Описание Каспийского моря...
Шрифт:
Господинъ Соймоновъ намренъ былъ, войти въ заливъ Кавабугасъ, потому что, сколько ему было извстно, никакое Россійское судно въ оной итти еще не отважилось. Кажется что всеобщей слухъ, яко бы въ семъ залив есть пучина, поглащающая воду Каспійскаго моря, удерживалъ отъ того прежнихъ плавателей. Но господинъ Соймоновъ имлъ другія препятствія. За дв версты отъ входу въ заливъ были хорошіе пещаные грунты. Вскор потомъ появились каменистые и такой неровной глубины, что съ 12 на семь, а потомъ съ 16 на шесть саженъ, съ весьма частыми перемнами. Какъ однажды лотъ бросить, и вынувъ бросить въ другой разъ, то все глубина перемнная. И сіе было необманчивое доказательство скрытыхъ камней, коихъ остерегаться надлежало. При такомъ втр отдалились суда на шесть миль отъ берега, однако грунты не перемнились. Сильнымх западнымъ втромъ прибило ихъ опять къ берегу, и можетъ быть не миновали бы они погибели, есть-либъ не возсталъ втръ WXW, по которому пошли они на SO Чрезъ то хотя они удалились отъ берегу, но грунты появились еще опасне. Глубина вдругъ перемнилась отъ 20 до семи, и отъ 15 до пяти саженъ. Люди были въ такомъ страх, что казалось имъ, будто видятъ высунувшіеся изъ воды камни, коихъ однако не видли. Особливое есть свойство Каспійскаго моря, что иногда вода близъ береговъ иметъ такое движеніе, которое подобно обыкновенному плесканію при высунувшихся изъ воды камняхъ, но въ самомъ дл то происходитъ отъ волнъ изъ моря и отъ береговъ другъ на друга ударяющихъ. Сіе то есть что Бурунъ называютъ на Каспійскомъ мор, о чемъ можно видть въ Оренбургской Топографіи въ сочиненіяхъ 1762 году мсяц Апрль страница 417. Отъ того напалъ на людей такой страхъ, что всякъ чаялъ смерти быть неизбжимой. Въ семъ бдственномъ случа прожали мимо заливъ Каарабугасской, а какъ скоро нашли грунты лучше прежнихъ, то стали на якорь. Грунты были ракушешные на 12 саженъ глубиною. Прежде обгали такихъ, яко опасныхъ; нын, въ сравненіи опаснйшихъ подводныхъ камней, почитали оные хорошими, чтобъ по крайней мр нсколько отдохнуть было можно. Однако и тамъ было не безъ подводныхъ камней. Ибо какъ возсталъ сильной втръ изъ свера, и дулъ двои сутки: то якорной канатъ у шнавы въ одну ночь перетерло, что никакой другой причин, какъ острому камню, приписать можно. Потомъ послдовали западные втры, новою опасностію угрожающіе, есть ли возвратиться къ заливу. Между тмъ господинъ Соймоновъ примтилъ высоту полюса входу въ оной заливъ. Для прочаго ссылается онъ на прежнія описанія, а изъ всего слдующее происходитъ извстіе.
Заливъ Карабугасъ, которому бы по справедливости особливымъ озеромъ назвать можно, соединяется съ Каспійскимъ моремъ подъ 40°40' высоты полюса, посредствомъ канала, на дв версты длиною, на полверсты шириною, и отъ шести до семи футовъ глубиною. Фигура его кругловата, и въ окружности на 30 верстъ считается. Сказываютъ, яко бы въ каналъ примтили непрерывное быстрое теченіе изъ Каспійскаго моря въ сей заливъ, и по сему заключаютъ, что вода Каспійскаго моря тамъ вбирается въ пучину. Но объявленное теченіе иметъ основаніе на ложномъ примчаніи. Ибо оное бываетъ токмо тогда, когда дуетъ сильной втръ съ западу, и вода предъ заливомъ вздымается, отъ чего она неотмнно должна стекать въ открытой каналъ. Тоже примчаютъ въ канал, которымъ Зинзилинской заливъ соединяется съ Каспійскимъ моремъ, ибо во время свернаго втра есть теченіе въ оной, котораго при перемнныхъ обстоятельствахъ не токмо нтъ, но и бываетъ иногда противное тченіе изъ Зинзилинскаго залива въ море Каспійское. И такъ изъ сего не можно вынесть никакой пучины, воду Каспійскаго моря поглащающія. Жители острова Огурчинскаго, по свидтельству господина Ганвая, {Часть 1, стр. 109, нмецкого изданія.} увряли Капитана Вудруфа, что нтъ такой пучины. Также со всмъ не основательно, что Персіяне сказывали Олеарію, {Пути описаніе книг. IV, гл. 16, стр. 213.} яко бы при берегахъ Мизандронскихъ такая же есть пучина, потому что ту страну многократно наши объжжали, а нигд такого мста не видали, напротивъ того кажется, что основанное на опытахъ славнаго Галлея мнніе Капитана Перри, {Статъ Россіи, стр. 106. Англинскаго изданія.} есть вроятнйшимъ, по которому Каспійское мор никакого не иметъ стеченія обыкновеннымъ исхожденіемъ паровъ теряется столько воды, сколько изъ ркъ въ оное втекаетъ.
Отъ Карабугасскаго залива пошли они къ заливу Красноводскому, гд на половин дороги находится мысъ, прямо противъ Апшеронскаго полуострова лежащій. Въ томъ мст Каспійское мор весьма уско, и ширина онаго относится не с большимъ на 20 миль нмецкихъ. Красноводскимъ, или Красноводскіе горы, называемой, подъ 39°40' высоты полюса. Противъ самаго устья залива мало галжной пещаной грунтъ, гд на 17 саженяхъ глубины стали на якорь. Тамъ претерпли они паки сильной втеръ два дни, отчего въ гекбот опять вода не мало прибывать стала, но тому много помогли. По утишеніи погоды увидли они въ залив много млкихъ судовъ подъ парусами. Описывать тотъ заливъ господину Соймонову было не указано. Потому что Лейтенанты, Князь Урусовъ и Южинъ описали оной въ 1718 году. Однако же признаться должно, что когда ихъ данные пріобщены къ карт Капитана фонъ Вердена, труды Англинскаго Капитана Вудруфа, у Ганвая еще больше къ тому прибавили. {Зри чаcть 1. стр. 92, нмецкаго изданія. Въ семъ состоитъ важнйшее прибавленіе Капитана Вудруфа къ карт господина Соймонова.}
Потомъ похали они къ южному углу сего залива, или можетъ быть къ одному изъ лежащихъ тамъ острововъ, которые въ то время не вс еще нашимъ были извстны. Здсь грунты были каменистые и для того не бросали они якорь до тхъ поръ, пока втръ не утишился. Они стояли на 18 саженъ глубины. Устье залива было отъ нихъ на восток и мало къ сверу. Море еще сильно волновалось.
Извстно уже, что Красноводской заливъ соединенъ съ Балханскимъ, и что изъ лежащихъ передъ онымъ и въ ономъ залив острововъ самой большой называется Огурчей, а по Персидски Идакъ. Прочіе острова имютъ также собственныя свои имена, но обыкновенно и они включаются въ общемъ именованіи Огурчинскихъ острововъ. Похваляютъ тамошнюю плодородную землю. Для того Трухменцы приходятъ туда летомъ съ матерой земли, и сютъ тамъ пшеницу, сарачинское пшено и хлопчатую бумагу. Такіе Трухменцы были и т, коихъ видли въ залив. Отъ оныхъ пригребли три лодки, спрашивая: какія суда, и куда идутъ? отвтствовали имъ: что Россійскіе торговые суда съ мукою пшеничною, которую они везутъ на продажу Персидскимъ подданнымъ. Они просили, чтобъ суда вошли къ нимъ въ заливъ для торгу; но имъ отвтствовано: что за глубиною судовъ въ заливъ войти не можно; есть ли де они хотятъ съ ними торговать, то надлежитъ имъ самимъ пріхать на судно. И съ тмъ погребли Трухменцы къ своимъ товарищамъ, и нсколько совтуя опять пріхали съ прежнимъ требованіемъ, въ чемъ имъ потомужъ отказано было. А притомъ посланъ былъ штурманъ съ шестью солдатами и съ толмачемъ, которому приказано о томъ же пространне съ ними говорить, и освдомиться о прочихъ тамошнихъ обстоятельствахъ и торгахъ, каковыя извстія при такихъ случаяхъ получить способно бываетъ. Но какъ шлюпка къ нимъ подгребать стала, то съ Трухменской лодки по ней стрлять начали, что и съ другихъ ихъ судовъ длали. Сіе видя штурманъ также и по нихъ стрлялъ, чемъ вся война кончилась. Съ гекбота дали сигналъ, чтобъ штурманъ возвратился на судно, которой какъ пріхалъ, то не хотлъ господинъ Соймоновъ доле мешкать на томъ мст. Съ поспшностію подъимали якори, и развязывали парусы. Когда все было въ готовности а Трухменцы сіе видя, и пришедъ въ великую робость, назадъ къ своимъ берегамъ побжали: то оборотили въ самой скорости гекботъ къ нимъ бокомъ, и стали стрлять изъ пушекъ; но не видно было, трафило ли хоть одно ядро въ ихъ судно, что можетъ быть отъ качанія гекбота отъ морскаго волненія и не длалось.
