Орден «Чёрная Роза»
Шрифт:
– Я интересуюсь, потому что в прошлом месяце заметил, что ты время от времени покидал пределы собора и отправлялся в город, для того чтобы, я так полагаю, посещать различные заведения, – спокойный и монотонный голос старшего епископа не выказывал даже намёка на то, что он на самом деле пытался узнать. Он говорил так, словно проводил собеседование на должность, будто это была очередная рутина. Но в мозгу Кевила щелкнул переключатель, отвечающий за воспоминания и подозрительность. Обычный человек, может, и не заметил бы этого, но Остин был не просто человек, другой бы не смог занять тот пост, на котором он находился сейчас. Он весьма четко заметил, как фарфоровая маска его младшего сотрудника треснула после этой фразы.
– Я не считаю, что это будет проблемой в моём дальнейшем несении
Многие годы, что Кевил провёл в соборе, научили его не только скрывать эмоции, но также привили ему смирение, он понемногу начинал понимать, в чём его подозревают, и, если его обвинят, он не будет препираться, но до тех пор тайна будет тайной.
– Думаешь? Что ж, если ты и вправду сможешь так легко отказаться от своих привычек. От того, чем ты хотел заниматься в свободное время. Тогда не вижу причин откладывать твоё повышение. В ближайшее время я подготовлю всё необходимое для того, чтобы официально заявить об этом. Вероятней всего, на ближайшем слушанье. Можешь идти.
– Благодарю вас, старший епископ, за такую честь, оказанную мне. Хорошего дня, – слегка поклонившись, Кевил встал со стула и как можно быстрее покинул покои своего начальника, чей тяжелый взгляд он чувствовал до тех пор, пока не закрыл дверь.
Оказавшись в коридоре, Кевил всё ещё пытался сохранять невозмутимый вид, чтобы остальные жители собора не заметили его волнения. Максимально быстрым шагом он добрался до своей комнаты и, лишь оказавшись внутри, за закрытой дверью, смог расслабиться. Его руки и ноги начали трястись от переизбытка эмоций и страха. Он понял, что этот разговор был не просто так, это был самый настоящий допрос, и он его провалил, полностью. Сев на свою кровать, Кевил и минуты не смог провести в этом положении, вскочив, он принялся метаться по комнате. Мысли топили его изнутри, и из-за этого ему в реальности не хватало кислорода, голова начала туманиться, а слёзы безвольными ручейками стекали по лицу. Упав в конечном итоге на колени, Кевил уткнулся в матрас и принялся скулить, как раненый щенок. Он ничего не мог сделать, чтобы хоть что-то исправить. Илайды больше не было, и он винил себя в этом, а сейчас он ставил под удар положение отца, ведь если Остин узнает о том, что Йозеф в курсе ситуации, то он не слезет с него до тех пор, пока не уничтожит. И, по его мнению, выход был только один…
12:10 – Западный Район Полукровок
Сразу после ухода офицеров, Тигини принялся шерстить свой личный архив, в котором были записаны знакомые ему тирфекторы и прочие полукровки, которые могли быть опасны на гражданке. Список постоянно обновлялся ввиду гибели или других обстоятельств, которые имели место быть. В данный момент его интересовал не Филин, а те, кто мог быть исполнителями убийства Риды. Мало кто из полукровок решится в открытую выступить против органов правопорядка, по крайней мере, просто так, без совершения следующих шагов. И вот чтобы не допустить этих шагов, Тигини необходимо было найти в своём списке тех, кто ещё был жив, но до сих пор точил зуб на обычных людей. Новость о том, что в районе убили офицера, моментально разнесётся по городу, и было бы неплохо к тому времени предоставить виновника на суд, а иначе добром это не закончится.
