Орден Дракона
Шрифт:
Мы с победой вернулись в Тырговишту, где я на деньги, полученные от корсаров, как они выражались "за наводку" (знали бы они кому платили процент с прибыли от разграбленных салентинцев), и взятые на не успевших отплыть кораблях, я устроил праздник. Я с усмешкой наблюдал за тем, как дети казненных мню не так давно бояр пьют и едят в том же самом зале, из которого их отцов выволакивали на казнь, хотел было поднять тост "за наших отцов", но не стал портить такой день напоминанием о предателях.
Однако праздновать нам пришлось очень недолго.
Потерпев несколько поражений от мраваков, объединивших силы с Каганатом.
Они раз за разом атаковали мое княжество, все больше наглея, что вызывало все большее недовольство в народе. Да, меня все еще любили, некоторый почти боготворили, но уже кое-кто из жителей пограничья начинали спрашивать: "Где же ты был, князь Влад? Где твои были войска, когда халинцы жгли наши посевы, убивали наших жен и детей, разрушали наши деревни?" Но я понимал, что настоящей войны даже с сильно ослабленным халифатом нам не выдержать, поэтому я довольствовался рейдами вдоль границы, не преследуя отряды врага, чтобы не дать Мехмеду повода к войне.
Хотя он нашел его и сам. Этим поводом стал Лучан, претендовавший на трон княжества. Его поддержал Мехмед, лично выступивший с ним в поход против меня с многосоттысячным войском. Он перешел границу одновременно на юге и западе, желая взять меня в клещи, а Лучан в это время засыпал моих бояр подметными письмами. Мой братец призывал их предать меня, перейти на сторону победителя - то есть его, - обещал вознаградить их за мудрость. Однако мой новый орден - орден Дракона - был настороже.
– Итак, - произнес я, просматривая длинный список, врученный мне Делакруа, - это все, кто получил послание от моего братца?
– Именно, - кивнул тот и добавил: - Особо отмечены те бояре, кто не сообщил о письме.
Я проглядел список снова, особо останавливаясь на тех из не сообщивших, кто был в ордене, к счастью, таких не оказалось. Что же, орден оправдывал себя, я был даже несколько горд за свое детище.
– Что будем делать?
– вырвал меня из плена приятных мыслей Делакруа.
– Халинцы наступают по двум направлениям, скоро будут под стенами Тырговишты.
– Тех, кто не сообщил о письме, на кол, - первым делом бросил я и обратился к Бруно, который был моим главнокомандующим.
– Отправляйся на юг и принимай командование. Отводи войска на север, сжигая за собой все, что нельзя вывезти или забрать
Бруно кивнул и вышел, я же обернулся к Мелинору:
– Ты должен превратить каждый шаг халинцев в кошмар. Нападай со своими эльфами на лагеря, атакуй их в пути, особенно разоряй фуражиров, не жалея ни людей, ни скота, ни зерна.
– Смысл слов "партизанская война" мне объяснять не надо, - хищно улыбнулся Мелинор и также вышел.
– Не изменяешь себе, Влад, - когда остались одни, сказал Делакруа.
– Твоя жестокость, похоже, только растет с годами.
– Именно благодаря ей я все еще сижу на троне, - заметил я, подкручивая недавно отпущенные длинные усы.
– У Мехмеда и его любовничка, твоего братца есть более чем реальные шансы скинуть тебя.
– Хорошо сказано: "реальные шансы", - усмехнулся я.
– Но пока я жив, князем Сибиу будет Влад Цепеш, и никто иной. Если погибну я, то им станет мой сын. Думаю, ты сумеешь воспитать его.
Несколькими месяцами ранее моя жена, Ванда, дочь богемского князя Кароля, с которой я заключил брак, дабы укрепить союз с соседями, родила мне сына и наследника престола, которого я по давней традиции рода Цепешей назвал Владом. Я вывез их из Тырговишты как только стало известно о вторжении халинцев.
– Тактика "выжженной земли", конечно, не нова, - сказал Делакруа, - но обычно она ожесточает население и настраивает его против правителя. Ты рискуешь потерять свой народ, который уже начинает роптать.
– Пусть ропщут, - отмахнулся я, - народ почти всегда чем-то да недоволен, как правило, правителем.
– А если что - на кол, - покачал головой Делакруа.
– Не находишь, что скоро в Сибиу не останется деревьев, чтобы делать из них колья.
– Ничего.
– Я попытался скопировать хищную улыбку Мелинора.
– Сибиу не зря называют страной лесов.
Я вновь выступил с армией на север, но уже не к Констанце, а - к Снагову, укрепленному городу-крепости на севере княжество, выстроенной на острове, на основе древнего монастыря. Там я решил закрепиться и дать бой халинцам под его стенами. С самого начала своего правления я укрепил старую крепость, выстроенную первыми детьми Церкви на этих землях, кишевших самыми разными язычниками и эльфами, теперь ее стены превышали человеческий рост вдвое, а толщина их позволяла выдержать залпы халинских пушек, на пяти башнях были установлены гаубицы, купленные у Билефельце, простреливавшие местность на несколько сотен ярдов вокруг. Над погребами потрудились монахи ордена святого Йокуса, так что в них хранились запасы провизии, способные прокормить все население Снагова в течении года.
Я отступал, а по пятам за мной следовала армия Мехмеда и Лучана. Я глядел на поля, с которых селяне лихорадочно собирали урожай, на дороги, полные беженцев, они шли и шли вместе со мной на север, упряжки тащили исхудавшие быки и кони, многие несли весь свой скудный скарб на плечах, кое-кто пытался спекулировать на чужом горе, продавая еду и зерно по грабительским ценам, а часто попросту грабя и убивая беженцев. С этим я боролся безо всякой пощады - и вскоре вдоль дорог потянулись целые леса из кольев, на которых корчились спекулянты и разбойники, дабы остальным неповадно было.