Опыт о неравенстве человеческих рас. 1853г.(том1)
Шрифт:
По мнению Блюменбаха, следствием этой системы является разделение человечества на пять больших групп или категорий, в свою очередь состоящих из определенного числа видов и типов.
Такая классификация тоже вызывает возражения. Ее, как и метод Кампера, можно упрекнуть в игнорировании некоторых важных признаков, причем частично это вызвано желанием учесть замечания Оуэна касательно изучения черепов не по верхней части, а по нижней. Один из главных результатов этой новой концепции заключался в окончательном проведении четкой демаркационной линии между человеком и орангутаном, после чего стало невозможно отыскать между ними какую-то связь, о которой говорил Кампер. В самом деле, одного взгляда, брошенного на два черепа — орангутана и человека, — если судить по их основанию, достаточно, чтобы увидеть кардинальные различия. У орангутана диаметр (передне-задний) более удлинен, чем у человека; зигоматическая дуга находится не в передней половине основания черепа, а составляет в средней его части одну треть общей длины диаметра; наконец, совершенно различно положение
Разумеется, замечания Оуэна имеют ценность, но я бы предпочел самую последнюю из краниоскопических систем и, одновременно, самую удачную: речь идет о системе американского ученого Мортона, поддержанной Карусом. Ее суть состоит в следующем:
Для демонстрации различия между расами оба исследователя исходят из одной предпосылки: чем шире череп, тем выше стоит человек, которому принадлежит этот череп. Следовательно, вопрос ставится так: насколько развит череп у представителей разных рас?
Чтобы получить нужный ответ, Мортон взял определенное количество черепов, принадлежащих белым, монголам, неграм, краснокожим североамериканцам; затем он заткнул ватой все отверстия в черепах, кроме «foramen magnum», до самого верха насыпал внутрь хорошо высушенные зерна перца и сравнил полученное количество. В результате была получена следующая таблица:
Результаты, отмеченные в двух первых колонках, очень любопытны. Что же касается двух последних колонок, они не представляют для меня особого интереса, т. к. чтобы они как-то существенно дополнили вторую колонку, во-первых, Мортону следовало исследовать значительно больше черепов, и, во-вторых, он должен был указать социальный статус лиц, которым принадлежали эти черепа. Например, ему удалось раздобыть довольно представительные образцы: что касается белых и краснокожих, были использованы черепа, принадлежавшие людям далеко не низшего сословия, зато в отношении чернокожих и желтокожих, можно сказать, что он вряд ли мог располагать черепами вождей или мандаринов. Этот факт объясняет, каким образом американский абориген получил цифру 100, между тем как самый развитый монгол, обследованный Мортоном, заслужил лишь 93; то же самое относится к негру (94). Подобные результаты неточны, случайны и лишены научной ценности, а в таких вопросах необходимо учитывать индивидуальные характеристики. Поэтому я бы вообще вычеркнул вторую половину таблицы Мортона.
Я также склонен усомниться в одном пункте касательно первой половины таблицы. Так, во второй колонке между цифрами 87, указывающей на объем черепа белого, 83 (желтокожего) и 78 (чернокожего) существует четкая и очевидная градация. Но цифры 83, 81 и 82, соответствующие монголам, малайцам и краснокожим, являются усредненными и очевидно неточными, поэтому монголов и малайцев Карус включает в одну расу, т. е. он объединяет 83 и 81. Тогда зачем нужно брать цифру — 82 для характеристики отдельной расы и создавать таким образом четвертую большую подгруппу?
Впрочем, это несоответствие служит подпоркой для слабых моментов системы Каруса. Саксонский ученый считает, что точно так же, как наша планета проходит четыре времени суток — день, ночь, вечерние сумерки и раннее утро, — так и человеческий род делится на четыре соответствующие подгруппы. Причем он видит в этом некий символ, что всегда опасно для серьезного ученого. Но Карус не устоял перед соблазном. Белая раса относится к «дневным» народам, чернокожие — к «ночным», желтокожие — к «утренним» или к «восточным сумеркам», а краснокожие — к «вечерним» или «западным сумеркам». Искусственность этой системы видна невооруженным глазом. Например, европейские нации в силу расцвета их наук и оформленности их цивилизации сопоставляются со светом, между тем как черные народы пребывают в спячке в темноте невежества, китайцы живут в сумерках, которые и определяют их довольно устойчивое, но несовершенное социальное состояние. Что же до краснокожих, понемногу исчезающих с земли, нельзя подобрать более удачного образа, чем заходящее солнце! К сожалению, такое сравнение необоснованно, и Карус, обратившись к поэзии, несколько подпортил свою стройную теорию. Впрочем, следует признать то, что уже было отмечено в отношении остальных этнологических доктрин- Кампера, Блюменбаха, Оуэна: Карусу не удалось привести в систему всю совокупность физиологических различий, имеющих место в человеческих расах. [14]
14
Кстати, среди них есть почти незаметные, хотя и очень характер¬ные. Я бы отметил небольшое утолщение по краям нижней губы, которое встречается у немцев и англичан. Этот признак германского происхождения можно заметить в некоторых портретах фламандс¬кой школы, в «Мадонне» Рубенса из Дрезденского музея, в «Сатирах и нимфах» из того же собрания, в «Лютнистке» Миерса и т. д. Ни один краниоскопический метод не в состоянии обнаружить такие детали, которые, тем не менее, характерны для наших смешанных рас.
