Ораторы Греции
Шрифт:
(14) Теперь я могу надеяться, что вы верите моим словам о моей неискушенности и неосведомленности — и это, разумеется, благодаря вашей собственной осведомленности и умудренности! И не только мне, но, кажется, вы поверили бы и Сократу, когда он перед всеми защищался тем же доводом: я, мол, ничего не знаю; но зато Гиппия, Пола 572 и Горгия, каждый из которых больше всех восхищался й дивился себе сам, вы сочли бы мудрыми и блаженными. (15) Тем не менее вы собрались такою толпой из готовности слушать человека, который — предупреждаю вас! — собой не хорош, не силен, преклонных лет, не имеет учеников и не притязает даже на владение искусствами и науками, ни в великом, ни в малом: ни наукой прорицателя, ни искусством софиста, или хотя бы ритора, или льстеца, или хитроумного сочинителя, — и который не имеет ничего, достойного похвалы и преклонения, но всего лишь носит длинные волосы.
572
14. Гиппий — софист, современник Сократа. Пол — ученик софиста Горгия (см. с. 8).
«Но что находите вы для себя и приятным и лучшим», (16) то мне и надо исполнить и постараться сделать все
А ведь и теперь случилось так, что я только что проделал долгий путь от Истра через земли гетов и мисийцев, как их называет Гомер, 573 пользуясь нынешним прозванием племени. (17) Явился я к ним не как купец с товаром и не как иной войсковой поставщик с обозом или скотом, не прибыл я с посольством к военным союзникам, ни для торжественных поздравлений в окруженье свиты, беззвучно вторящей моим молитвам. Нет, я
без щита, без шелома и даже без дротика вышел, 574573
16. …как их называет Гомер… Одиссея» (II, 141).
574
17. «…без щита, без шелома…» — «Илиада» (XXI, 50).
(18) и вместе с тем и без всякого иного оружия. Так что меня изумляло, как это они выносили такое зрелище. Я ведь не опытный всадник, не меткий стрелок, не рубака в панцире и даже не кто-нибудь из легковооруженных без доспехов, не метатель дротиков или пращи, я не способен ни свалить лес, ни вырыть ров, ни накосить травы с вражеского луга под самым носом у неприятеля, не способен даже раскинуть шатер или возвести частокол, что умеют даже обозные, идущие за войском в качестве прислуги, — (19) так вот, во всем этом беспомощный, я оказался среди народа отнюдь не праздного и не имеющего досуга, чтобы слушать речи, совсем напротив! Люди они рослые и горячие, словно скакуны перед канатом, 575 которые от нетерпенья в раже и пыле роют копытом землю. Там, хочешь не хочешь, повсюду видишь то мечи, то панцири, то копья и все кругом заполнено пиками, оружием, людьми в доспехах. (20) И вот я очутился один среди этих полчищ, беспечен и неловок, как не в меру мирный зритель военных действий: и телом слаб, и годами стар, и притом не поневоле являющийся в лагерь со златым жезлом и священным венком божества вызволять свою дочь, а желая сам увидеть воинов — одних, спорящих за власть и могущество, и других, 576 сражающихся за свободу и отечество. На вскоре, не убегая от опасности — да не подумает так никто! — а вспомнив о старом обете, я повернул сюда, к вам, полагая божественное выше и важнее человеческих дел, сколь бы значительны они ни были. 577
575
19. …словно скакуны перед канатом… — Подразумевается стартовый барьер в конских ристаниях.
576
20. …являющийся в лагерь… вызволять свою дочь… Намек на жреца Хриса из «Илиады» (I, 13-15). Ср. также «Троянскую речь» (коммент. к 37). Златой жезл — атрибут жреца; под священным венком божества подразумевается гирлянда или венок из лавра, которыми украшали статую Аполлона: Хрис как жрец этого бога взял их в знак мольбы. …одних… и других… То есть римлян и даков.
577
16-20. Дион вспоминает о своем путешествии в Дакию, к завоеванию которой готовилась в то время Римская империя (Вторая Дакская война). Истр — современный Дунай. Геты (лат. даки) греческое название племени фракийского происхождения. Мисийцы — в период империи жители Мезии (в Северной Фракии), ставшей с 29 г. римской провинцией; Гомер называет мисийцами совсем другое племя — в Малой Азии.
(21) Что же для вас приятней и уместней, чтобы я рассказал о тех краях? О великой реке? 578 О природе страны? или о том, какой там воздух, и какие живут люди, и, наверное, сколько там народов, и каково их вооружение? Или лучше взяться за историю подревнее и подлиннее о вот этом боге, перед которым мы сейчас находился? (22) Ведь это он и для людей и для богов царь, владыка, господин и отец, а сверх того кравчий войны и мира, что признавали искушенные и мудрые поэты древности — если, конечно, нам удастся воспеть его естество и его могущество в речи краткой, но уже за то достойной вниманья, что она посвящена столь важному предмету.
578
21. Великая река — Истр (Дунай).
