкъ, и имютъ своихъ Элбеговъ, или Князей, которое, достоинство за нсколько сотъ лтъ было наслдственно въ Миръ-Вейсовой фамиліи.
Въ то время, когда Миръ-Вейсъ былъ Элибегомъ надъ Калишинцами, послалъ Шахъ въ Кандагаръ Ханомъ, или Губернаторомъ Грузинскаго Князя, которой оставя Христіанскую вру принялъ Магометанской законъ. Сей взялъ туды съ собою нсколько тысячь человкъ своихъ земляковъ, кои чинили Калишинцамъ всякое утсненіе. Не довольно, что скотъ у нихъ похищали, главное сокровище, жены, не были отъ насильствія Грузинцовъ свободны. Элибегъ Миръ-Вейсъ жаловался о томъ Хану, и неоднократно повторялъ свои жалобы, но не токмо не получилъ никакой сатисфакціи, но еще и отказано ему поносными словами. Наконецъ отвтствовалъ онъ Хану съ огорченіемъ: "что онъ врной слуга Шаху, которому и впредь готовъ сказывать всякое послшаніе, но понеже Ханъ не даетъ ему никакой управы надъ его земляками: то онъ принужденъ будетъ, самъ искать оную, и донести ІІІаху о несправедливыхъ Ханскихъ поступкахъ". Миръ-Вейсъ дйствительно послалъ ко двору свои на Хана жалобы. Но Ханъ жаловался также на Миръ-Вейса, и его описалъ, яко тайнаго врага правительству, "котораго стеречься должно, чтобъ онъ не произвлъ мятежей, надлежитъ его взять подъ караулъ, или со всмъ его истребить; есть ли сіе угодно, тобъ прислали ему о томъ указъ". О семъ слышалъ Миръ-Вейсъ, но ни мало не давалъ знать, что то ему извстно, токмо съ того времяни берегся онъ тмъ больше Ханскихъ подъисковъ.
Когда пришли ко двору съ обихъ сторонъ жалобы, то до тхъ поръ ихъ не разсматривали, пока Шахъ не предпріялъ зду въ Мешедъ на поклоненіе. Тогда вздумалось Министрамъ, призвать къ себ Губернатора и Миръ-Вейса изъ Кандагара, дабы ихъ помирить, или прекратить ихъ ссоры судейскимъ приговоромъ. По приход ихъ ко двору, Ханскіе доносы такое дйствіе имли, что Миръ-Вейсъ былъ арестованъ. Оказались доказательства, что дйствительно Миръ-Вейсъ худое имлъ намреніе, но къ тому подали перьвый ему поводъ ссоры съ Ханомъ. Нкоторые придворные служители за него вступились. Разсматриваніе поручено такимъ людямъ, кои еще напередъ были задарены Миръ-Вейсомъ. Самъ перьвой Министръ, или Эхтемаутъ-Деплетъ, держалъ его сторону, что посл еще больше оказалось. Чрезъ сіе учинилось, что разсматриваніе дла отставлено, и что одинъ изъ знатнйшихъ скопцовъ, Мугамедъ-Ага, въ великой милости состоявшей, учинилъ за Миръ-Вемса Шаху прошеніе. По сему Миръ-Вейсъ освободился изъ подъ караула, и назадъ въ Кандагаръ отпущенъ былъ съ Ханомъ, съ коимъ по виду и помирился и одинъ другому общалъ между собою содержать дружество.
По возвращеніи ихъ въ Кандагаръ умлъ Миръ-Вейсъ оказывать себя совершенно довольнымъ, и такъ угодить Хану, что сей почиталъ его за наилучшаго своего правителя. Часто пріжжая въ Кандагаръ, всегда приходилъ онъ къ Хану на поклонъ, также и Ханъ не оставлялъ довольно его подчивать. Все подозрніе миновалось такъ совершенно, что когда Миръ-Вейсъ просилъ нкогда Хана, чтобъ онъ постилъ его его въ его юртахъ: сей ему общался, и чрезъ нсколько дней потомъ пришелъ къ нему съ малою свитою. Миръ-Вейсъ имлъ тогда свой станъ за пять Агачь, что въ семъ извстіи истолковано: три мили нмецкихъ, отъ Кандагара. Онъ принялъ Хана по дружески, подчивалъ его наилучшимъ образомъ, и упоилъ довольно. Но какъ по прощаніи Ханъ хотлъ садится на лошадь, то подговоренные на то люди Хана и его свиту изрубили.