Оправдай мою ложь
Шрифт:
Лариса от ужаса распахнула глаза. Перед ее раздвинутыми ногами стояла совсем юная аспирантка, и два высоких прыщавых парня уставились прямо на ее выбритый лобок. Ларису заколотило мелкой дрожью. О таком унижении она даже и мечтать не могла. А если этот процесс еще и на телефон кто-нибудь снимет, а потом видео в сетях разместят! Она уже хотела слезть с этого проклятого кресла и потребовать заведующую отделением, но тут медсестричка ловко ввела в вену иглу и через десять секунд Лариса стала проваливаться в бездну…
Ее несло по радужным лабиринтам, словно на снежных санях. Она то взлетала на крутых виражах, то резко падала вниз в воздушные ямы, а вокруг струился теплый белый свет и плыли розовые облаков. Затем этот свет потух, и над головой понеслись гремящие составы. Где я? Что это за место? Это я? Она увидела свое окаменевшее серое лицо. А затем и всю себя, и рядом стоявших, но уже под землей. Голые люди жались плотно друг к другу и, словно гигантские Атланты, держали над собой поднятыми руками земляной свод. Там наверху бурлила жизнь, пешеходы переходили улицу, проезжали машины, по рельсам бежали и скрипели на повороте красные трамвайчики. А там, где она увидела себя, под землей, находился ад, и это было ее наказание. Но за что? Не понимала она. За убийство! Тут же подсказывала затравленная душонка …
Сознание возвращалось к ней медленно. Она слышала рядом истеричный смех, чужие голоса…
– Что-то тяжело она от наркоза отходит. Может нашатырь дать, – старенькая нянечка, божий одуванчик, еле втащила Ларису на каталку. – Милая, глаза-то открывай! Хохочет да хохочет. Весело ей…
Только в палате, когда два аспиранта переложили ее непослушное тело на кровать, Лариса открыла глаза и осмысленно уставилась на потолок. По вискам потекли слезы.
Сколько прошло времени, она не знала. Для нее время остановилось. Тот пережитый под наркозом ужас не покидал ее и наяву. Лариса никак не могла поверить, что всё закончилось, а увиденный сон являлся просто бредом чистой воды и ничем больше. Но почему же она так четко помнит свое измученное лицо и то место, где ей предстояло провести всю вечность после смерти? Лариса нисколько не сомневалась в том, что видела свой ад, и чем дольше она думала, тем сильнее колотилось сердце в груди, и капельки пота проступали над верхней губой. Страх заставлял биться ее тело мелкой дрожью, но она никак не могла согреться, всё пытаясь понять, за что ей приготовлено место в аду? За что?
В палату тихо входили и выходили, кровати пустели, скоро она осталась совсем одна.
– Лариса Игоревна, вы как? Встать сможете?
Нет, видимо, не одна.
Катя лежала рядом на соседней койке и ела зеленое яблоко. Лариса проглотила сухим горлом остатки слюны, очень хотелось пить, но к ней никто не подходил.
– Лариса Игоревна, все женщины домой отправились. Мы с вами последние остались. Вы от наркоза долго отойти не могли, а меня на вторую смену оставили.
– Который час? – она не узнала свой голос.
– Так пять часов вечера уже. Я мужу позвонила, к шести должен подъехать, забрать меня. А за вами муж приедет?
Лариса молча покачала головой.
– Так, может, вас домой подкинуть? Вы встать сможете? – Катя не умолкала ни на минуту. – В общем вовремя мы с вами управились, теперь осталось в парикмахерскую сходить, прическу навести и всё такое… Кстати, есть у меня одна знакомая маникюрша. Очень хороший мастер, и берет недорого. Брови может подкорректировать и ресницы нарастить. Только стрижками пока не занимается…
Лариса закрыла глаза. Она хорошо помнила эту молодую учительницу, хотя в гимназии встречалась с ней редко. Начальные классы располагались на первом этаже в правом крыле. Лариса туда никогда не заходила, ее кабинет русского языка находился на третьем этаже. Но Екатерина Петровна занималась еще и общественной работой, поэтому частенько захаживала в учительскую, присутствовала на собраниях профсоюза, протоколировала педсоветы. Она была энергичная, веселая, всегда улыбалась и волосы зачесывала гладко в тугой узел на макушке. С такой прической ее высокий мраморный лоб без единой морщинки вызывал у коллег только восхищение и даже тайную зависть.