(23) Последовать ли мне в своем зачине за Гесиодом, мужем добродетельным и Музам любезным, и благоразумно, как он, не самому от собственного лица дерзнуть на задуманное, а призвать Муз, дабы сами они поведали о своем отце? Ведь что ни говори, такая песня более подобает богиням, нежели перечисление вождей, 579 шедших против Илиона, их самих и спутников их на кораблях — скамья за скамьею, и притом один другого безвестнее. Есть ли поэт мудрее и выше того, кто призвал помочь своему творению вот так:
579
23. …перечисление вождей… — Речь идет о «Каталоге кораблей» в «Илиаде» (песнь II).
580
24. «Вас, пиерийские Музы…» — Гесиод, «Труды и дни» (1-8). Перевод В. Вересаева.
(25) Взвесивши это, скажите теперь вы, дети Элиды, 581 прилична ли такая речь и песнь для нашего собранья, ибо это вы хозяева и распорядители нынешнего торжества, вы — старшины и стражи всего, что здесь творится и говорится! Или, может быть, придя сюда, следует быть лишь зрителем, правда, не только всевозможных и, разумеется, прекраснейших и самых прославленных зрелищ, но и того, главным образом, как почитают здесь бога? и быть созерцателем поистине блаженного изваяния, которое предки ваши, не скупясь на затраты и достигши вершин искусства, создали и посвятили в храм? Образ этот прекрасней всех на свете и богам самый любезный: Фидий, как говорят, позаимствовал его из Гомерова творенья, из того места, где от малого мановения бровей божества всколебался великий Олимп; (26) вот как описал это в стихах сам Гомер, удивительно живо и наглядно:
581
25. …дети Элиды… — В Элиде (западная часть Пелопоннеса) находилась Олимпия.
А может быть, именно это нам и надо обсудить поподробней: стихи о Зевсе и посвящения ему, и главное, нет ли здесь чего-то такого, что лепит и чеканит человеческое представление о божестве, будто нынче мы тут на беседе у философа? 583
582
26. «Рек, и во знаменье черными…» — «Илиада» (IV, 528-530).
583
…на беседе у философа? — Беседа (диатриба) — обычная для времени Диона форма учебных занятий философией.
(27) Представление о естестве богов вообще и особенно о естестве предводителя Вселенной 584 изначально и одно из главных, и понятие о нем дано всему человеческому роду, равно эллинам и варварам, — иными словами, будучи с необходимостью прирождено всякому разумному существу, возникнув естественно, без подсказки смертного учителя и без дурмана мистагога, 585 оно охватило и сродство бога с людьми, и те многочисленные свидетельства истины, которые не позволили самым первым и самым древним людям упустить их и оставить без внимания. (28) Дело в том, что эти люди не были расселены сами по себе вдалеке от бога или вне его, — напротив, живя в самой его сердцевине, 586 пожалуй, даже сросшись с ним, и так и сяк лепясь к нему, они не могли долго оставаться беспонятными, и прежде всего потому, что восприняли от него пониманье и разум; и наконец, со всех сторон их освещали божественные и громадные светочи неба и звезд, да еще солнца и луны, и всевозможные виды являлись им днем и ночью, и без помехи они созерцали великолепные зрелища и слушали многообразные голоса: ветров и леса, реки моря, ручных и диких зверей; а сами они, издавая нежные чистые звуки и восхищаясь гордым и осмысленным звучаньем человечьего голоса, приискали такие знаки ко всему, что затрагивало их чувства, чтобы все помысленное можно было назвать и обозначить без труда, получая тем самым и память и понятие о множестве предметов. (29) Как же могли они остаться в неведении и не иметь понятия о том, кто посеял их и взрастил, кто охраняет их и питает, если отовсюду в них вливалась божественная природа: через зрение и слух и вообще через все ощущенья? Обретаясь на земле и видя свет, идущий с неба, в изобилье имели они пропитанье, ибо божество, их прародитель, заготовив всего впрок, даровал людям достаток. (30) У первых землеродных людей первая пища была земляною, — ведь в ту пору грязь была еще нежной и жирной, и люди слизывали ее с земли, бывшей им матерью, подобно тому как ныне растения тянут из нее влагу; а вторая пища, 587 у людей, пошедших уже дальше, состояла из диких плодов и нежной травы со сладкой росою и
584
27. …о естестве предводителя Вселенной… — Ср. 34, 74 и 81 и коммент. к 42 и 81.
585
Мистагог — букв. «вводящий в мистерии».
586
28. …в самой его сердцевине… — Дион исходит из положения стоиков о тождестве Вселенной и Бога.
587
30. Первая пища, вторая пища. Описание Земли как матери, породившей из себя и вскормившей своими соками первых людей, находим в поэме Лукреция «О природе вещей»; ср. также Овидий («Метаморфозы», I, III) о том, что в эпоху молодости Земли «реки текли молока и реки нектара». Там же говорится о плодах и растениях как «второй пище» людей. По-видимому, Дион не считал, что эти образы, восходящие к положениям враждебной ему эпикурейской философии, противоречат традиционно стоическим тезисам (27-29): он предпочел красоту образа чистоте философского учения.