Опустошенные души
Шрифт:
Я почти улыбнулся в ответ на это, но вес пророчества все еще слишком сильно давил на меня, чтобы мое лицо могло это допустить.
— Мои сыновья правы, — добавила мать. — Они созданы друг для друга. И я не отправлю спать одного, не отправив спать и другого.
Эстер поджала губы и протянула руку Джулиусу.
— Что бы ты ни узнала, прочитав мое будущее, я пойду со своим братом, — решительно сказал он, когда провидица взяла его пальцы в свои.
Ее взгляд затуманился, и мама наклонилась, чтобы обхватить мою щеку рукой, пока я стискивал челюсть.
— Подумай об этом, — выдохнула она так тихо,
— Но мне придется оставить тебя здесь, — прорычал я в отрицании. — Я никогда не брошу тебя вот так.
— Я смогу умереть спокойно, только если буду знать, что эти монстры выплатят свой долг. Знание того, что вы отомстите за нашу семью, — это все, что меня волнует, кроме вас, мальчики. И я бы пожертвовала своими последними годами жизни с тобой ради того, чтобы знать, что убийцы твоего отца будут привлечены к ответственности.
Я покачал головой, отказываясь принимать идею оставить ее здесь. Джулиус и я были всем, что у нее осталось. Если мы уснем, то она останется одна, пока смерть не заберет ее. Печаль, которая переполняла ее после смерти моего отца, усилиться в тысячу раз, если она потеряет еще и нас двоих. Это убьет ее. В глубине души я знал это. Мы были всем, ради чего ей стоило жить, и мы не могли просто бросить ее.
— Отец никогда бы не захотел, чтобы ты вот так осталась одна, — запротестовал я. — Он бы не допустил что бы ты испытывала такую боль.
— Я не буду одна, — возразила она. — Я могу навещать вас двоих в своих снах каждую ночь, пока моя жизнь не закончится. Это будет точно так же, как видеть вас каждый день, как я вижу сейчас. Без дополнительного страха, что вы умрете, я могу проводить каждый день до конца своей жизни, зная, что оба моих мальчика переживут мое время.
Я нахмурился, размышляя, действительно ли я могу поверить в то, что в этом есть правда. В некотором смысле грезы, которыми она делилась со мной, были не более чем выдумкой наших умов. Но в других случаях они были реальными. Мы могли вести настоящие разговоры, могли чувствовать вещи так, как будто мы действительно их переживали. Возможно, посещение нас в ее снах не так уж сильно отличалось бы от встреч с нами в физическом мире.
— Кроме того, — добавила она заговорщицки. — Через сто лет Валентина будет давно мертва. Ты будешь свободен от своего обещания ей и, наконец, сможешь найти невесту, которую сможешь полюбить.
Мое сердце забилось немного быстрее от ее слов, и я не смог сдержать тоску, которую почувствовал. Идун обещала освободить меня от помолвки, если я избавлю мир от Бельведеров, и, возможно, это был способ богини сдержать свое слово. Если у меня не было шанса совершить нечто подобное в настоящем, то, возможно, ее подарок мне заключался в том, чтобы доставить меня к тому времени, когда это произойдет.
Но мог ли я действительно вот так оставить все,
— Твой брат прав, — вздохнула Эстер, отпуская руку Джулиуса. — Его судьба связана с твоей. Он будет сражаться рядом с тобой, пока смерть не разлучит вас. Итак, теперь ваши пути ясны. Что скажешь, ярл Магнар? Готов ли ты встретить свою судьбу?
В
одитель отвез нас в частный аэропорт в Нью-Джерси, и, когда мы прибыли, в моей груди зародилось предвкушение. Валентина сидела между мной и Магнаром на заднем сиденье лимузина, попеременно поглаживая наши колени и впиваясь в них ногтями. Каждая капля боли, которую она причиняла, была смягчена ее поглаживающими руками. Я наслаждался сменяющимися ощущениями. Все, что ей было нужно от меня, она могла получить.
По ее просьбе мы с Магнаром переоделись в свежие костюмы, и у меня на коленях лежала мощная винтовка, в то время как Магнар остался вооружен только своими мечами. Я не знал, использовал ли истребитель раньше что-нибудь, кроме своего собственного оружия, и задавался вопросом, научит ли его Валентина однажды. Ревность накатила на меня при мысли о том, что они будут проводить время вместе наедине. Куда бы она ни пошла, я тоже пойду. И Магнару придется с этим смириться.
Мы выехали на взлетно-посадочную полосу, где красные огни тянулись от нас по асфальту. Лимузин припарковался рядом с моей гордостью и утехой: Royal Nightflyer. Моим личным самолетом. Пилот был готов, двигатель уже загудел, когда мы вышли из машины, и я с ухмылкой посмотрел на блестящее чудовище.
— Он твой, — заявил я Валентине. — Весь мой воздушный флот — твой.
Валентина провела пальцами по моей щеке, и я вздрогнул от ее прикосновения. — Спасибо, Эрик. Я хорошо вознагражу тебя за это.
От ее слов моя грудь выпятилась, и Магнар бросил на меня завистливый хмурый взгляд. Этот засранец никогда не сможет предложить ей то, что могу я.
Позади нас притормозил внедорожник, и рыжеволосая девушка вывела из машины еще четыре Элиты, до зубов вооруженных пистолетами и мечами.
— Бонни, — обратилась к ней Валентина, разглаживая складки на своем комбинезоне. — Есть еще новости с базы?
— Нет, — ответила Бонни. — Я пыталась дозвониться, но никто не ответил.
Валентина поджала губы. — Будем надеяться, что они слишком заняты казнью наших врагов.
— Да, ваше высочество, — ответила девушка с широкой улыбкой.
Валентина с рычанием ударила ее по лицу. — Мы не можем слишком торопиться с победой.
— Простите, ваше величество. — Бонни пристыженно склонила голову, прикрыв ладонью щеку.
Я посмотрел на нее свысока. Любой, кто не удовлетворял мою любовь, не был моим другом.
— Идемте, мальчики, — скомандовала Валентина, ведя нас с Магнаром по металлической лестнице в роскошный реактивный самолет.
Кремовый интерьер практически сиял богатством, и мы прошли мимо первого ряда кожаных кресел к длинному дивану у ряда окон.
Мы положили наше оружие на край стола, и Валентина жестом пригласила нас сесть. Я опустился рядом с Магнаром, и его мускулистая рука потерлась о мою.