Оракул мертвых
Шрифт:
— Конечно, показалось.
— А тебе не пришло в голову спросить у владельцев лодки, что за странные хороводы они водят?
— Мне заплатили заранее, так почему же я должен вмешиваться в события, которые меня не касаются? Меня просят забрать груз в одном месте и отвезти его в другое — мне это подходит, лишь бы денежки капали.
— А кто поручил тебе этот заказ? Ты помнишь того человека?
Водитель фуры кивнул:
— Еще бы мне его не помнить: такие лица не забываются.
— Он из наших мест?
— Нет. Здесь его никогда не видели, но места он знает хорошо.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Вчера утром, когда он приплыл сюда на своей лодке, дул мелтеми, [12] и, скажу тебе, он так ловко управлялся с судном, словно всегда знал здешние воды, просто на удивление.
— Ты можешь описать его?
— Среднего роста, крепкого телосложения, за пятьдесят, глаза голубые — светло-голубые, как вода у утесов, — и каменное лицо. Несомненно, моряк, и опытный.
12
Летний ветер в Греции, обычно дует в сторону Эгейских островов.
— Он находился на борту лодки, когда ты разгружался в Гитионе?
— Нет. На самом деле на лодке никого не было. Я все сложил на пристани и подписал квитанцию в кооперативе грузчиков. Я даже не знаю, забрали ли они ее обратно, эту древесину.
Галерея, узкая, словно труба, и совершенно темная, начала наконец расширяться; свод туннеля теперь освещало слабое, едва заметное сияние.
— Поднапрягись еще немного, всего несколько метров — и мы сможем отдохнуть. Давай крепись, пойдем, ну вот…
Коридор еще больше расширился и превратился в огромную площадку под бесконечным неровным сводом. Очень слабое, но четкое сияние, на контрасте с предшествующим ему мраком, позволяло различить контуры пещеры.
— Боже мой, адмирал, что это за свет?
— Естественная фосфоресценция скал. Здесь они также обладают довольно высокой радиоактивностью. Именно поэтому я попросил тебя надеть полиэтиленовый плащ, и хорошо бы также надвинуть капюшон. Нам придется пробыть тут еще много часов, так что лучше не рисковать понапрасну.
— Я не понимаю. Откуда вы знаете об этом туннеле под водой, откуда вы знали, что тот ужасный коридор превратится в своего рода подземный собор…
— Это еще не все, сынок. Вскоре море, покрывающее дно грота, опустится достаточно низко, чтобы сюда мог пролиться лунный свет, и тогда ты еще не такие чудеса увидишь.
— Вы не ответили на мой вопрос… Вы почти никогда не отвечаете на мои вопросы.
— Ты ошибаешься. Я ответил на все твои вопросы — на настоящие… Ты жаждал справедливости и уготовил судный день для тех, кто разрушил твою жизнь и жизнь Элени… Разве остальное имеет значение?
И тут на дальней стене пещеры затрепетали отблески, а свод засиял ослепительным заревом, жидким и подвижным, оживленным переменчивыми и безмолвными волнами: лунный свет отразился от подернутой рябью поверхности воды. Цвет скал сделался более ярким, оттенки его постоянно менялись. Стал слышен шепот моря, протяжный и могучий, словно дыхание спящего великана, а потом в воздухе, испещренном трепещущими отблесками, появился сильный запах соли.
— Пойдем, — сказал адмирал Богданос. — Чтобы добраться до выхода из пещеры и до моря, нужен почти час. Мы должны поторопиться, пока вода не поднялась слишком высоко.
Он двинулся дальше по мелкому гравию, покрывавшему дно пещеры, и шум его шагов смешался с далеким плеском волн Эгейского моря и с дуновением ветра. Клаудио последовал за ним, но вскоре остановился и застыл, пораженный: теперь свет заливал и пол грота, ясно очерчивая все малейшие неровности.
Огромная площадка была испещрена многочисленными курганами — тысячами, десятками тысяч могил. Над многими стояли надгробия из известняка, селенита или кварцита. Иногда рядом находилось какое-нибудь оружие, разъеденное солью, едва узнаваемое, воткнутое в землю. В иных местах поток воды разрушил могилы, обнажая останки и наслоения известняка, и создавал призрачные картины.
— Что это такое? Адмирал, что это за место — такой огромный некрополь?.. Это невероятно… подобное место… не может существовать в реальности.
Богданос продолжал идти дальше не оборачиваясь:
— Это Аид. Царство мертвых. Легенда гласит, что пещеры Диру были входом в Аид. Так вот, это и есть Аид.
— Вы решили надо мной подшутить?
— Мифы — не что иное, как истина, искаженная временем, подобно предметам, погруженным в глубокие воды. Эта пещера три тысячи лет использовалась как некрополь. Здесь покоятся минии, мифические пеласги, [13] повелители моря, ахейцы в прекрасных поножах, разрушители Трои. Здесь они тысячелетиями слушают песнь моря и ждут, пока свет Гекаты, луны, обласкает их голые кости. Тут покоятся юноши, преждевременно вырванные из жизни Керой, [14] невинные девы, матери, похищенные из объятий детей, мужчины в самом цвете мужества, мальчики, чьи щеки едва покрывались первым пушком. Они бороздили море на быстрых кораблях и землю на пылких конях, на величественных колесницах с поспешными колесами… Они спят в чистом песке, среди омытых водой скал, под этим торжественным сводом, в этом незагрязненном воздухе. Их покой священен и нерушим…
13
Мифическое догреческое население Греции.
14
В одном из вариантов греческой мифологии Кера — богиня насильственной смерти.
Он медленно повернул голову: зрачки были неподвижны и расширены, словно погружены в плотные сумерки. Клаудио изумленно посмотрел на него:
— Вы говорите так, словно устали от жизни, адмирал… Почему? Почему?
Богданос опустил голову и спрятал глаза в тени капюшона.
— Продолжим путь, — сказал он.
Агент Андреас Пенделени снял ремень с табельным пистолетом и повесил его на вешалку; комиссар полиции, приехавший из Каламаты, вопросительно поднял на него глаза:
— Ничего?
Пенделени покачал головой:
— Абсолютно ничего. Мы прочесали пещеры пядь за пядью, ныряльщики осмотрели все озера — ни единого следа, никаких отпечатков.
Комиссар тоже провел ночь на ногах, у служебной рации: глаза его опухли, голос стал хриплым из-за большого числа выкуренных сигарет. Пепельница, стоявшая на столе, была доверху полна окурками, воздух казался синим. Агент Пенделени открыл окно:
— Не возражаете, если я проветрю?
— Конечно… Вы, должно быть, тоже смертельно устали… Наверно, хотите домой. Мы досидели до утра, черт возьми.