Теперь же Катя выглядела, как взъерошенный воробей, волосы сбились в паклю, туш размазалась по щекам. Но Ларису пугало не это. Завтра вся гимназия будет знать, что она сделала аборт. И почему не подумала о частной клинике? Денег пожалела?
Лариса оторвала голову от подушки, попыталась встать. Перед глазами запорхали черные бабочки, тошнота подкатила к горлу. А еще надо одеться, привести себя в порядок, вызвать такси.
– Екатерина Петровна, – тихо позвала она соседку. – Поможете мне домой добраться?
– Конечно, помогу! – Катя натягивала джинсы, шнуровала кроссовки. – Если что, мой Дениска вас на руках до квартиры донесет…
Но Лариса на четвертый этаж поднялась сама, даже пакет с вещами дотащила. Уже в спальне, не раздеваясь и не включая свет, рухнула на постель и тут же заснула беспокойным сном.
2. Михаил
Теплая вода обтекала его покатые плечи, накаченный торс, подтянутый живот, скользила по упругим икрам на белый кафель. Он всегда любил воду во всех ее ипостасях: в море, в речке, в бассейне, в душе, а еще любил простой дождь. Завтра наступит осень, каждый день будут идти дожди и приносить с собой утренние туманы, мелодичную музыку воды и запах мокрых прелых листьев… Он любил осень, а жена ее ненавидела. Как мало у них было общего, но это не помешало им прожить вместе двадцать лет. Ему шел всего сорок третий год. С Ларисой познакомился в институте. Она только поступила на первый курс, а он заканчивал последний, но учеба не стала для них препятствием. Веселый, компанейский, предприимчивый, он быстро вскружил голову юной студентке, и на втором курсе она стала его женой. Стройная, изящная, высокая – всегда выделялась из толпы и привлекала восхищенные взгляды парней. Но это было тогда…
Последние годы он заметил, как стала расползаться ее фигура, одрябла и повисла грудь, наметился второй подбородок, и вся она как-то быстро обабилась и перестала следить за собой. На восьмое марта он подарил ей годовой абонемент в самый престижный фитнес-центр города. Очень переживал, что жена обидеться на такой подарок и закатит скандал, но всё обошлось. Лариса проходила туда ровно месяц и, сославшись на нехватку времени, сумку с одеждой для фитнеса положила в шкаф и больше ее не доставала. Тогда он промолчал. А через неделю предложил пойти на пробное занятие по йоге. Вроде понравилось. Два раза в неделю она стала ездить через весь город в группу, но когда заговорила о пробках и потерянном времени, он, не задумываясь, купил машину. И так по кругу…
– Миш, кофе сварила! Иди! Остынет! – крик за дверью прервал его мысли.
Он вышел из душа свежий, помолодевший, с влажными черными волосами, зачесанными назад. От него вкусно пахло новым одеколоном, подаренным еще на двадцать третье февраля. Лариса залюбовалась мужем, его идеальной фигурой и незаметно вздохнула. Ей физические нагрузки никогда не нравились, и потраченное время на выпаривание лишнего жира всегда казалось противоестественным занятием. Себя же считала вполне красивой, стройной и лишний раз в зеркала не заглядывала. Она ценила, прежде всего, комфорт, личное пространство, любила баловать себя маленькими радостями – красивая сумочка, изящный браслетик, новенькие туфельки, и весь мир у твоих ног!