В списке лишь одно имя не вызывало у Тигини сомнения по поводу причастности к покушению – Церкен. Он тоже был тирфектором и до этого сражался на стороне демонов. После некоторых событий он переметнулся, принеся руководству головы трёх центурионов. Обстоятельства, описанные им, ввиду которых ему удалось одолеть трёх адских командиров, звучали сомнительно, но, так как головы были настоящими, руководство людей оказалось не против. Ранее Церкен был под командованием Тигини, именно поэтому он хорошо знал о предрасположенности своего подчинённого к радикальным методам решения проблем. По сути, Церкен был одним из первых, кто взялся за меч угнетённых и принялся отстаивать свои права. Ранее именно это стало первопричиной появления маньяков-полукровок, на которых потом устроили охоту. Церкен был достаточно умен, чтобы отсидеться в стороне и убедить всех, что он ни при чем. Якобы он никогда не пропагандировал
Тигини был крайне осторожным полукровкой. Обычно он старался подготовиться к максимально возможному количеству вариантов развития событий. Именно поэтому он взял с собой не только заряженный пистолет, но и набор, так сказать, для развязывания языка. В него входили приспособления различного вида и применения, способные удовлетворить даже самого большого фантазёра среди любителей вести допросы. Конечно же, он не забыл и свой кинжал, который также хранил несколько секретов, прям, как и его хозяин. Впрочем, этого, по мнению опытного тирфектора, должно быть достаточно для того, чтобы встреча с Церкеном прошла максимально продуктивно. Сложив набор в рюкзак, а кинжал с пистолетом поместив в нательную кобуру, полукровка надел кожаную куртку, хорошо скрывающую, что под ней оружие, и выдвинулся на своё задание.
Автомобилем Тигини не обзавёлся, не было нужды, да и желание тоже отсутствовало. Район полукровок был небольшим, при необходимости его можно было пробежать от края до края за час, полтора. Плюс, машина всегда привлекает внимание в этом районе, а пеший гражданин был более незаметен. Именно так, не торопясь, осторожно, полукровка дошёл до дома, в котором с некоторых пор жил Церкен. Это был большой по меркам района трёхэтажный домина, с одним входом, здесь помимо самого Церкена также проживали и прочие важные личности. Своей значимости они старались сильно не показывать, дабы не привлекать лишнего внимания. Тем не менее, на лужайке перед домом расположились несколько здоровых полукровок, по-видимому, охрана. Необходимо было убедиться в том, что Церкен внутри, в противном случае его могут предупредить, что значительно усложнит поиски. Тигини, зная небольшой секрет, направился в кафе, находившееся через дорогу от необходимого дома. Усевшись возле бара, он заказал себе кофе и шоколадные блинчики, любимое лакомство. На раздаче работал не знакомый ему полукровка, понадеявшись, что тот его тоже не знает, он осторожно завёл беседу.
– Послушай, друг, чертовски отличные блинчики, передай мою искреннюю благодарность тому, кто их приготовил.
– С радостью приму её, брат, – расплылся в улыбке молодой с виду бармен. – Ты здесь первый раз, не припомню тебя?
– Я живу на южной окраине, недалеко от въезда. Там шумно и воняет, решил вот наконец-то оторвать свою задницу и пройтись.
– Прогуляться никогда не бывает плохо, особенно если ты теперь будешь чаще сюда заглядывать, – бармен был крайне приветлив, причем Тигини подметил, что он не полностью носил маску, а источал искреннее дружелюбие.
– Позволь полюбопытствовать, друг, а кто живёт в том огромном доме с кучей бравых ребят во дворе?
Этот вопрос явно вызвал у бармена некоторую неприязнь, но не к нему, а, скорее, к самому дому.
– Да, местные воротилы. А ты что, переехал недавно?
– Нет, просто старался не отсвечивать. Сам знаешь, после тех событий, лучше не привлекать к себе лишнего внимания.
– Это точно, брат. На твоём месте я бы не стал с ними связываться, если не хочешь привлекать внимания. Та ещё компания. Но чаевые оставляют неплохие, за это их сложно винить, даже учитывая, что ведут они себя не всегда корректно.
– Слушай, раз уж речь зашла о подозрительных делишках, – Тигини сделал небольшую паузу и аккуратно огляделся, поле чего слегка придвинулся и на пониженных тонах спросил. – Ты не знаешь, мог бы я раздобыть у этих ребят что-нибудь для вдохновения?
Он знал, что Церкен занимался наркотиками, вряд ли что-то изменилось за последнее время.
– Знаешь, на самом деле у меня сейчас перерыв, и я собирался выйти покурить с черного хода, что за зданием, так что давай поговорим в другой раз, – парниша явно был в теме, тирфектор уже в этом не сомневался. Он с пониманием кивнул, ещё раз картинно поблагодарил за блинчики и, попрощавшись, покинул заведение, чтобы обойти его с черного хода.