Оптимистка
Шрифт:
Вторник, 30 августа
Келлер
Раздается звон дверного колокольчика, и я автоматически поднимаю голову. Это не натренированная реакция, а просто непроизвольное любопытство. У Ромеро сегодня встреча с утра, поэтому до его возвращения я работаю в кофе-баре в одиночестве.
Первое, на что я обращаю внимание — насколько она маленькая. Потом на ее одежду и облик в целом; она не местная. Ну и, в конце концов, на хмурое лицо, уставившееся на колокольчик над дверью. Уверен, у нее с ним есть какая-то общая история. Это девушка —
После значительной паузы с моей стороны, я улыбаюсь и произношу стандартные приветствия:
— Добро пожаловать в «Граундс». Что я могу для вас сделать? — Осознаю, что мой голос звучит немного взволнованно, поэтому откашливаюсь.
Она еще больше расплывается в улыбке, как будто знает, что такое поведение для меня не характерно, а потом эта улыбка достигает ее глаз цвета нефрита. В них читается понимание происходящего. И следом за этим меня накрывает осознание того, насколько красива эта девушка. По мне будто проехал грузовой поезд. Ее глаза, улыбка, волнистые светлые волосы, маленькое, но исключительно пропорциональное тело — все в ней прекрасно.
Ее волшебные глаза и рот все еще улыбаются мне.
— Доброе утро.
Ее голос такой сексуальный. Сложно объяснить, но он как будто отдается где-то глубоко во мне и пускает там корни. Это голос, который ты не столько слушаешь, сколько чувствуешь. И как только я это сделал, мне захотелось чувствовать его снова и снова. В попытке ответить на ее улыбку, приподнимаю правый уголок рта.
— И тебе доброго утра. — Возможно, я схожу с ума, но мне хочется, чтобы этот момент не закончился слишком быстро. Поэтому, начинаю флиртовать, чего не делал слишком давно. — Дайте угадаю, вам карамельный капучино с соевым молоком и без сливок?
Она немного приподнимает бровь и склоняет голову, но ее улыбка ничуточки не меркнет.
— Считаешь себя экспертом? В предугадывании заказов, я имею в виду.
Ничего не могу с этим поделать, но мне хочется быть ближе к этой девушке, которая стоит в четырех футах от меня, с другой стороны барной стойки. Поэтому я накланяюсь вперед, сцепляю пальцы в замок и упираюсь локтями в стойку. Миссия завершена: я ближе к ней еще на один фут. На ее носу россыпь блеклых веснушек. Они тоже прекрасны.
— Обычно так и есть.
Ложь. Никогда этого не делал.
Она чешет голову, как будто раздумывая над моими словами. Когда же вытаскивает пальцы из волос, они оказываются в еще большем беспорядке, чем до этого. Но ей идет. Очень. Она цепляет меня.
— Так, по-твоему, я похожа на девушку-карамельку? Черт, даже не знаю, как на это отреагировать
Я бы, возможно, и забеспокоился, что обидел ее, если бы она опять не улыбнулась.
— Ну, вот так я угадал.
— Вау, — отвечает она. — Сказать по правде, я немного оскорблена твоим нахальным предположением, ну да ладно. Всегда считала, что у меня хороший вкус в кофе. Большую чашку фирменного черного, пожалуйста.
Черного? Она не имеет это в виду, никто не имеет. Обычно говорят черный, подразумевают, кучу добавок. Сужаю глаза.
— Какой вкус?
Она поднимает брови.
— Никакой.
— Сливки? Молоко? Соевое молоко?
Она качает головой.
— Нет, спасибо.
— Сахар.
— Нет. Я и сама сладенькая.
Из чьего бы то ни было рта эта фраза прозвучала бы слащаво и чрезмерно кокетливо, но она просто констатирует это как факт, даже не пытаясь соблазнить. Черт, она меня уделала. Смеюсь и качаю головой.
— Уверен, так оно и есть. — Наливаю кофе и передаю ей теплую кружку. Когда она взяла ее в свои руки и случайно провела пальцем, по-моему, я чуть не выпрыгнул из кожи. Это было совершенно случайно с ее стороны, но мне пришлось сдерживать стон.
Еще раз прокашливаюсь и пытаюсь говорить нормальным голосом:
— Думаю, у меня сложилось неверное впечатление о тебе. Добро пожаловать в клуб.
Она вручает мне два доллара и подмигивает.
— Это происходит со мной довольно часто.
Она подмигнула мне. Слава богу, что в этот момент я стою за стойкой, потому что слишком уж близок к тому, чтобы почувствовать себя озабоченным старшеклассником.
Бросаю сдачу в ее крошечную ладошку, не рискуя снова оказаться с ней в физическом контакте.
Она сразу же бросает ее в банку чаевых и салютует мне чашкой с кофе.
— Спасибо. Изумительно отработать вторник.
Кто сказал изумительно? Она. Это будет мое новое любимое слово.
— Изумительно, — повторяю я. Не могу стереть с лица улыбку. Такое чувство, что она что-то включила во мне. — И тебе того же. — Салютую ей в ответ. Это привычка, которая выработалась благодаря долгой работе с Ромеро.
Смотрю на часы. Еще только 6:55 утра, а день уже можно назвать изумительным.
Что, черт возьми, только что произошло? Такое чувство, что я провел в спячке годы, и только что проснулся.
Среда, 31 августа
Кейт
Последние два часа я провела в комнате Клейтона и Пита. Первый час мы просто болтали, а потом Клейтон предложил:
— Давайте поиграем в «Навредить, Натянуть, Вступить в союз».
Перевожу взгляд на Пита, пытаясь узнать, имеет ли он хоть какое-то понятие, о чем говорит Клейтон, но он выглядит таким же растерянным, как и я. А потом до меня доходит:
— Дружище, я НЕ ИГРАЮ в «Убить, Трахнуть, Жениться».
Клейтон выглядит изумленным моим отказом.
— Из твоих уст это звучит мерзко. Почему нет?
Закатываю глаза.
— Я не играла в нее с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать.
Пит все еще ничего не понимает.
— Что это за «Убить, Тр…» — Он даже не может произнести это слово.
Определенно, Пит никогда не играл в эту игру.
Теперь мне просто весело, потому что наивность Пита чертовски очаровательна.