Сперьва прошли они Огурчинскіе острова, которые остались влв. Какъ опять пріхали къ берегу матерыя земли, то стали на якорь на у саженъ глубины. Здсь ничего не произошло особливаго. Они продолжали свою зду къ Астрабатскому заливу. Берега были везд нискіе и безлсные, а якорныя моста отмлыя, и грунты пещаныя. Отъ прежняго описанія было извстно, что Астрабатской заливъ также не глубокъ; чего ради опасность имли, чтобъ Персіяне, отъ которыхъ нын больше прежняго остерегаться надлежало, на млкихъ мстахъ не учинили какого нападенія, коего избжать едва бы можно было. Для того употребилъ господинъ Соймоновъ всякую предосторожность, и за неимніемъ копей приказалъ много шестовъ большими корабельными гвоздями насадя укрпить, отчегобы ту же пользу, какъ отъ копей, надяться можно было.
По възд въ Астрабатской заливъ стали на якорь предъ устьемъ рки Астрабата, и перьвые имли стараніе, чтобъ запастись пресною водою. Сіе учинено чрезъ одну ночь съ великимъ поспшеніемъ. Но он начали лавировать по заливу, и продолжали девять дней при непрерывномъ западномъ втр; и во все оное время изъ тамошнихъ жителей ни одинъ имъ не явился. Казалось яко бы городъ Ферабатъ, такъ оной называетъ господинъ Соймоновъ, а другіе называютъ Астрабатъ, со всмъ былъ пустъ; однако Россійскія суда часто оной горлдъ прожживали, потому что стоитъ блиско берега, въ самой средин залива. Напротивъ того оказались почти везд лошади, быки и овцы на пасств; да и видны были деревни, или одинакіе дворы, поберегу залива стоящіе. Изъ безчисленнаго же множества рыболовныхъ лодокъ заключили, что та страна многолюдна. Но что значила особливая поступка жителей, что они со всмъ не казались Россіянамъ? Былъ ли то страхъ, или коварство? Поджидали ли сіи, что Россіяне прельстившись на скотскіе стада, выдутъ на берегъ, дабы тмъ удобне ихъ погубить? Господинъ Соймоновъ такъ думалъ. Но онъ не имлъ нужды въ състныхъ припасахъ. Многіе огни, горящіе ночью не токмо по берегу, но и на отдаленныхъ горахъ, показывали, что Персіяне ихъ стерегутъ. Или можетъ статься, что оное чинилось для чести Шаха Тахмаса, о которомъ посл слышали, что около того времени находился онъ въ Астрабат, или по близости города.