Сторонники этнического единства не замедлили воспользоваться этим недостатком и объявили, что поскольку нет возможности использовать наблюдения, относящиеся к костистой части головы, для создания убедительной системы исходного разделения человеческих типов надо рассматривать различия не как системные факторы, но как простые результаты независимых друг от друга вторичных причин, лишенных конкретики.
Однако победу торжествовать рано. Трудность в нахождении метода не всегда означает, что найти его вообще невозможно, хотя сторонники расового унитаризма с этим не согласны. Для подтверждения своих аргументов они выдвинули следующий тезис: некоторые племена, принадлежащие к одной расе, не относятся к одинаковому физическому типу, а напротив, в довольно значительных пределах отклоняются от него. Например, без учета конкретных элементов в каждой смешанной группе они приводят в качестве доказательства различные ветви смешанной малайско-полинезийской группы и добавляют, что если в группах общего происхождения могут наблюдаться совершенно непохожие черепные и лицевые формы, тогда самые большие различия не свидетельствуют о первичной множественности происхождения; что если для европейцев негроидные или монгольские типы могут показаться совершенно различными, тем не менее это также не может служить доказательством разного происхождения, и что причины разделения человеческих рас следует искать не в столь отдаленном прошлом, поэтому физиологические отклонения можно считать простыми результатами определенных локальных причин, действовавших в течение определенного периода.
Перед лицом стольких логичных и совсем нелогичных возражений приверженцы идеи разного происхождения человеческих рас пытались расширить сферу своих исследований и аргументов и от изучения черепов перешли к изучению человека во всей его совокупности. Для того чтобы показать, что различия существуют не только в строении лица и черепа, они обратились к таким серьезным факторам, как форма таза, пропорциональность членов, цвет кожи, волосяной покров.
Кампер и другие анатомы давно признавали, что таз негра имеет свои особенности. Доктор Вролик, продолжая ту же мысль, отметил, что у европейцев различия между мужским и женским тазом заметны гораздо меньше, а у представителей негритянской расы — у обоих полов — ярко выражено сходство с животными. Голландский ученый, исходя из того, что строение таза неизбежно влияет на процесс формирования зародыша, пришел к выводу об исходных различиях. [15]
15
Причард. «Естественная история человека».
Ему возражал, правда без особого успеха, Вебер. Последнему пришлось признать, что некоторые формы таза чаще встречаются у одних рас, чем у других, но он лишь констатировал, что не бывает правил без исключений и что американцы, африканцы, монголы имеют такие же формы, как европейцы. Кроме того, Вебер, говоря об этих исключениях, нисколько не обращает внимания на тот факт, что телосложение есть результат смешения крови.
Что касается размеров конечностей, противники единого происхождения человеческого рода заявляют, что европейцы сложены лучше. Им возражают, что худые конечности вполне естественны у народов, которые питаются в основном растительной пищей или испытывают недостаток питания, и эта точка зрения также не лишена логики. Но когда речь заходит о чрезмерно развитом бюсте у представителей племени кечуа, критики, не желая признавать в этом характерный признак расы, становятся менее убедительными: в самом деле, было бы смешно считать, как они это делают, что объем груди у перуанских горцев в данном случае объясняется высотой Анд, о чем метко замечает Причард. На земле много горных народов, у которых совершенно иное телосложение, чем у кечуа. Например, швейцарцы, тирольцы, шотландцы, балканские славяне, племена, живущие в Гималаях, не имеют такого уродливого строения, как кечуа.
Перейдем к аргументам, касающимся цвета кожи. Унитаристы утверждают, что и здесь нет никакой специфики или характерного признака: во-первых, потому что цвет обусловлен климатическими особенностями и не является постоянным признаком, во-вторых, потому что цвет имеет бесчисленные оттенки, незаметно переходящие от белого к желтому, от желтого к черному, между которыми трудно провести линию раздела. Этот факт просто-напросто доказывает наличие бесчисленных гибридов, о чем унитаристы стараются вообще не говорить. Что же до специфичности волос, здесь в пользу исходного единства рас авторитетно высказывается господин Флуранс.
Мы рассмотрели кратко некоторые несостоятельные аргументы и теперь обратимся к научному краеугольному камню унитаристов. У них есть один сильный аргумент, и его стоит рассмотреть подробнее: я имею в виду легкость, с какой различные ветви человеческого рода порождают гибридов, и плодовитость этих самых гибридов.
Наблюдения натуралистов, кажется, доказали, что в животном или растительном мире метисы могут рождаться только от довольно близких друг другу видов и что даже в этом случае их плоды заранее обречены на бесплодность. Кроме того, было отмечено, что между близкими видами совокупление, хотя в принципе и возможное, противно природе и происходит только благодаря хитрости или насилию; это значит, что в свободном состоянии число гибридов еще более ограничено, чем в случае вмешательства человека. Из этого был сделан вывод: способность производить плодовитые особи следует включить в число специфических признаков.