Оправданная ложь
Шрифт:
Дэйн взглянул на часы.
— Иди на свою встречу, Дэйн, — сказал Рейф. — Мы с тобой можем пересечься позже. Я просто зашел, чтобы ты знал, что я вернулся, и теперь я направляюсь в свои апартаменты. Я надеюсь, что ты не продал их без меня?
— Там все так же, как ты их оставил. Скажи за это спасибо Мелани. Мне пришлось договориться, чтобы там поддерживали чистоту, пока тебя не было. Она даже кого-то наняла, чтобы приходили и поливали твои растения.
В то время пока Дэйн жил в апартаментах, в отеле «Ритц-Карлтон», где ему не приходилось беспокоиться
Рейф повернулся к Мелани и улыбнулся.
— Спасибо.
Бедная женщина едва не растеклась лужицей у его ног от очаровательной улыбки Рейфа. Его брат-идиот, похоже, действительно был слеп, не замечая того эффекта, который он оказывал на нее.
Дэйн подошел к своему столу и просмотрел небольшие кучки папок, которые, должно быть, Джессика принесла сюда.
— Похоже, у меня есть все, что нужно, Мелани. Я могу обойтись и без Джессики.
Мелани кивнула.
— Да, мистер Ренье.
Она повернулась и вышла из кабинета.
— Ты свободен сегодня вечером? — спросил Рейф.
— Я должен уточнить, — сказал Дэйн. — У меня встреча за ужином, поэтому встретимся у меня дома в восемь. Мы будем пить.
Рейф улыбнулся.
— Я с нетерпением жду этого.
Прежде чем Рейф повернулся, чтобы уйти прочь, Дэйн увидел в его глазах надежду.
Может быть, у них еще в самом деле есть надежда.
* * *
Двери лифта открылись на представительском этаже, и Мелани вышла.
— Эй, вот ты и здесь.
Она осмотрелась, пока не заметила Рейфа, сидевшего в одном из кресел у огромного окна. Он встал и направился в ее сторону. Ее сердце трепетало с каждым шагом, пока он приближался.
— Я думал, что мы могли бы выпить кофе, прежде чем я вернусь в свой пентхаус.
— Мне бы очень хотелось, но мне не следует снова оставлять свое рабочее место.
— Не беспокойся. Я все устроил, кое-кто придет отвечать на телефонные звонки вместо тебя.
Она улыбнулась.
— Ой, спасибо вам, — черт, ее голос звучал, как одурманенный. Она глубоко втянула в воздух, пытаясь убедить себя, оставаться спокойной и собранной.
Спустя несколько минут они сидели за хорошим столиком у окна, в кафе через несколько зданий от офиса. Они заказали два кофе, и официантка принесла их в больших красочных кружках.
Мелани не могла поверить, что сидит за столиком напротив Рейфа. Ее сердце заколотилось, когда она бросила взгляд на его черный льняной костюм в паре с черной футболкой, вероятно, сделанной из египетского хлопка. Она страстно желала протянуть руку и погладить мягкую, высшего качества ткань, представляя ощущения от его твердой, мускулистой груди под своими пальцами.
Это не соответствовало его обычному элегантному деловому стилю, и он только всегда высмеивал желание его отца выглядеть соответствующим этому стилю. Он сместил границы, приходя в офис в относительно повседневной одежде, и нельзя было сказать, что он совсем не соответствовал или открыто возражал против
Его темные волосы были длиннее, чем он носил обычно, зачесанные назад, и она заметила небольшой бриллиантик у него в ухе. Он выглядел совершенно новым плохим парнем, который заставил ее сердце затрепетать.
— Без вас здесь было слишком однообразно и монотонно, — сказала она.
Он перевел взгляд своих небесно-голубых глаз на нее и улыбнулся, напрочь лишив ее дыхания.
— Я тоже по тебе скучал, Мелани. Особенно по твоим безумным ногтям, — он взглянул на ее пальцы, обернутые вокруг чашки с кофе. — Но я вижу, ты немного изменила тон. Наверное, Дэйн настоял на этом. Он сделал тебе выговор и сказал использовать для офиса более консервативные тона?
Она взглянула на свои ногти. Они были покрыты двумя блестящими хромированными лаками, переливающимися от персика к золоту при солнечном свете, проникающем из окна, но при офисном освещении в основном был виден только цвет персика. Это было так давно, когда она использовала экстравагантные оттенки на работе, когда Рейф был здесь, он, как правило, поощрял ее, и она использовала смелые варианты, богатую сине-зеленую роспись, блестящий пурпурный или черный с ослепительно зеленым, и небесно-голубые синие блестки.
Когда она была моложе, ее родители подавили ее творческое начало, настаивая заниматься более практичными курсами в колледже, нежели искусством. Она знала, они хотели, чтобы в дальнейшем она смогла найти себе стабильную, безопасную работу, но это не заставило ее отказаться от увлечения цветом и дизайном. Но Рейф призывал ее быть самой собой. Именно это ей понравилось в нем с самого начала.
— Он никогда ничего не говорил, — сказала она, — но я время от времени замечала его неодобрительные взгляды, которые он бросал на мои руки, поэтому, я, в конечном счете, сдалась, перейдя на бледные, более нейтральные цвета.
Так что ее ногти так же, как и ее жизнь, просто стали более серыми, после того как ушел Рейф.
Он покачал головой.
— Для Дэйна это в порядке вещей. Очень плохо, что ты уступила.
Она немного выпрямилась на своем стуле.
— Вам легко, так говорить. Вы его брат. Вам не приходится беспокоиться о вашей работе.
— Правда, — он потягивал кофе. — И я не осуждаю. Я просто ненавижу наблюдать, как он устанавливает строгий контроль над каждым. Мне всегда нравилось, как ты самовыражалась, — он снова улыбнулся, посылая дрожь по ее телу. — Я восхищался этим в тебе.
— Ну, возможно, теперь, когда вы вернулись, я снова начну использовать свой безумный стиль.
Дрожь волнения промчалась через ее тело, и она поняла, что, возможно, дело было вовсе не в безумном лаке для ногтей. Теперь, когда она снова была рядом с Рейфом... она почувствовала страстное желание, оказаться в его объятиях и впиться в его губы... и может быть, ей следует дать ему понять, что она испытывает к нему.
Возможно, как и Джессика, она могла бы позволить себе рискнуть и испытать то, о чем могла только мечтать.