Къ доказательству сего служитъ артикулъ Санктпетербургскихъ вдомостей отъ 21 Генваря 1727 года, на котораго тмъ надежне ссылаться можно, что такія извстія сообщаются отъ Министерства. Слова суть слдующія: "Изъ Персидскаго города Бастама получено отъ 6 Августа 1726 года слдующее извстіе: Шахъ Тахмасибъ пошелъ 6 Іюня отъ Астрабата чрезъ горы въ Дамганъ, и потомъ 3 Іюля [не извстно, своевольно ли, или по невол] Фатали Хана объявилъ Векилемъ. И поручилъ ему во всемъ совершенную власть и правленіе. Потомъ сей Ханъ похалъ изъ Дамгана въ Бастамъ, куда онъ прибылъ 23 Іюля. Августа 5 Шахъ и Фатали Ханъ начали вооружаться въ походъ подъ городъ Мешедъ, потому что объявлено, что Мелихъ Махмудъ, Ханъ того города, которой и знакъ сего достоинства носитъ, идетъ со своимъ войскомъ къ Бастаму, и уже приближился къ Сазывару, такъ что его войско отстоитъ отъ Бастама на три токмо Менциля. Августа 5 дня увдомленось, что 3000 человкъ Авганцовъ идутъ, и находятся не далеко отъ Дамгана. Но Шахъ на то не смотря идетъ противъ Мелиха Махмуда. Онъ набралъ изъ разныхъ народовъ до 3000 человкъ и съ деревенскими мужиками. Впрочемъ владычествуютъ въ Персіи слдующія партіи: въ провинціи и город Эриван, Сулзагаръ Ханъ, родомъ Авганецъ; въ Мешеди помянутой Мелихъ Махмудъ, Персіянинъ; въ Ширас, сказываютъ, что властительствуетъ сынъ Шаха Мирзамъ Сафи; а въ Апшер, Надиръ Кули-Бегъ."
Видъ и величина Астрабатскаго залива точно представлены на карт Капитана Фонъ-Вердена, и такимъ же образомъ положены на карт господина Соймонова, напротивъ того Вудруфъ погршилъ, что недовольною длиною представилъ перешекъ, которымъ прикрытъ заливъ со стороны Каспійскаго моря. По възд въ заливъ въ лв находится ткущая отъ востока рка, Астрабатъ. Сія рка на Вудруфовой карт и у Ганвая {Частъ 1. стр. 116. нмецкаго изданія.} называется Корганъ, да и та земля, которая простирается оттуда къ сверу вдоль морскаго берега именуется на оной карт степь Корганъ. Корганъ значитъ тоже что Гіоргіанъ, или Жоржіанъ, о чемъ зри у Гербелота. {Подъ словами: Гіоргіанъ и Коаресмъ.} Гіоргіанъ была прежде прежде провинція земли Хуаресміи, и главной городъ въ оной тмже именемъ назывался, или оной тотже былъ городъ, что мы называемъ нын Ургенчь. {Зри общую исторію путешествій частъ 7, стр. 248.} Астрабатъ причислился къ тойже провинціи, по крайней мр простиралась оная провинція до сего мста. Абулгази Бааяуръ Ханъ {Родословная исторія о Татарахъ, стр. 626 и слд.} часто упоминаетъ о рк Курганъ; но всегда разуметъ рку Астрабатъ. Таверніеръ {Путешествіе, книга IV. глава 1.} пишетъ, что провинція Астрабатъ простирается до рки Рутъ-Кане-Курканъ, подъ которымъ именемъ разуметъ онъ неправильно рку Оксусъ древнихъ писателей. Ибо кажется, что то никакая рка другая, какъ та самая, о которой здсь говорится. И такъ видно, какъ рка Астрабатъ могла получить имя Корганъ, или Гіоргіанъ. Самымъ дломъ, имя Астрабатъ рк не прилично, но онымъ можетъ токмо называться городъ, или другое населенное мсто, что доказываетъ окончаніе Абадъ, которое на Персидскомъ язык жилище значитъ. Такъ то переводитъ Оттеръ {Путешествіе въ Персію, томъ I. стр. 178.} Гарунъ-Абатъ, жилище Аарона. Такъ то находятся въ Персіи и другіе разные города съ симъ окончаніемъ, да и въ самой Индіи есть такіе, кои чаятельно отъ Персянъ построены. {Зри у Оттера томъ І. стр 186, 200, 245, 265, 327, 347, 345, 349, томъ II. стр. 10, 11.} Астрабатъ и Ферабатъ суть тому примрами.
