Шрифт:
Annotation
Силантьев Роман Николаевич
Силантьев Роман Николаевич
Опухоль
Роман Силантьев
ОПУХОЛЬ.
Рассказ.
С
На вошедшего Ивана Сергеевича сразу уставился полный грузноватый мужчина, с азиатским, почти круглым лицом, но выражение на этом лице было вполне детское, даже несколько испуганное. Глаза его так и искали вокруг, кто бы мог пожалеть.
Иван Сергеевич просто невольно остановился напротив него, а тот, в свою очередь, тут же подвинулся и освободил место рядом с собой. Юра, так звали неожиданного знакомого Ивана Сергеевича, действительно очень переживал по поводу предстоящей операции и явно искал сочувствия и поддержки. И в этом смысле, ему просто повезло, можно сказать. Иван Сергеевич перенёс в разное время своей длинной жизни уже две операции, удаляя грыжу и аппендицит. Он чувствовал себя куда увереннее и тут же стал всё это объяснять своему новому знакомому.
Юре его пояснения показались настолько убедительными, что он, незаметно для себя, успокоился. Кроме этого, он продолжал внимательнейшим образом слушать каждое слово Ивана Сергеевича. Тем более что диагнозы их были почти одинаковые - опухоли на почках, только у одного на левой, а у другого на правой.
В конце концов, они договорились стремиться попасть в одну палату. Особенно на этом настаивал Юра. Он был моложе Ивана Сергеевича на 23 года, а тому было уже 73, хотя выглядел он не на много старше Юры. Это обстоятельство невольно внушало Юре уважение к своему знакомому, словно он, безусловно, знал что-то такое, чего не знал сам Юра. В последствии Юра убедился в полноправности своего впечатления.
Пришедшие сюда были люди разные, разных возрастов и темпераментов. Одни спокойно сидели и ожидали своей очереди, другие беспокойно теребили медсестру, периодически называвшую чью-то фамилию. Им, видимо, казалось, что кто-то обязательно пролезает без очереди. Но медицинская сестра, которая и занималась оформлением документов всех пришедших, была само изваяние. Казалось, что она вообще лишена каких бы то ни было эмоций. Она спокойно выслушивала каждого и, так же спокойно, объясняла, что документы она укладывает на столе в порядке их поступления.
– Последние документы я кладу вниз общей стопки, - поясняла она.
– Беру оформлять те, что сверху. Я здесь никого не знаю и мне всё равно, чья сейчас очередь. Чьи документы оказались сверху - того и очередь. И вы, пожалуйста, не беспокойтесь - всех приму, раз вас сюда направили. И будет это тем быстрее, чем меньше вы меня будите задерживать.
Успокоенные, таким разъяснением, усаживались на место и процедура продолжалась.
Юра, таким образом, ушёл раньше, сказав:
– Меня на третий этаж направили - хорошо бы и вас туда же....
У Ивана Сергеевича неожиданно возникли небольшие трудности, когда он пошёл за подписью дежурного хирурга. Очень красивый, высокий мужчина, лет сорока - сорока пяти, принял его в кабинете главного хирурга. Он был полностью седой и эта, преждевременная седина, очень смутила Ивана Сергеевича. Он сразу понял, что необходимо быть готовым к любым неожиданностям. Это свойство присуще всем, кого природа наделила ранней сединой. Собственно, так и получилось. Просмотрев документы, он, вдруг, спросил:
– А не могли бы вы прийти, скажем, завтра или послезавтра? У нас так всё переполнено!..
– Простите, как вас зовут?
– спросил Иван Сергеевич, глядя внимательно на него через свои прямоугольные очки. Если бы он видел себя со стороны, то понял бы, что взгляд его в это мгновение выражал такую решительность и полную готовность ко всему.
– Олег Александрович, - представился, несколько смутившись, доктор. Похоже, он уже пожалел, что решился на такое предложение.
– Видите ли, Олег Александрович, я приехал сюда за триста километров на такси, так как другого транспортна, от нас сейчас, просто не существует. Стоило это мне 10 000. Я явился в назначенный вами же срок и мне просто некуда сейчас деваться, так как в вашем городе у меня нет знакомых. Кроме того..., я не люблю трясти своим удостоверением, но вы меня вынуждаете..., - Иван Сергеевич достал удостоверение и показал его.
– Вы прочтите, я - житель Блокадного Ленинграда и имею право на все льготы участников Великой Отечественной Войны. Так что, принимая во внимание и первое, и второе, я не советую вам толкать меня на нежелательные шаги.
Доктор прочитал всё, что было написано в удостоверении, и слегка смутившись, сказал:
– Но ведь вы тогда были ещё ребёнком?.., как-то всё странно?
– Ничего странного. Я всю жизнь живу с блокадным букетом болезней и выживаю, только потому, что не позволяю себе ничего лишнего, что позволяют себе другие. Вот и сейчас у меня целый букет заболеваний, но к вам я пришёл с одной конкретной бедой, и надеюсь, вы поможете справиться с ней. Если что-то проявится потом, то, поскольку я кандидат наук, то, как у нас принято действовать во время эксперимента, предлагаю решать побочные задачи по мере их возникновения.
Олег Александрович согласно кивнул головой и подписал документы на госпитализацию, сказав при этом:
– Тогда, кстати, оперировать вас буду я.
– Не возражаю!
– ответил Иван Сергеевич, поблагодарил, попрощался и вышел.
Ивана Сергеевича направили тоже на третий этаж. У дежурного поста медсестёр его встретили две медсестры. Одна солидная дама лет сорока, а другая совсем молоденькая и просто красавица. Она-то и приняла его документы, а, прочитав имя и фамилию, спросила: