Опытный некромант

RedDetonator

— Налей мне воду, — сказал я тёте Галатее.

В кои-то веки сумел нормально есть, без отвращения к еде — чудотворное действие тримеперидина.

Удивительно, что промедол вообще находится в этой аптечке. Не знаю, куда ввязался Кирич, но за такое его могут надолго засадить — даже если бы там был демерол, свободного обращения таких веществ в рамках закона нет.

А вообще-то… Аптечка-то АИ-4, а значит, там промедола вообще быть не должно, а должен быть кеторолак, достаточно сильный обезбол. Это значит, что Кирич где-то ещё достал промедол

в шприцах-тюбиках, после чего заменил кеторолак в каждой аптечке.

Единственное место, где он мог бы безопасно достать такое — аптека Петра Горенко, который в теме.

Есть ещё медицинские сумки, до отказа набитые различными наименованиями препаратов и медицинских инструментов, но я так и не нашёл там чего-то более подходящего для устранения болевого синдрома.

Пробовал несколько препаратов с суматриптаном, специально разработанным против мигреней, но они оказали эффекта меньше, чем имбирь, ромашка, лавандовое масло и прочая хрень, которую используют против мигреней народные целители. То есть это не мигрень, но я всё ещё не могу понять, что это!

Неизвестность доканывала, поэтому сегодня я решился бить по площадям. Если я не могу устранить источник болевых ощущений, значит я нарушу цепочку передачи болевых импульсов в собственной центральной нервной системе. Пусть на два-три часа, но нарушу.

— Тебе уже стало лучше? — поинтересовался стратиг.

— Нет, это временно, от лекарства, — отвлёкся я ненадолго от еды. — Потом всё снова станет плохо.

— Ясно, — вздохнул Комнин. — Ты не раздумывал о моём предложении?

— Анна? — уточнил я.

— Да, — кивнул стратиг.

— Что это мне даст? — задал я вопрос.

— Родство с великим домом, права на Трапезунд, — пожал плечами Алексей. — Мои уважение и абсолютная преданность. Вместе мы могли бы достичь такого…

— Трапезунд — это фема в Римской империи? — спросил я, имея в виду родной мир Комнина и Византийскую империю.

— Да, — ответил тот. — Если вдруг как-то окажемся там…

— Уверен, что со временем ты попросишь найти способ переправить тебя туда, — скривил я губы.

— Я могу стать императором! — выпалил стратиг. — Юстиниан слишком устарел и не видит, что ведёт империю к гибели! В тот раз у меня почти получилось, но больше я не позволю себе промедления! Меня поддержит большая часть влиятельных домов!

— Знаешь, если бы не всё, что происходит с вашим миром, если бы не магия, — прикрыл я глаза. — К сегодняшнему дню вашей империи бы уже не было. С востока пришли бы новые завоеватели, после чего начали бы отнимать у вашей державы провинцию за провинцией, пока не настал бы их звёздный час — захват Константинополя. Они назвали бы его Истанбулом, хотя долгое время город бы называли и Константинополем.

— Откуда ты всё это знаешь? — тихо спросил Комнин.

— В моём мире всё произошло именно так, — ответил я. — И ты, в моём мире, побывал на троне императора, ближе к закату империи. Твоё правление отличалось от предыдущих императоров тем, что была бы отвоёвана большая

часть Малой Азии, а также возвращены Балканы. При твоём потомке, Мануиле I Комнине, в южную Италию вторглись бы норманны, основав там своё королевство, а затем твоя династия бы прервалась, продержавшись у власти сто один год. Но даже в лучшие годы ты не делал таких же успехов, каких добивался Юстиниан в свои лучшие времена. Анна, кстати, написала бы «Алексиаду», в которой описала бы твои достижения, опустив негативные моменты.

— Какие негативные моменты? — заинтересовался стратиг.

— Да это и неважно сейчас, — махнул я рукой. — Чудо, что ты вообще родился в своём мире. Потому что Юстиниан должен был умереть в шестом веке, за полтысячи лет до тебя. И ты сейчас должен был быть мёртв, потому что люди не должны жить по четыреста лет. Так что нет никакого смысла обсуждать несбывшееся будущее. И, если подумать, Юстиниан неплохо справился, раз ваша империя до сих пор существует, а в мире относительно спокойно.

— Ты неправ, но я не буду с тобой об этом спорить, — произнёс Алексей Комнин. — Я не привык спрашивать повторно.

И я задумался. Анна — это трёхсотсемидесятилетняя барышня, выглядящая на двадцать с малой копейкой. Она многократно опытнее меня, видела столько, сколько не видел никто в моём родном мире.

Что я получаю от этого альянса? Да ничего. Стратиг имеет всё, что у него сейчас есть, даже свою нежизнь, исключительно потому, что я ему это дал. Деньги не в счёт, потому что для меня, в моей уникальной ситуации, золотые, серебряные и медные монетки равнозначны по стоимости.

С другой стороны, в свете того, что меня кинула Эстрид, свалив в закат, какие у меня причины не находить себе новую пассию, которая точно будет связана со мной до конца моей или её жизни?

А какого хулия я теряю?!

— Твоя взяла, — вздохнул я. — Брачный договор есть?

Возможно, берёт своё эйфория от промедола, возможно, у меня настроение такое, Фатум его знает. Точно знает, сука.

— Есть, — доброжелательно улыбнулся стратиг. — Принимай.

Я получил договор и начал его внимательно изучать.

«Стратиг Алексей Душной и Анна Комнина, именуемые далее „Супруги“, добровольно, по взаимному согласию, вступая в брак в целях урегулирования взаимных имущественных прав и обязанностей, как в браке, так и в случае его расторжения, заключили настоящий брачный договор о нижеследующем:

1. Предмет договора. Супруги договариваются о том, что на все имущество, нажитое супругами совместно в браке, независимо от того на чьи доходы оно было приобретено, устанавливается режим совместной собственности. Для отдельных видов имущества, специально указанных в настоящем договоре или дополнении к нему, может устанавливаться иной режим. Имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, а также имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам является его собственностью»…