Городъ Астрабатъ, какъ уже выше сказано, стоитъ посреди помянутаго залива, на южномъ берегу, и по свидтельству господина Соймонова, иметъ предъ собою еще особливой малой заливъ, яко бы гавань. По сему есть погршность, когда оной означенъ на Вудруфовой карт, яко бы нарочито далеко отстоитъ отъ морскаго берегу. По справедливости винятъ господина Ганвая, что хотя онъ довольно тщателенъ въ описаніи другиѵъ извстій, однако географическое мстъ положеніе рдко изъясняетъ. Сочиненной имъ проспектъ Астрабатскаго залива {Часть I стр. 117.} представляетъ не городъ, но токмо страну оныя рки. Персіяне и прочіе восточные народы выговариваютъ то имя Астеръ-Абатъ, а больше Эстеръ-Абатъ. О географическомъ положеніи сего города можно видть у Гербелота, {Подъ словомъ: Астрабатъ.} Тавернера, {Въ реестр долготъ и широтъ мстъ присовокупленномъ къ 3 книг его пути описанія.} Витзена, {Сверная и восточная Татарія, второе изданіе стр. 453.} у сочинителя примчаній къ Абулгазію {Стр. 667.} и у Оттера, {Пути Описаніе. Т. I. стр. 200.} Гебелотъ приводитъ также въ нсколько о исторіи онаго, изъ чего явствуетъ онаго древность. Напротивъ того Ферабатъ, или собственно Фера-Абадъ, по свидтельству Оттера, {Тамже стр 245.} построенъ Шахомъ Аббасомъ I, которой тамъ и умеръ. Олеарій {Пути описаніе кн. 5. гл. 3. стр. 288 и гл. 32. стр. 338.} пишетъ, что на семъ мст была прежде деревня, Тагона называемая, куды Шахъ Аббасъ перевелъ больше жителей, и нарекъ городъ Ферабатомъ, по пріятному его положенію. Ибо Фера на Персидскомъ язык значитъ Веселый. Сіе вдая, видимъ мы и причину, для чего еще и другія мста, симъ же именемъ нарицаются. Караванъ Сарай, Шахъ Ферабатъ, нашелъ Олеарій {Кн. IV. гл. 34 стр. 259.} на пути между Касбиномъ и Комомъ. И во время Оттера, {оуаgе Т. I. р. 265.} близъ Зулфы, или Испагани, былъ увеселительной дворъ Шаховъ, которой Фера-Абадомъ назывался. По Витзенову извстію {Noord en Oost Tatarie. р. 686.} впадаетъ при Ферабат рка Теггине-рудъ въ Каспійское море, которое будто тамъ до шести или семи милъ отъ берегу такъ млко, что въ нкоторыхъ мстахъ едва можно ловить рыбу неводами. Какъ Ферабатъ въ 1668 году разграбленъ Донскими Козаками, [подъ предводительствомъ Стенки Разина], то описываетъ Шардинъ, {Voyage en Perse. Tome IV. при конц.} и притомъ сожалетъ наипаче о славныхъ палатахъ Шаха Аббаса, которые сіи разбойники совсмъ разорили. Господинъ Ганвай {Часть I. стр. 150.} упоминаетъ о развалинахъ сихъ палатъ, кои мимо дучи онъ видть, приписывая паденіе оныхъ частымъ грабежамъ Туркомановъ. [Трухменцовъ] въ его время городъ почти пустъ стоялъ.
Въ разсужденіи сего не можно прекословить, что Астрабатъ и Ферабатъ суть два мста разныя. Но притомъ и видно, какъ то учиниться могло, что господину Соймонову лежащей въ Астрабатскомъ залив городъ, объявленъ подъ послднимъ именемъ. Безъ сомннія то произошло отъ отъ пріятнаго положенія Астрабата. Можетъ быть толмачи говорили: что имя Ферабатъ по справедливости оному пристойне, нежели тому опустошенному городу, котораго остатки могутъ токмо наводитъ ужасъ и печаль. При такихъ случаяхъ часто бываетъ не прямое толкованіе. Но есть ли кто сего заподлинно не признаваетъ, и думаетъ: что Астрабатъ во время Шаха Гуссейна, и когда господинъ Соймоновъ въ перьвой разъ туда пріхалъ, дйствительно назывался Ферабатомъ: то однако безъ сумннія признаться должно, что, какъ ко время Ганвая, такъ и нын, имя Астрабатъ въ общемъ у всхъ употребленіи.