Опыты психоанализа: бешенство подонка
Шрифт:
– Эй, малой! – окликает гауптман. – Тут соседи твои Емельяновы? Ты их не видел?
– Никого не видел! – огрызается мальчик.
– Да… – Лёха выбирается из авто. – Это не так надо, Франц Иванович. Он присаживается рядом мальчиком. Достаёт из кармана конфету. Даёт.
Из другого кармана рубль. Тоже даёт.
– Как звать?
– Минька?
– Чё!? Строго наказали молчать?
– Ага! Утопить грозился!
– Кто?
– Да, дядька что в платье тётки Надьки нарядился.
– И куда этот дядька пошёл?
– Да
Лёха встаёт. Достаёт ещё рубль. Отдаёт. При этом Мальчик замечает, что подмышкой у морячка пистолет.
– Наган! Дай подержать, дядя!
– Тороплюсь, – улыбается Лёха и гладит мальчика по голове. – Но в следующий раз обязательно. Только про нас уж точно, чтобы никому. Ага?
Лёха садится в машину:
– На Дибуны едем. Может, хоть тут успеем.
– Д-а-а! И чтобы я, Лёха, без тебя делал – улыбается гауптман.
Платформа пригородного поезда станции Дибуны. День
Ленин в женском одеянии со Сталиным и Емельяновым ждут поезда. Садятся в вагон. Уезжают.
Гауптман и Лёха выбегают уже на пустой перрон. Смотрят вслед поезду.
– В Финляндию уходит, – говорит гауптман.
Станция Удельная. Перрон. Вечер
Ленин в женском одеянии со Сталиным идут по переулку. Заходят во двор дома.
Санкт-Петербург. Мариинский Дворец. Коридор у зала заседаний Временного правительства. Вечер
Министры расходятся после заседания. Терещенко с гордым видом подходит к Рутенбергу, ведущему разговор с министром продовольствия. Останавливается. Достаёт коробку сигар:
– Прошу! Угощайтесь! Кубинские!
Рутенберг и его собеседник не отказываются. Берут по сигаре.
– Кстати, гражданин Рутенберг, а ведь всё клевета. Ульянов чист! – победоносно улыбается Терещенко, – Никаких связей с немцами!
– Это с чего вы взяли?
– А он мне дал честное благородное слово. Буквально три часа назад. Звал с ним чаи погонять. С баранками! Но я торопился. А завтра ведь погоняю. С таким интересным собеседником…
Довольный, что вот так эффектно он отомстил Рутенбергу, Терещенко уходит.
Рутенберг смотрит ему вслед. Потом срывается с места, бежит по коридорам, по лестницам. Выбегает из Дворца. Пересекает улицу. Вбегает в Губернскую Управу.
Санкт-Петербург. Губернская Управа. Вечер
Рутенберг останавливается перед дверьми сыскного отдела прокуратуры. Отходит к окну. в коридоре. Барабанит пальцами по стеклу и всё-таки не успокаивается.
Врывается в кабинет. Подходит к столу. На него поднимает невинные глаза ротмистр Маслов-Лисичкин24 с напомаженным пробором и аккуратно подстриженными усиками.
– Послушайте, ротмистр! Адрес, по которому прятался Ленин… Да! Который вы получили от своего осведомителя. По долгу службы, вы должны были принять в разработку и выслать наряд для задержания! Я не знаю, сколько вам дал Терещенко, чтобы… Сто, триста рублей!? Для него это херня. Ладно, этот «мешок золота», играющий в демократа и патриота… Но вы?! Считайте, ротмистр, что это были тридцать сребреников. Вы же русский офицер! И я еврей, вам, говорю «Вы продаёте Россию!». Ох, как пожалеете!
ДИКТОР:
Ротмистр Маслов-Лисичкин будет расстрелян в августе 1921 года вместе с Николаем Гумилёвым по подозрению в участии в заговоре «Петроградской боевой организации В. Н. Таганцева»
Пригород Санкт-Петербурга. Сестрорецк. Окраина. День
Всё там же останавливается авто Терещенко. Теперь он привычно проходит по улице. Заходит во двор дома Емельяновых. Взбегает на крыльцо. Дверь забита. Окна забиты.
Оглядывает двор. Из-за забора высовывается соседка.
– А вам, господин, чего? Молока? Так ремонт у хозяев. Съехали они к родне. А корову мне оставили. На пока. Так что, пожалуйте за молочком.
Из-за угла сарая появляется Рутенберг. С ним ротмистр Маслов-Лисичкин и мальчик-сосед.
– Ну, что, гражданин министр, попили чаю? С баранками? – язвительно говорит Рутенберг. – Судя по опросу, в доме было трое мужчин. Сильно вы рисковали, Михаил Иванович. Зарезали бы как барашка. К чёртовой матери! А как только вы вышли, они поднялись и бёгом. Этот ваш с честными глазами даже переоделся в платье хозяйки. Спугнули…
Два автомобиля пылят по улочкам Сестрорецка. «Ролс-Ройс» Терещенко и старенький «Рено» следственной группы.
Санкт-Петербург. Штаб Военного Округа. Двор. Вечер
Командующий округа генерал Половцев. Перед ним офицер и взвод юнкеров.
– Пункт назначения станция Удельная, – офицер повторяет полученный приказ – Цель-арест гражданина Ульянова. Разрешите выполнять?
– Есть вопросы?
– Есть, – тихо говорит офицер – Желаете получить этого господина в цельном виде или в разобранном?
– Ну, знаете, – усмехается генерал Половцев – арестованные ведь часто совершают попытки к побегу.
– По коням!
Юнкера взлетают в сёдла.
Станция Удельная. Вечер
Ленин, уже в мужской одежде, в парике, с удостоверением на имя сестрорецкого рабочего Константина Петровича Иванова в сопровождении Сталина идут по железнодорожным путям.
Подходят к паровозу. Ленина знакомят с машинистом. Сталин шепчет:
– Там в Гельсинфорсе на вокзале встретит… Верный человек! Тоже кавказец. С усами. С букетом гвоздик.